Бежала по полю девчонка - Людмила Андреевна Кузьмина

И до сих пор боюсь высоты, например, стоя на скале перед обрывом. И никогда не мечтала стать альпинисткой, чтобы петь, как Высоцкий: «Лучше гор могут быть только горы, на которых ты не побывал» ).

Писем брата я всегда ждала. В то время мы были с ним «созвучны», то есть понимали друг друга и нуждались в постоянном общении. Меня интересовал и армейский быт брата.

«В Свердловск из армии

16 мая 1959 г.

Здравствуй, Люсен.

Снова я перед тобой в долгу: не ответил на твоё поздравительное письмо и вот уже снова получил. Между прочим, ты, наверное, удивляешься, почему я пишу всегда карандашом. Весь вопрос во времени. Всё свободное время, да и служебное, пытаюсь использовать на учебники. Письма пишу поэтому только в служебное время, а в это время по долгу службы кроме карандаша в руках у меня не должно ничего быть. Маскировка своего рода.

(…) Был я недавно в карауле. Ночь была очень тёплая. У нас кругом болота и много лягушек, даже у нас в придорожных канавах в городке. Они устроили такой концерт и так громко и бурно выражали свою страсть, что казалось, всё болото гудит. Сначала я позавидовал такому их пылу, а потом рассердился, захотелось снять автомат с плеча и дать очередь по этому болоту: показалось омерзительным, что они наши архипрародители и тоже стараются изливать свои чувства миру, пусть даже таким несовершенным способом, как кваканье».

А у меня в моём студенчестве текла своя жизнь и своё «кваканье» в хоровой капелле. Я ещё осенью прошлого года пошла петь. В феврале мы заняли первое место на общегородском смотре – радость была великая! И наш художественный руководитель и дирижёр Вадим Борисович Серебровский сказал, что весной нас могут послать в Москву, а в августе состоится в Вене Всемирный фестиваль молодёжи и студентов, и наш хор объявлен кандидатом на поездку в Вену. Вот это да! Однако … «меня не взяли».

Ни в спорт, ни на фестиваль в Вене «меня не взяли»! Ну и ладно! Наверное, поэтому я активизировалась в личном плане в отношениях с подругами. Весна, кровь бурлит, и мы бегали по вечерам на танцы. К тому же у меня не по моей воле возник и развивался роман со студентом журфака Алёшей Еранцевым. Совесть моя была неспокойна: а как же Ник и его письма из армии? Он надеется, что после армии мы будем вместе. Выходит, я ему «изменяю»?

На майские праздники Алёша позвал меня на несколько дней поехать в Сысерть вместе с ним в творческую командировку. Я бы не прочь поехать, но понимая, чем это «мне грозит», отказалась, мотивируя свой отказ предстоящей сессией.

Старинный горнозаводской городок привлекал моё внимание прежде всего тем, что это городок уральского сказителя П. П. Бажова, городок, где можно было в мечтах встретить «Хозяйку Медной горы» и Данилу-Мастера. Ну и, сдав благополучно сессию, в Сысерть я поехала не с Алёшей, а с моей общежитской подружкой Нелей Семериковой. Это её родной город, там она училась, и Неля пригласила меня провести там несколько дней в её родительском доме.

Неля жила на улице Красноармейской, 31. Почему-то в этот мой приезд я мало что примечательного запомнила в самом городке. Наверное, мы отсыпались и отъедались после сессии. Мне были предоставлены чистенькая постелька в отдельной комнате, домашняя еда и, главное, воздух и свобода. Я узнала, что в семье Неля была не единственным ребёнком, и она к тому же близнец. Её сестра Люся внешне совсем не похожа на Нелю, беленькая, и не такая симпатичная, как Неля, Не догадаешься, что они двойняшки. Впрочем, сестры Люси дома не было, она тоже где-то училась, я не успела с нею познакомиться. И старшую Нелину сестру с экзотическим именем Вильгельмина я не видела тогда. Крутился вокруг нас её братец Валя, нам он мешал в наших девичьих шушуканиях, и Неля его обычно отгоняла. Нелиных родителей я не запомнила, скорее всего, они были на работе – мы ведь, отсыпаясь, поздно вставали. Помню, в одной из комнат гостила какая-то приезжая бабушка или тётя, и Неля просила меня не входить в ту комнату. Однажды в отсутствии этой тёти я вошла – захотела пить, взяла чистый стакан со стола – я была уже развращена общежитской вольницей и не считала нужным спрашивать разрешения, чтобы попить из чужого стакана. Напилась, поставила стакан на место, а потом и узнала, что та тётенька стакан разбила, как будто я была заразная чем-то. Неля сказала, что тётка у неё старой веры, а я не только не православная, но и не крещёная.

Я уже знала, что в Свердловске в районе Шарташа живут потомки старообрядцев и что многие здания в городе построены на средства купцов-старообрядцев. Старообрядцы придерживались старой традиции, были непьющими, отличались житейской чистоплотностью, женились только на своих одноверцах, каждую копейку несли в свой дом, поэтому из их среды было немало выходцев состоятельных людей.

От этой поездки у меня осталось яркое впечатление от местной достопримечательности «Тальков Камень». Неописуемой красоты явление в сосновом бору – небольшое озеро длиной метров сто и глубиной 32 метра в окружении высоких скал из белого с серебристым отливом талька. Озеро образовалось на месте талькового карьера. На его дне был задет водоносный слой, грунтовые воды затопили карьер. К концу 1920 года добычу талька здесь прекратили. В хорошую летнюю пору вода в озере приобретает голубовато-зелёный цвет, она прозрачна до трёх метров, но из-за большой глубины в 32 метра холоднющая, и не все решаются купаться в озере. Бывали тут и несчастные случаи; люди тонули или срывались с отвесных скал. Озеро обросло легендами и разной чертовщиной. Уже в наше время ныряльщики-дайверы пытались достигнуть дна, но из-за нагромождения на дне подтопленных стволов деревьев оставляли это своё намерение.

Я предложила Неле искупаться в озере, но она поёжилась и сказала:

– Что ты, Люся, какое купание? От холода судороги может ноги свести, ещё утонем.

Но меня отговорить трудно; ни глубины, ни холода от заплывов в родном мне озере Тургояк в районе Миасса я не боялась. Разделась – и поплыла. Восторг и послевкусие от моего купания, словно в живой воде плавала.

Возвращаясь из Сысерти в Свердловск, я пригласила Нелю приехать в гости в Миасс. Могла бы перед Нелей похвастаться нашей местной достопримечательностью озером Тургояк.

Мой родной дом встретил меня теплом и радостью, но сам город показался мне скучноватым: мои школьные друзья разъехались кто куда. Единственная школьная