Камень небес - Валерий Викторович Дмитриевский

участвовал. Разведком, партком… Ещё и комсомольцы были, тоже ведь, наверное, чем-то занимались. Виток и сам в их рядах когда-то числился (в школе почти всех заставили вступить), но, живя месяцами в тайге, взносы платил нерегулярно и получал за это выговоры, а больше ничем и не отметился… Он не замечал, какие двигались поршни, какие крутились шестерёнки, всё катилось будто бы само собой, но вот сломалось что-то в машине, и она начала вилять и тормозить.

– Так мне-то что теперь делать? – спросил Виток. – Кто решать будет?

Дваждыкентий взглянул на него, потом протянул руку:

– Ну, давай сюда свою бумагу. Решим, чего уж там. Не соберутся, так сам всех обойду… Я думаю, мы Вадика Житова уговорим. Его жена в лесхозе четвёртая в очереди стоит, значит, скоро получит. У меня уже была с ним беседа… не про тебя, а вообще.

«Петька-то точно везде агентуру имеет», – подумал Виток.

– Он, правда, кипятится, что, мол, в лесхозе не дома строят, а кордоны, – говорил Морозкин. – Но скажи, какая разница, как они называются, если по сути это такие же квартиры, как у нас? Они же не в тайге строятся, а тут, в посёлке. Это, видимо, Ильвесу пришлось сфинтить – кордоны эти, может, легче ему по документам провести или ещё там что-нибудь…

Он нашёл в тумбе стола какую-то папку и положил туда заявление Витка.

– Завтра займусь. Сегодня, видишь. – Он кивнул на заваленный бумагами стол: – Хочу с этим закончить. Я думаю, решим, как надо. А уж потом… откроем кингстоны.

5

Всё это я вижу так отчётливо, что могу описать во всех подробностях.

«Беспокойство»

Укрытый белым зимним пухом посёлок съёжился и замер. Солнце, едва поднявшись к обеду из-за дальнего хребта, вскоре снова без сил падало за него. Над домами покачивались колонны сизого дыма, а над трубой котельной, стоявшей во дворе экспедиции и обогревавшей контору, общежитие, цеха, гараж и лабораторию, возвышался чёрный клубящийся шпиль. Геометрический Кирон египетской пирамидой нависал над тайгой. В середине дня тишину взмучивал самолёт, привозивший из города почту и с десяток пассажиров. Посидев часок, он улетал обратно, натыкаясь на слабо желтеющий в начинавшихся сумерках лунный шар. Немного погодя небо прокалывали первые звёзды. К ночи посёлок теснее обступала тайга, изредка потрескивал лёд на Еловке, а плотная тишина разрывалась на куски собачьим перебрёхом. Иногда налетала вьюга, царапая жестянками снежинок оконные стёкла, и тогда колонны и шпиль рушились и рассыпались на мелкие клочковатые обломки, а вечер приходил крадучись, не выдавая себя ни луной, ни звёздами.

По субботам Виток вместе с семейством приходил к Петру в баню. В общественной поселковой бане чередовались дни мужские и женские, к тому же до неё надо было топать за три улицы, а Пётр жил неподалёку. Баню он выстроил сам, как, впрочем, и летнюю кухню, и теплицу (каркас под полиэтиленовую плёнку из бруска-пятёрки на бетонном фундаменте), и стайку, и небольшой гараж для мотоцикла и снегохода. Напарившись, мужчины сидели на кухне и охлаждались загодя купленным пивом, пока Лариса, Даша и Маришка в свой черёд мылись.

– Завтра хочу проскочить по Еловке на Ирельские озёра, – делился Пётр, с треском вскрывая очередную банку «Red bull». – Мужики говорят – окунь берёт, как бешеный… Что за дерьмо это баночное пиво! Сейчас бы «Жигулёвского», как в старые добрые времена. Помнишь, привозили из города бочковое? Три дня постоит – уже не пиво. Зато и вкус был. А тут никакого вкуса, одни консерванты да спирт.

– Лучше уж «Рижского», – возразил Виток, расслабленно откинувшись на спинку стула.

– Тоже подходяще, – согласился Пётр. – А что, поехали со мной? К «Бурану» нарты сзади прицепим, палаточку возьмём. У меня и печка к ней есть. Выедем с ранья, за час добежим. А вечером, часам к пяти, обратно. А?

– Да я полки хотел дома сделать. Даша попросила. Хоть немного одежду прибрать. А то или на стульях лежит, или на гвоздях висит.

– Зря отказываешься. Рыбалка сейчас – это не удовольствие. Это способ выживания, – объяснял Пётр. – Я вообще не понимаю, как вы существуете на одну твою зарплату. Да и ту через пень-колоду выдают… Мы вот с Лариской оба работаем, и то экономим на всём. Серёжке, правда, ещё посылаем. Опять без стипендии остался, электротехнику завалил…

– Да хватает пока, – бодро сказал Виток, хотя давно уже не хватало.

– «Хвата-ает»! – насмешливо протянул Пётр. – Даша у тебя терпеливая, вот что. Другая давно бы…

Виток нахмурился:

– Что – «давно бы»?

– Да ну тебя, – отмахнулся Пётр. – Сдались тебе эти полки. Не хочешь на рыбалку – дело твоё. Но ты хатой своей тогда займись! Дваждыкентий ведь оформил решение.

– Чем зимой там можно заниматься? Да и Мишка ещё не подписал.

– Ну и что? Он долго ещё может тянуть. Подпишет. А ты лес бы пока валил на своём участке. Весной раскорчуешь, под картошку вскопаешь.

– А без документа как? Я же не знаю, какой там дом моим будет. Через день к нему захожу. Говорит – некогда.

– У Дваждыкентия узнай. Он копию решения сохранил наверняка. Бумажки у него всегда в порядке были.

– Это да. Он к себе всё из шкафов перетащил. Устроил домашний архив. Но мне на руках всё равно надо что-то иметь.

Пётр взял со стола сигареты, сел покурить у печки. Сказал:

– Некогда ему… Ишь, строит из себя занятого. Ему надо, чтобы вокруг него поплясали, да вприсядку. А тут ведь такая штука… Дома проходили по Олокитскому проекту. А проект закрыли, значит, всё, денег нет. И Мишка не будет их достраивать.

– Он об этом не говорил.

– Скажет. Он вам скажет – сами достраивайте… Но дело в том, что на эти дома уже получены почти все материалы. Ещё год назад завезли. Трубы, батареи, стекло и прочее… Я точно тебе говорю! – повысил он голос, поймав вопросительный взгляд Витка. – Так что надо идти в бухгалтерию и выписывать всё, что положено. И срочно получать на складе. Он же, стервец, поэтому и решение подписывать не торопится, чтобы успеть всё это распродать.

– Кто купит-то? Денег нет ни у кого.

– Это ты заблуждаешься. В посёлке сейчас дома три-четыре строится. Во-первых, кооперативы зря, что ли, работали? Шапки, унты шили, наверняка накопления есть, не все сгорели. Во-вторых, «комков»[3] в посёлке штук пять открылось, хозяева – тоже люди небедные. Опять же охотники, если сезон удачный будет, на соболях заработают. Ну и начальство разное… Так что по весне, я думаю, ещё стройки начнутся. И