Истеричка - Соня Дивицкая

типа, в Сочи. Моя команда едет поездом. Все будут в городе только завтра в обед, – он посмотрел на часы и уточнил: – 12.20, значит, уже сегодня в обед. Я так на них разозлился… Посадил в вагон, а сам с друзьями на попутной…

Он допил виски одним спокойным глотком и спросил:

– А ты?.. Не боишься одна… Среди ночи?

– А я домой сейчас пойду, – Крошка сказала и закрутила на пальце тонкий локон. – Я все придумала. Возвращаюсь. Ложусь спать. Ничего не спрашиваю. Какая мне вообще разница, почему его нет дома?

– Правильно, – тренер кивнул.

Он спросил официантку, нет ли чего-нибудь горячего, но горячего в этом баре не оказалось.

– Тогда заварите нам чайку с лимоном, – он попросил, – и принесите что-нибудь… что есть… сыр? ветчина? и все? – он Крошку спросил: – Ты кушать хочешь?

– Нет… – она засмеялась, вспоминая, как висела над сковородкой картошки.

– А мне надо продержаться до утра. Как я мог вообще бросить детей на вокзале? Им же всем по двенадцать-тринадцать. Лишь бы доехали спокойно. Завтра приеду к поезду. Всех сдам родителям – и тогда домой.

– А я посплю, утром позвоню ему на работу и спрошу: «А где ты был?» – она изобразила добрый ласковый взгляд, поигрывая светлыми колечками. – «А где ты был?» – вот так вот спрошу…

– Ты же говорила, не будешь спрашивать…

– Нет, я спрошу. Мне же интересно. Почему не спросить?

Официантка принесла чай с бутербродами. Тренер покосился ей вслед, откусил ветчину и спросил у Крошки:

– Может, еще по одной?

– Нет, – она взяла чайник, поболтала и разлила на две чашки. – Пей чаек.

В кафе завалила компания, села за столик у входа. Длинный блонд, спотыкаясь о кресла, прошел к стойке, он решил заказать песню. За ним стучала каблуками рыжая девушка в развратном платье, больше похожем на пеньюар. Блонд то ли обнимал ее за плечи, то ли просто старался не упасть. Он покосился на тренера и сказал своей рыжей:

– Если будет к тебе приставать, говори, я твой муж… Всем говори, вот мой муж…

– Андрей! – рыжая засмеялась. – Ты красивый!

«Жуткое платье», – подумала Крошка. Тренер откусил кусочек сыра, он так быстро его проглотил, что сразу стало понятно: голодный. Крошка свернула в один бутерброд сыр, ветчину, белую булку и протянула ему.

– А почему ты не поехал домой? – она спросила. – Мог бы поспать, поесть, а завтра на вокзал?

– Почему не поехал домой?

– Да, почему?

Тренер отвечать не спешил, он жевал бутерброд и запивал его чаем. Он и сам хотел бы знать, почему не поехал домой. Его спросили русским языком «тебя домой?», а он ответил «остановите тут» и вышел чуть раньше, в одной остановке от своего дома. Он пошел по бульвару в своем направлении, а потом увидел голую спинку и ножки на высоких платформах.

– У тебя так бывает? – он спросил. – Идешь домой и понимаешь: не хочу.

– Бывает, – она кивнула. – Но это ерунда… Утром захочется. Утром ты захочешь в душ, в туалет, покушать горячего и вытянуть ножки в своей кровати. Пойдешь домой, и ничего страшного, что сейчас не хочется.

– Умница, – он улыбнулся. – Все понимаешь.

– Я ничего не понимаю. Я не знаю, почему он не взял удочки.

– Ты что, не доверяешь мужу?

– Я? – она взяла последний ломтик сыра и свернула его в трубочку. – Не знаю… Я думала, что доверяю. А сейчас мне кажется, что не доверяю… А как я могу доверять мужчине? Ну и что, что он муж? Все равно не могу доверять!

И после этой глупости Крошка еще и улыбнулась, с явным кокетством она улыбалась и дразнила сыром голодного молодого мужика, которого видела первый раз в жизни.

Тренер открыл рот и откусил сырок, так что его губы коснулись маленьких пальцев.

– Ясно, – он сказал и облизнулся.

– Что тебе ясно?

– Ты играешь мужскую роль. В вашей паре.

– Нет… – она обиделась от такого скорого заключения. – Ты же не знаешь…

– Да, – он кивнул убежденно. – Я вижу.

Микрофон фонил. Они обернулись на скрежет. Длинный блонд пригладил к затылку волосы, готовился к выступлению. На мониторе побежали слова, и он запел, догоняя строчки:

– Вдоль обрыва да над пропастью, по самому по краю…

– Видит он! – усмехнулась Крошка. – А сам? Почему ты шляешься ночью? Взрослый человек? Почему не поехал домой?

– Я же сказал – не хочу.

Тренер перевел глаза на круглую мягкую грудь, она открылась, когда крошка наклонилась к нему, вперед. Крошка засмущалась, ее всегда пугали прямые взгляды взрослых мужчин. Она откинула кудряшки своим особенным, немного резким движением и вышла из-за столика.

– Где туалет? – она спросила официантку.

– Еще по пятьдесят, – добавил тренер и улыбнулся.

Блондин у микрофона начал падать, Крошка поддержала его за плечо, и они вместе провизжали:

– Хоть немного еще! Постою! На краю!

Солист бухнулся на коленки, он держал микрофон, как свечу, и умолял пьяным охрипшим голосом:

– Чуть помедленнее, кони… Чуть помед-лен-нее!

Дальше слова он забыл и прочитать тоже не успевал, Крошка ему подсказала:

– Вы тугую не слушайте плеть! Да что-то кони мне достались…

– Приверед-ли-вы-е, – блондин споткнулся.

Рыжая в развратном платье прибежала его ловить и опять завизжала как ненормальная:

– Андрей! Ты красивый!

В туалете Крошка поправила растрепанные волосы, стерла тушь, которая слегка размазалась, затянула лифчик… Убедилась, что все у нее в ажуре и вернулась за столик бесстыжим походоном от бедра. Тренер улыбнулся.

– Сейчас выпью чай… – она сказала и подняла бокальчик виски.

– Сейчас выпью чай, – он ее передразнил, – и пойду танцевать!

Они засмеялись, допили и вышли из этой прокуренной дыры на бульвар.

На аллейке Крошка остановилась, сняла невыносимые платформы и наступила в траву, ножкам было приятно на холодном и влажном. Тренер присел на скамейку.

– Ты маленькая, оказывается, – он сказал.

– Это рядом с тобой…

Мало того, что эта стерва кудрявая так сказала, она еще и шагнула к нему босичком и провернулась на носочках, засветила ему свои тылы, неизвестно с какой целью.

Спортсмен обнял, захват у него был широкий, пальцы проехали с голой спины до пупка.

– Животик нежный… – он прошептал.

Крошка размахнулась сумкой. Стукнула, не глядя, и побежала босиком по мелким камушкам.

Метра через три она остановилась, босиком по асфальту бежать неудобно. Она оглянулась – ее никто не преследовал с мигалками, тренер сидел на лавочке и улыбался.

– Успокоилась? – он спросил.

Она вернулась, встала на свои ходули и засмеялась. Спортсмен поднялся и взял эту легкомысленную дуру за руку.

– Тогда идем гулять.

С какой целью шатались, объяснять не берусь. В четыре часа утра у подъезда этот бродяга отпустил ее руку. Чмокнул в лоб, и она побежала.

Тренер присел на лавочку и смотрел в окно на пятом, где включился свет. Открылась форточка, знакомый голос промяукал в прохладный ночной двор:

– Спокойной ночи.

И свет погас. Тренер вытянул ноги, положил руки под голову и решил отдохнуть. Он послушал, как в мусорном контейнере шуршали то ли кошки, то ли крысы. Позевал-позевал и уснул. До обеда у него была куча времени, и домой еще не захотелось.

Утром, в девятом часу, сонная Крошка спустилась вниз к автомату, чтобы позвонить мужу в загадочный отдел маркетинга.

Еще минуту назад, проснувшись, она была уверена, что звонить не станет, что дождется вечера и спокойно спросит: «Где ты был?» Но мы-то знаем эти нервные звоночки…

Вечера она дождаться не смогла, к автомату выскочила в смятении, и все ее сомненья, которые она крутила в голове минувший вечер, налетели разом. «Где ты был?» – она спросила со слезами. Муж ответил: «На рыбалке», и Крошка бросила трубку.

– Мне срочно! – он крикнул в кабинет шефу. – Моя жена!.. Я могу ее потерять!

– А дыня? – усмехнулся шеф. – Дыня у меня в багажнике…

Парень не ответил, он был уже на улице, махал рукой, ловил такси. Шеф взял монетку и загадал «поверит или не поверит».

«Нужно бежать!» – Крошкин муж это понял сразу, как только услышал гудки. Он называл свою жену Крошкой, но понимал прекрасно, на каком вулкане он живет. Все эти истерические нотки, легкомысленные заявления, резкие жесты и неожиданные тучки и молнии в ее