Крейсер «Суворов» - Александр Ермак

– Что за пятна? Как ты дневальным стоять будешь? Чтоб чистым к своему дежурству был. Заодно и мою робу постираешь…

Воронка охватил ужас: нужно не только не спать, но еще и стирать. А для этого процесса нужна вода. Он уже знал, как непросто это – добывать на корабле воду. После ужина, как помощник бачкующего Корыта, Сергей должен был принести полный чайник. Недолго думая, Воронок пошел к камбузу и постучал в закрытое раздаточное окно. Оттуда высунулась голова матроса:

– Чего тебе?

– Воды.

Сергей едва успел увернуться от кулака. Вернулся в кубрик ни с чем. Корыто выругался, забрал чайник, куда-то сходил и принес воду.

Спичка в пальцах Беса догорела:

– Вперед!

Воронок подошел к шконке уже спящего Корыта, толкнул того несколько раз:

– Слушай, где воды найти… постираться…

Корыто, не открывая глаз, пробормотал:

– На корабле есть все. Ищи…

Сергей вспомнил, что во время перекуров на баке его товарищи по экипажу и новые знакомые по кораблю упоминали, где они берут воду. У всех выходило по-разному. У кого-то имелись земляки на камбузе. У кого-то – друзья-знакомые в котлах, там, где превращают воду пар, на которой потом работает машина и дает ход кораблю. У кого-то – в холодильном отделении, там, где по трубкам циркулирует холодный конденсат, остужающий разные механизмы. Каждый как-то выходил из положения: на корабле вода точно была.

На всякий случай Сергей заглянул в умывальник – помещение перед гальюном. Несколько матросов, разложив мокрые робы на железной палубе, терли их жесткими щетками. У каждого был бак с водой. Но набрали они ее не здесь. В умывальник вода подается только утром в течение очень короткого времени. Как только загудит в трубах, возле них тут же возникает столпотворение: слишком много матросов толкутся у дыр, на месте которых когда-то были краны. Из отверстий несколько минут хлещет вода, которую в большие баки набирают дневальные для питья, и в кружки – молодые матросы, чтобы тут же умыться.

Воронок все еще удивлялся тому, что двести грамм воды, оказывается, вполне хватает, чтобы и зубы почистить, и лицо умыть. Главное, чтобы жидкость, которую никто не ценит на гражданке, в принципе досталась молодому матросу. Бывает, что когда «карась», наконец, доберется до заветной дырки, вода из нее уже не бежит. При «утреннем туалете» надо очень поспешать. Это только «годки» умываются долго и с удовольствием из бака с питьевой водой, который висит в кубрике. Под баком стоит обрез, куда с лиц, плеч «усатых» стекает уже грязная вода. Дневальный потом ее сольет в гальюне и начнет думать, как же снова пополнить запас питьевой воды. Ему вечером сдавать чистый кубрик с комплектом всех баков, спасительных жилетов, барашков на иллюминаторах и с водой. Если чего-то не будет хватать, то придется дежурить до тех пор, пока не удастся восстановить «комплектность». И никого не волнует, где дневальный возьмет воду, пропавший бак или жилет.

Сергею еще не доводилось заполнять питьевой бак, в который входит два обычных по десять литров. Прежде за это отвечал Корыто, другие «караси» кубрика. Но теперь, после «полноценного» заступления на дневальство, заполнение питьевого бака будет и обязанностью Воронка. А он еще даже чайника воды для бачкования не смог найти. И сейчас ему уже требуется целый бак. Десяти литров воды должно хватить, чтобы постирать и прополоскать два робы, тельник, «гюйс», ну, и собственные трусы, носки-«караси».

На самом деле Сергею нужно было не просто наполнить бак, а найти постоянный источник. Вода требуется по несколько раз в день: и для бачкования, и для дневальства, и для приборки, и для стирки, и для помывки. Конечно, можно посещать корабельную баню. Но положенная помывка проходит там только один раз в неделю по субботам. Длится она всего пятнадцать минут. При этом половина душей в бане не работает. Из тех, что починены, льется то ледяная вода, то кипяток. Но и к этим «источникам» не так просто пробиться: под ними моются матерящиеся на банщиков «годки».

На корабле даже не особо потеющим «усатым» не хватает одной помывки в неделю. Через день-два все моются дополнительно, засылая «карася»:

– Притащи мне бак воды!

И летит молодой матрос по палубам с пустым баком, радуясь тому, что не заставляют искать горячую воду. Все моются той, какая найдется: хоть теплая камбузная, хоть ледяная из кондиционера. Лишь бы пресная была. Соленой-то за бортом – до горизонта, но только ею нормально ни помоешься, ни постираешься: даже специальное мыло в ней почти не мылится.

Воды надо много и для себя, и для годков, и еще для Жабы, которому Сергей теперь должен стирать офицерские рубашки. Уныло обведя взглядом «карасей», энергично стирающих свои робы, Воронок вышел из умывальника. Побрел по коридору, раздумывая, куда в первую очередь податься, где выше шансы найти воды. Ноги сами вели его по второй нижней палубе, на которой также находятся и кубрики, и боевые посты. В центральной части крейсера под толстыми, тяжеленными люками располагаются шесть котельных отделений и две машины. Три котла и одна машина составляют работающий эшелон, который обеспечивает корабль ходом.

Воронок заглянул в первое попавшееся машинное отделение. Из него не струился свет, не шел теплый воздух. Это означало, что машина и весь эшелон не работают: там нет воды. Лезть нужно туда, где светло, гудит и стучит.

А вот из второй машины мощно бил свет и сильно дуло. У трапа стояли несколько «карасей», которые сушили свои робы на теплом потоке. Воронок позавидовал им: уже постирались.

Вздохнув и набравшись решимости, Сергей поставил было ногу на балясину трапа, но тут кто-то сзади дал ему пинка:

– Пошел отсюда!

Воронок пропустил съехавшего вниз по поручням усатого и заглянул в само машинное отделение. В большом светлом помещении среди крутящихся механизмов стояло несколько матросов, мичман и офицер. Сергей понял, что здесь вместо воды можно только по шее получить. Просто так раздавать воду, предназначенную для машин и котлов, никому не положено. Хотя, конечно, кто учтет пару десятков «утекших на сторону» баков…

Отойдя от машины, Воронок остановился у открытого люка работающего котла. Из огороженной дыры в бронепалубе также била струя теплого воздуха. Сергей глянул вниз: круглая шахта метр в диаметре и шесть метров в глубину с вертикальным трапом и одинарным поручнем. Спешащие по тревоге кочегары не ступают на трап, а