Сесилия - Фанни Берни

– Вряд ли мистер Харрел до сих пор возлагает на меня надежды. Вернувшись утром, он не сказал мне ни слова, но с женою вел себя очень грубо.

Затем Сесилия сообщила, какая сцена разыгралась только что с участием баронета.

– Я ожидал подобных маневров, – воскликнул мистер Монктон. – Впрочем, Харрел хитер и себялюбив, но не умен. Настойчивость и дерзость покоряют многих дам, вот он и подумал, что, коль скоро баронет обладает обоими этими качествами, дело почти улажено. Где ему догадаться, что вас, с вашим независимым умом, не взять нелепыми уловками. Его, конечно, ожидала щедрая награда за посредничество. Прояви вы сегодня благосклонность, возможно, баронет оплатил бы его долги.

– Его ухищрения на меня больше не подействуют.

– Не будьте так уверены в этом. Вы и понятия не имеете о многих трюках, при помощи которых вас разорят в два счета. Вас с вашим великодушием спасет только бегство. Но вы, кажется, куда-то собирались?

– На… на Сент-Джеймс-сквер, – зардевшись, ответила Сесилия.

– Вот как! Что же, Делвил-младший едет за границу?

– За границу? Вроде нет…

– Ах вот как! Я так подумал потому, что вы хотите там поселиться.

– Я еще не решила, – быстро ответила Сесилия. – Но разве переехать к мистеру Бриггсу было бы лучше?

– Разумеется, – хладнокровно промолвил мистер Монктон. – Говорю это только потому, что знаю: благопристойность всегда была для вас превыше удобства.

Сесилия была тронута этой суровой похвалой и пожелала на деле подтвердить ее. После некоторой внутренней борьбы, которой мистер Монктон из деликатности не мешал, она заявила, что как раз собиралась к мистеру Бриггсу, чтобы посмотреть, можно ли будет поселиться у него, прежде чем искать другое место.

– И когда вы поедете? – спросил мистер Монктон.

– Не знаю, – неуверенно ответила она. – Может быть, после обеда.

– Но когда я пришел, вы, кажется, намеревались уходить.

Готовность Сесилии немедленно переехать уже иссякла. Она бы охотно поразмыслила еще, но мистер Монктон настаивал на том, что оставаться в доме коварного мистера Харрела опасно. Он убедил ее ехать не откладывая и самолично проводил до портшеза.

Глава VIII. У скряги

Мистер Бриггс был дома. Сесилия без лишних слов сообщила ему, что больше не может оставаться у мистера Харрела и, если опекун сможет ее принять, она с радостью поселится у него вплоть до своего совершеннолетия.

– Приму с распростертыми объятиями, – возликовал мистер Бриггс. – Ручаюсь, мастер Харрел неплохо на вас нажился.

Сесилия спросила, какие комнаты она может занять.

– Идемте наверх, – сказал он. – Покажу вам королевские апартаменты.

Опекун привел Сесилию в темную каморку, в которой было совершенно нечем дышать. Пока хозяин отворял ставни, ей даже пришлось выйти в коридор. Затем ее взору предстала донельзя запущенная комнатушка, где не было другой мебели кроме кровати с матрасом, набитым тряпьем, двух потертых плетеных кресел, старого деревянного сундука и осколка зеркала, прибитого к стене двумя кривыми гвоздями.

– Неужто вы предназначили эту комнату для меня, сэр! – недоверчиво промолвила Сесилия.

– Для вас, для вас. Чуток прибраться, и все.

– Нельзя ли подыскать для меня покои во втором этаже?

– Нет, они заняты. Сойдет и это. Приходите на следующей неделе. Все будет по-другому. Кроме стола ничего и не надо. Куплю у старьевщика.

– Но, сэр, я должна покинуть дом мистера Харрела прямо сейчас.

– Ладно, на первых порах попробуем обойтись без стола. Правда, потребуется новое одеяло. Есть тут один хороший старьевщик.

– У меня двое слуг, сэр, – сказала Сесилия.

– Не нужны! Пусть не приходят! Разорят меня до нитки!

Открыв другую дверь, Бриггс крикнул:

– Видите, моя комната совсем рядом. Уютно, как в церкви!

Войдя туда, Сесилия перестала дивиться похвалам, которые опекун расточал комнате, предназначенной для нее, ибо его собственный покой был обставлен еще скуднее. Она уже сожалела, что сообщила Бриггсу о цели своего визита, так как поняла, что поселиться здесь – дело немыслимое. Ей бы так хотелось, чтобы мистер Монктон побывал здесь и сам убедился, что его совет невыполним.

– Я вижу, сэр, – заметила она, – что не могу поселиться у вас, никого не стеснив. Мне придется внести в свой план некоторые изменения.

– Нет, нет, – воскликнул он, – я буду рад вам!

– Не думаю, чтобы комнаты для меня и моей прислуги были готовы вовремя, – сказала Сесилия, торопливо спускаясь по лестнице.

Сев в портшез, она отбыла. Девушка была довольна: никто не смог бы обвинить ее в том, что она не пожелала здесь поселиться. Теперь ей некуда было идти, кроме как к Делвилам, и она досадовала на это меньше, чем сама себе признавалась.

Глава IX. Объяснение

И Сесилия отправилась на Сент-Джеймс-сквер, куда прибыла в крайнем смятении, ибо не была уверена, что к ее просьбе отнесутся благосклонно. Ей доложили, что мистер и миссис Делвил завтракают в обществе герцога Дервентского и двух его дочерей. Рассказывать при таких свидетелях о причинах расставания с Харрелами было нельзя. Поэтому Сесилии пришлось вернуться на Портман-сквер, чтобы написать миссис Делвил. Дома к ней тотчас вышел мистер Арнот.

– О, в ваше отсутствие случилось такое! Сестра сочла, что больше никогда вас не увидит, а мистер Харрел испугался, что о намеченном бегстве станет известно раньше времени. Мы были почти уверены, что вы уже не вернетесь.

– Простите, я уехала не сказавшись, – ответила Сесилия, следуя за ним в библиотеку. – Я и в самом деле собираюсь переехать, но мне не хотелось бы уходить не попрощавшись. Мистер Харрел все еще намерен уехать?

– Боюсь, что так!

– Мистер Арнот, буду с вами откровенна. Нетрудно предугадать, что крах, ожидающий мистера Харрела, подстерегает и его шурина. Карточный стол поглотит все, что вы ему дадите. Приберегите свою щедрость до той поры, когда она принесет действительную пользу. Подумайте над моими словами, – сказала Сесилия, собираясь уходить, – и ради сестры проявите твердость.

– Я сделаю все, что угодно мисс Беверли! – воскликнул мистер Арнот.

Опасаясь ложного положения, Сесилия задержалась и серьезно возразила:

– Нет, сэр, руководствуйтесь лишь собственными суждениями. Скоро я буду бояться высказывать свое мнение, коль вы придаете моим словам такое значение.

– Ваша благосклонность всегда превосходила самые смелые мои ожидания. Я не достоин ее. Однако я никогда не забывал о собственном ничтожестве. Я не питаю несбыточных надежд.

У Сесилии давно имелись причины ожидать этого объяснения, однако она выслушала его с неподдельным уважением.

– Мистер Арнот, я польщена вашим вниманием. Если ваше чувство станет таким, какого я желаю и заслуживаю, уверяю, я отвечу вам тем же, – сказала она, качая головой