Крейсер «Суворов» - Александр Ермак

Чем-то похожи на судьбы людей.

Что тебе снится крейсер "Суворов"

В час, когда утро встает над Невой?..»

Женщины прогуливались по верхней палубе и задавали встречаемым матросам интересные вопросы:

– У вас на «Суровом» трамваи ходят? – указывали на железные рельсы, лежащие поверх деревянной палубы.

– Ходят, – серьезно отвечали матросы, – но только в будни. В выходные и праздничные дни в парк уезжают…

Особенно потешались во время таких разговоров молодые «суворовцы», которые сами лишь совсем недавно узнали, что по рельсам на корабле загружают и сбрасывают в море огромные мины.

Некоторые отважные жены посетили не только открытые образцовые первый и второй матросские кубрики, но и попросили показать, «что там дальше внутри корабля». Несообразительный дежурный офицер вывел их в центральный нижний коридор. Спустившись, жены офицеров остановились возле трапа как вкопанные: мимо них шел бесконечный поток абсолютно голых матросов.

Так как день был праздничный, то после официальных мероприятий работала баня, и все подразделения мылись, строго соблюдая график. В баню шли в одних трусах, с полотенцем и мылом в руках. Пока мылись, заодно и трусы стирали. Так что обратно в кубрик через весь корабль шли голыми с мокрыми трусами и полотенцем на плече: и тепло в низах, и кого стесняться-то. Жены офицеров были весьма впечатлены достоинством гордо проходящих перед ними моряков советского военно-морского флота.

В этот день Вадим увидел жену командира четвертой башни Голикова, вспомнил, как во время совместной вахты на юте старший лейтенант вздыхал: «Красивая она у меня и умная. А и выйти ей в люди здесь некуда, кроме дома культуры, и работы нет – кому нужен кандидат филологических наук в Бяудэ. Военный мат изучать?» Белаш, глядя на супругу Голикова, крепко держащую под руку старшего лейтенанта, соглашался. Действительно, молодая женщина со стройной фигурой, тонкими чертами лица, падающими на плечи длинными волосами была чертовски привлекательна. В глубине внимательных, осторожных глаз чувствовался ум. А у многих других офицерских жен были совершенно пустые глаза. Впрочем, как и у их мужей…

Белашу очень хотелось увидеть жену тогдашнего особиста Рощина. Но офицер был на празднике один. Вадим подумал, что, наверное, супруга, как и все его дела, строго засекречена…

После праздника продолжилась подготовка к главкомовским стрельбам. Белаш под это дело даже «культпоход» в магазин выбил. Обратился к комдиву:

– «Та-ша», для зрения сахар нужен. Разрешите в магазин за конфетами сходить.

В обычное время Карабас послал бы его, конечно, далеко и надолго, но в данный момент позволить себе такого не мог: результат стрельбы очень сильно зависит от того, насколько точно команда Белаша дистанцию и курс на цель измерит. Так что дал комдив «добро» и с одним из офицеров Белаш сходил в магазин. По одному Карабас никого не пускал после того как «сбегавшего за конфетами» Пасько принесли на корабль в дупель пьяного.

Вадим уже не первый раз был в поселке: сюда и на работы посылали, и в кино ходили в культпоход. Каждый раз Белаш поражался тому, какая же эта Бяудэ, в которой живут некоторые мичманы и офицеры, страшная дыра: сплошные бараки да двухэтажные, давно не ремонтированные дома. Все в духе Чилимы. Гниют тут люди заживо. Из всех развлечений – только обшарпанный дом культуры…

После того как Белаш вернулся с берега, комдив спросил сквозь зубы:

– Чего тебе еще надо, «делаш»?

Вадим прикинул и в шутку предложил:

– Если будут ночные стрельбы, то хорошо бы какой-нибудь огонек на щите установить. По нему мерить дистанцию намного проще, чем по серому силуэту.

Карабас же шутки не понял и серьезно пообещал:

– Хорошо. Если будет стрельба оптическим способом, то аккумулятор автомобильный там с лампочкой поставим. С нашего корабля никто из комиссии такой огонек не заметит, а тебе должно хватить.

Белаш согласился:

– Хватит…

Соревновательная стрельба на приз Главкома оказался именно ночной. По условиям, разосланным из Москвы по всем флотам, крейсера должны были поразить буксируемый щит в темное время суток с помощью оптических приборов и без применения радиоэлектронных средств. Карабас не зря задабривал Белаша: от того теперь действительно очень многое зависело.

И Вадим, и весь расчет КДП сработали на совесть. Когда над кусочком моря разорвались специальные снаряды, в их тусклом мерцающем свете Белаш и Пасько с помощью Старика и Шуши без особого труда нашли среди волн маленький серый силуэт щита: выдали и курс на цель, и дистанцию до нее. После первых залпов произвели корректирующие замеры и отследили падение снарядов: «Накрытие!» Как оказалось в дальнейшем, «Суворов» наделал в щите больше «дырок», чем это сделали на других флотах, и впервые в своей истории завоевал Приз Главкома.

После успешной стрельбы крейсер взял курс на Владивосток, а на борту разгорелась грандиозная пьянка. Отчаянно пил Карабас, который выбрал очень рискованный план на стрельбу. В тихую погоду он решил стрелять не обычным навесным способом, а рикошетом, когда снаряды кладутся недолетом и, отскакивая от ровной глади воды, поражают противника. Если рикошет удается, то эффективность стрельбы существенно возрастает. Комдив не просчитался.

Пили старшие офицеры, которые обмывали будущее повышение в должности и звании. Пили младшие офицеры, которые избежали разноса, неотвратимого в случае неудачной стрельбы. Пили матросы и старшины, которым достаточно было повода и ослабления контроля со стороны офицеров.

Кто-то пил «шило», кто-то – брагу, кто-то – одеколон. Напившись, кто-то мирно уснул, пуская пьяные слюни. Кто-то, припомнив старые обиды, бросился драться. По всему кораблю бегали в соплях и крови пьяные матросы. Весьма нетрезвые офицеры, натыкаясь на подчиненных, пытались пристыдить их и призывали к миру во всем мире. Корабль раскачивался на поднявшихся волнах, но упорно шел во Владивосток…

Встав к стенке прямо напротив штаба Тихоокеанского флота, принялись ждать, что же будет дальше после такого длительного ремонта и насыщенного различными стрельбами периода боевой подготовки. В версию о том, что крейсер снова отправят в завод, мало кто верил. Хотя она и не отвергалась совсем: возможно в оборудовании возникли новые проблемы или что-то неправильно отремонтировали гражданские специалисты.

Возможную консервацию тоже нельзя было исключать: началось повсеместное сокращение военных арсеналов в свете американо-советской разрядки напряженности. «Правда» писала:

«Генеральный секретарь ЦК КПСС, председатель Президиума Верховного совета СССР Л.И. Брежнев объявил о решении советского руководства ввести в одностороннем порядке мораторий на развертывание ядерных вооружений средней дальности в европейской части СССР…

В Женеве начались советско-американские переговоры об ограничении и сокращении стратегических вооружений…

Президент США Рональд Рейган объявил об отмене санкций в отношении