Гнездование - Рошен О'Доннелл

его на ковре. Она вспоминает флаг, растянутый в комнате Диего, слова любви и поддержки от его друзей, впитавшиеся в ткань. Видит его лицо вчера вечером у двери, когда она прогоняла его. Такое выражение лица ей уже доводилось видеть. У Шинейд, у мамы, когда она отказывалась от их помощи. Когда хотела защитить, отталкивая. Или же на самом деле она все это время защищала только саму себя?

Мгновения затишья после ухода Диего. Она в прихожей, обнимает саму себя, зная, что будет дальше.

Руки, разглаживающие полотенце и укладывающие Ноа, дрожат. Он смотрит на маму, поэтому ей приходится давить из себя улыбку.

– Вот так, мой родной. Маленький львенок. Разве не весело? Ой как нам с тобой будет весело.

Но этого ребенка не обманешь, нет-нет. Он точно знает, что она расстроена. Как там Шинейд говорит? «Некоторые дети – настоящие детекторы стресса».

У Ноа уже дрожит нижняя губка, и, прежде чем она успевает сообразить, чем его отвлечь, малыш разражается громкими, душераздирающими рыданиями. Одиночный протест, безутешный крик. К нему присоединяется еще один ребенок, потом еще и еще, пока едва ли не все малыши в студии не заливаются слезами.

– Так-так-так, – произносит женщина в лиловом костюме для йоги, которая спокойно входит в круг и озаряет всех благостной улыбкой, как будто приехала на семинар по духовному развитию. – Предлагаю нам всем немного настроиться. Давайте закроем глаза, порадуемся этому моменту общения со своим ребенком, представим, как все напряжение уходит из тела через кончики пальцев. Вдох… Выдох… Вдох… Выдох…

Мамины руки постепенно нащупывают бутылочки, застежки на бюстгальтерах, соски, и всеобщий рев стихает, превращаясь в недовольную икоту. Из динамиков уже звучит расслабляющая музыка. Фортепиано. Пение дрозда.

Киара берет на руки Ноа, подносит его к груди, закрывает глаза. Вдох.

Знакомый запах гостиницы. Пылесоса, завтрака, промышленного очистителя воздуха. Выдох. Приглушенные звуки за стеной, ритмы поп-музыки, чьи-то шаги, хлопанье дверей. Вдох. Закрыв глаза, Киара вспоминает тот день, когда они выписались с Ноа из роддома. Как Диего тащил их сумки по пожарной лестнице в «Эдеме». Как она сидела на постели в номере, приложив крошечного новорожденного к груди и пытаясь подавить поднимавшуюся в душе панику. Выдох. Как просматривала сайт для поиска жилья, то и дело заходила в банковское приложение, вздрагивала от каждого звука захлопнувшейся двери, от каждой сирены. Ее успокаивали голоса мамы и Шинейд, благодаря им она держалась на плаву. Вдох. Господи, каким испытаниям она подвергла собственных детей. Вдох. А теперь что? Не может же она снова увезти их из дома. Дыши. Дыши.

– Милая, с вами все в порядке?

Миранда, женщина, которая ведет занятие, присаживается на корточки перед Киарой, кладет руку ей на плечо и едва ли не по слогам произносит:

– Если нужно – возьмите паузу – у вас точно – все хорошо?

Другие мамы у нее за спиной сочувственно улыбаются. У Киары мокрые щеки, она прижимает Ноа к себе, кажется, даже слишком крепко. Теперь она кладет сына на полотенце, где он тут же пытается схватит себя за ножку.

Сколько всего она хотела бы сказать.

Я ушла от мужа и год жила в гостинице.

Я боюсь бывшего мужа и не знаю, что делать.

Я оттолкнула от себя всех. Сестру. Маму. Подругу.

Как-то так сложилось, что теперь мой бывший муж живет в моем доме. Я не знаю. Я просто не знаю, что делать.

Она утирает слезы рукавом.

– Это все гормоны!

Все вокруг едва различимо произносят слова поддержки. Одна женщина протягивает ей пачку салфеток, а та, что расположилась прямо рядом с Киарой, говорит:

– У меня сегодня утром слезы капали в пиалу с кукурузными хлопьями, представляешь? Ничего, ты не одна.

Еще одна участница говорит:

– Мой муж сейчас даже кино со мной не смотрит! Я рыдаю по поводу и без.

Миранда поднимается. Кажется, она испытывает облегчение. Откуда-то появляется кукла-младенец в натуральную величину, Миранда кладет ее на пол перед собой.

– Итак, мамочки, – говорит она. – Положите своих деток на спину, вот так, и возьмите в ладони их левые ножки. Начнем наш массаж с лодыжек.

Когда сеанс заканчивается, Миранда укладывает куклу в большую коробку. По студии продолжают разливаться звуки океанского прибоя, и все участницы постепенно собираются, складывают полотенца и убирают их в сумки. Ноа крепко уснул, наверняка проспит теперь целый час, а то и дольше. Он не просыпается, даже когда Киара поднимает и укладывает его в коляску, тяжелого и расслабленного.

– Пойдем кофе попьем? – предлагает кто-то рядом.

Киара смотрит в незнакомое лицо соседки (это та женщина, которая призналась, что плачет за завтраком), и тело начинает ныть. Ей так хочется согласиться, но часы в голове ведут отсчет. Сейчас одиннадцать часов. Еще пара часов понадобится для того, чтобы забрать девочек из сада, дальше мелькание слайдов: футбол, кроссовки на липучках, сопливые носы и песенки; потом день скатится кубарем к вечеру, когда Райан придет с работы, потом наступит ночь.

– Извини, – слышит она словно со стороны свой на удивление спокойный голос. – Мне нужно кое-что сделать. Нужно позвонить в «Ротунду».

– А. Ты себя плохо чувствуешь?

– Да нет, шрам потягивает. У меня сестра медсестра. Она давно говорит, что мне пора показаться врачу. Столько времени прошло, а я его еще чувствую.

Неожиданно для себя самой она начинает рассказывать незнакомке об экстренном кесаревом сечении, о двух кесаревых перед тем. Когда она завела этот разговор, у нее на самом деле и в мыслях не было обращаться к врачу, но ложь внезапно превратилась в правду.

Киара прощается с другими участницами сеанса. Она вывозит коляску со спящим малышом в фойе, затем на улицу, где пересекает Парнелл-стрит и направляется в больницу. Сегодня в приемной никого. Киара подходит к окошку регистратуры и присаживается, начинает покачивать коляску, хотя в этом совсем нет нужды. Ноа спит глубоким сном, нежно пахнет лавандовым маслом. Киара любуется им, его сладкими щечками, ямочками на пухлых ножках.

Ее вызывают гораздо быстрее, чем она думала. Врачу, должно быть, около пятидесяти лет, стрижка с очень короткой челкой, золотые сережки в форме морских коньков. Киара следует за ней через двойные двери в маленький квадратный кабинет.

– Кое-кто тут крепко спит, – улыбается она. – Полная отключка.

Киара находит место для коляски и начинает рассказывать врачу, что время от времени ощущает боли в нижней части живота. Не всегда, но если, например, слишком резко встает или потягивается.

– Что ж, давайте посмотрим. Ложитесь, – отвечает врач.

Почти полдень, через час нужно забрать девочек.

Куда им