Сесилия - Фанни Берни

– Идите, сэр, идите! – встревожилась девушка. – Вы сказали все, что было надо, теперь оставьте миссис Делвил, пусть она успокоится.

Делвил подчинился. Затем Сесилия убедила его матушку, у которой все еще шла горлом кровь, позволить, чтобы ее перенесли в спальню. Немедленный ее отъезд из дома представлялся опасным, и миссис Делвил с большой неохотой согласилась остаться до завтра. Добившись своей цели, Сесилия оставила ее, чтобы сообщить о случившемся миссис Чарльтон, но тут слуга доложил, что мистер Делвил просит разрешения вначале поговорить с ней в соседней комнате. Она вышла к нему.

– Как вы добры, – грустно промолвил он. – Я сейчас же поеду к доктору Листеру, буду умолять его срочно приехать сюда. Я считаю себя обязанным выполнить обещание, которое вы дали матушке от нас обоих. Мне ясно, что жертвой нашего упорного противодействия мог пасть ее рассудок или даже жизнь, поэтому теперь не время думать о себе. Не стану с вами прощаться… Я охотно заверил бы вас в своем нижайшем почтении… но лучше ничего не говорить… Искренне прошу у вас извинения за свое ожесточение и непоследовательность, и если вы изволите объявить мне прощение, я покину вас с более легким сердцем.

– Не говорите о прощении. Вы никогда меня не обижали. Я всегда знала…

Сесилия замолчала, не в силах продолжать.

Глубоко тронутый ее страданием, Делвил произнес:

– Да хранит вас небо, мой ангел Сесилия… То есть мисс Беверли… И если мы больше не увидимся, если этот печальный миг будет последним…

С этими словами он немедленно удалился и тут же покинул дом.

Сесилия на какое-то время словно оцепенела от страданий; она забыла о миссис Делвил и миссис Чарльтон, забыла о своем намерении извиниться перед первой и поухаживать за второй, сидя в том же положении, в котором ее оставил Делвил, нечувствительной ко всему.

Глава VII. Сообщение

Вскоре Сесилию пробудил от летаргии хирург, вернувшийся в сопровождении врача, чтобы посоветоваться с ним о состоянии миссис Делвил. Доктор воздержался от окончательного заключения, лишь повторив предписания хирурга: соблюдать покой и не вынуждать больную разговаривать.

Почтенная миссис Чарльтон в тревоге выслушала отчет об утренних событиях и велела, чтобы внучки получше устроили гостью.

Сесилия, хоть и чувствовала себя несчастной, все время проводила со своими недужными приятельницами. Впрочем, любя миссис Чарльтон, уважая миссис Делвил и от всей души желая обеим выздоровления, она слишком страдала, чтобы общение с ними приносило ей радость. Так прошло два дня. Миссис Делвил явно была тронута неизменной отзывчивостью девушки, но покорно следовала запрету на разговоры. Она даже не спрашивала о сыне, хотя всякий раз, когда открывалась дверь, тут же поворачивала голову, чтобы посмотреть, кто идет, надеясь, что это он. Сесилия хотела рассказать ей, куда он уехал, но боялась произнести его имя.

Прибытие доктора Листера очень обрадовало Сесилию, ведь именно с ним она связывала надежды на выздоровление миссис Делвил. Девушка поднялась к больной и сообщила:

– Приехал ваш знакомый, доктор Листер, сударыня. Мне будет намного спокойней, когда вы окажетесь под его присмотром.

– Доктор Листер? Кто за ним послал?

– Полагаю… Мне кажется… Его вызвал мистер Делвил.

– Мой сын? Значит, он здесь?

– Нет, оставив вас, он сразу поехал за доктором Листером, и тот прибыл сюда уже один.

– Мортимер пишет вам?

– Вовсе нет! Будьте покойны, он больше никогда не будет иметь со мной дела!

Миссис Делвил вздохнула и умолкла, но этот недолгий разговор так взволновал ее, что доктор Листер встревожился. Впрочем, пробыв некоторое время у пациентки, он заверил Сесилию, что она вне опасности.

– Однако я хочу, чтобы она побыла вашей пациенткой еще неделю, – добавил он, – ей пока нельзя переезжать. Пусть рядом с ней никого не будет, даже сына. Кстати, он ждет меня на постоялом дворе, так что я еще раз поговорю с его матушкой и сразу уеду.

Сесилия была рада узнать о тревоге Делвила за мать, а также о его решимости избегать встреч с нею самой. Доктор Листер объявил:

– Я пробуду здесь до завтра, но, надеюсь, через неделю миссис Делвил уже сможет уехать в Бристоль. Однако, милая девочка, ухаживая за ней, не забывайте о себе. Мне не очень-то нравится ваш вид. Как вы довели себя до такого?

– Не знаю, – ответила Сесилия, слегка смутившись. – Не хотите ли чаю?

– Пожалуй, выпью… Но как быть с моим молодым человеком?

Сесилия поняла намек, покраснела, но ничего не ответила. Она позвонила в колокольчик и приказала подать чаю. К столу явились и обе мисс Чарльтон.

После чаепития доктору Листеру принесли записку. Он немедленно взялся за ответ, но, не успев закончить, воскликнул:

– Теперь, когда мне сообщили, что вы весьма добрая девица, думаю, вы не откажетесь помочь мне наказать этого беспечного франта, не желающего навещать больную мать. Я собираюсь написать ему, что не только отужинаю с тремя юными леди, но и удостоюсь приглашения побыть наедине с одной из них.

Юные леди рассмеялись, доктор наконец закончил записку и отослал ее. Затем обе мисс Чарльтон удалились. Сесилия догадалась, что доктор собирается серьезно поговорить с ней, хотя ума не могла приложить о чем.

– Дело в том, что мне дали небольшое поручение, – начал он, – но, во-первых, я не знаю, как приступить, а во-вторых, оно, насколько я могу судить, как будто совершенно излишне.

Затем врач оставил беспечный тон и после тактичного вступления сообщил, что ему известно об отношениях Сесилии с семейством Делвил.

– Я знал это с того момента, когда посещал мистера Мортимера во время его болезни в замке Делвил. Он не смог утаить от меня, что причина его нездоровья – душевные страдания. Я же быстро обо всем догадался, увидев, кто́ гостит в замке, и познакомившись с нравом его отца. Мортимер понял, что выдал себя, и окончательно убедился в этом, когда я посоветовал ему отправиться в путешествие. Мужество, которое он проявил, избегая вас, заставило меня надеяться, что опасность миновала. Однако на последней неделе моего пребывания в замке, пользуя мистера Делвила от подагры, я нашел последнего в таком смятении, что начал опасаться, как бы болезнь не перекинулась на желудок. Я попросил миссис Делвил употребить свое влияние, дабы успокоить мужа, но сама она пребывала в еще большем беспокойстве и, сообщив, что вынуждена уехать, упросила не оставлять его без присмотра. Поэтому в ее отсутствие я почти поселился в замке, и в одной из