Сесилия - Фанни Берни

Девушка написала миссис Делвил коротенькую записку, в которой сообщила о своих намерениях и их причинах и вновь заверила ее в своей безусловной покорности. Затем, обняв миссис Чарльтон, села в экипаж, сопровождаемая лишь своей горничной и лакеем на лошади, и велела править в дом мистер Арнота.

Глава V. Лачуга

Было уже очень поздно, и прежде, чем это маленькое путешествие завершилось, совсем стемнело. Меньше чем в миле от дома мистера Арнота кучер слишком круто свернул на перекрестке, и карета опрокинулась. Сесилия с горничной выбрались из экипажа невредимыми. Слуги с помощью какого-то человека, оказавшегося поблизости, стали поднимать карету. Однако прохожий, предложивший свою помощь, в темноте нечаянно поскользнулся, и нога у него попала под колесо. Он так сильно поранился, что из-за боли не мог и шагу ступить. Сесилия тут же предложила, чтобы пострадавшего доставили домой в ее карете, а сама с горничной дошла до дома мистера Арнота пешком, в сопровождении лакея на лошади.

Когда она добралась до места, этот небольшой эпизод сослужил ей хорошую службу. Миссис Харрел ужинала вместе с братом. Заслышав голос мисс Беверли в вестибюле, она в изумлении поспешила туда, чтобы узнать, что послужило причиной столь позднего визита; за нею последовал и мистер Арнот. Сесилия сразу же рассказала о дорожном приключении, чтобы удовлетворить любопытство хозяев и в то же время отвлечь их. Они велели отвести для гостьи комнату, умоляя ее как можно быстрее лечь и отложить другие новости до завтра. Сесилия с радостью подчинилась этому требованию, которое благополучно избавило ее от неудобных расспросов.

Рано утром к девушке явилась миссис Харрел. Ей не терпелось узнать, почему после стольких отвергнутых приглашений подруга вдруг приехала вовсе без оного, но куда больше ей не терпелось поведать об унылой жизни, которую она вела в деревне. Сесилия уклонилась от ответов на вопросы, и Присцилла, радуясь возможности поплакаться, вскоре сама о них позабыла.

Мистер Арнот был не так себялюбив. Сойдя к завтраку, Сесилия с беспокойством отметила, что он тоже провел бессонную ночь. Молодой человек не отважился приступить к расспросам, однако сразу отметил ее грусть. Миссис Харрел тоже видела, что Сесилия выглядит больной, но приписала это усталости и вчерашнему испугу.

Во время завтрака Сесилия послала за кучером, чтобы узнать, добрался ли до дому тот человек, чья добросердечная помощь обернулась для него бедой. Он оказался поденщиком, жившим в полумиле отсюда. Тогда, отчасти из человеколюбия, отчасти из желания найти для себя и друзей занятие получше, чем досужие разговоры, Сесилия предложила прогуляться до жилища несчастного и чем-нибудь отплатить ему за полученное увечье. Все охотно согласились, и кучер объяснил, куда идти. Дорога привела их к лачуге, построенной на общинной земле. Они без церемоний зашли внутрь и застали там за работой женщину опрятной наружности.

Сесилия спросила, где ее муж, и та ответила, что он ушел на поденщину.

– Рада это слышать, – заметила Сесилия. – Значит, ему уже лучше после вчерашнего происшествия?

– Это не с ним приключилось, сударыня, – сказала женщина, – это с Джоном… Вон он, трудится в саду.

Все вышли в сад и увидали молодого человека за прополкой. При их появлении он выпрямился и, прихрамывая, пошел прочь.

– Я сожалею, что вы так сильно поранились, – проговорила ему вслед Сесилия. – У вас есть что приложить к ноге?

Человек ничего не ответил, однако, случайно поймав его взгляд, девушка поразилась. Она узнала в нем мистера Белфилда! Но, видя, что он не останавливается, сразу поняла: он не поблагодарит ее, если она его выдаст. Позволив ему уйти, она вернулась к остальным, и все опять направились к лачуге.

Как только первое удивление Сесилии прошло, она спросила у хозяйки, давно ли здесь Джон и чем он занимается. Женщина ответила, что он у них всего неделю и ходит на поденные работы вместе с ее мужем.

Сесилия предложила мистеру Арноту и миссис Харрел отправиться домой. Она искренне огорчилась, застав столь способного и одаренного человека за таким занятием. Ей хотелось помочь ему, и она стала размышлять, каким способом это можно сделать. Они уже отошли от лачуги, и в этот момент ее кто-то окликнул:

– Сударыня! Мисс Беверли!

Оглянувшись, Сесилия, к крайнему своему изумлению, заметила Белфилда, пытающегося ее догнать. Удивленная внезапной переменой в его поведении, она не стала заговаривать первой, предоставив ему самому решать, желает ли он отказаться от инкогнито или нет. Белфилд поклонился, напустив на себя беззаботный вид, однако густой румянец на лице свидетельствовал о том, что он сконфужен.

– Возможно ли, чтобы мисс Беверли удостоила вниманием жалкого поденщика вроде меня, когда один вид бедняги должен был ее ужаснуть!

– Я счастлива, что вы в хорошем настроении, – ответила Сесилия. – Однако, признаюсь, вижу вас в странном окружении.

– Я в отличном настроении, – с вызовом воскликнул он, – лучше не бывает! Я наконец раскрыл секрет настоящего счастья!

– Так значит, главный секрет счастья – не что иное, как полный уход от мира?

– Нет, сударыня, это Труд и Независимость.

Сесилии очень хотелось расспросить Белфилда подробней, но она опасалась, что ему тяжело стоять, хотя он и опирался на палку. Девушка заявила, что не станет больше его задерживать, но постарается снова повидаться с ним до отъезда. Мистер Арнот тут же учтиво попросил мисс Беверли приглашать к ним в дом кого ей будет угодно. Сесилия поблагодарила его и тут же предложила Белфилду навестить ее после обеда.

– Нет, сударыня, – ответил он. – Я покончил с визитами и со светским обществом!

– Что ж, – ответила заинтригованная Сесилия, – если вы не хотите нас посетить, то хотя бы разрешите нам отойти вместе с вами в такое место, где вы могли бы присесть?

– Я с радостью пойду с вами в любое место, где вы сами сможете присесть, что до меня, я перестал придавать значение удобству и неудобству.

Они вернулись к лачуге, где никого уже не было, так как женщина ушла на работы.

– Позвольте поинтересоваться, сэр, – спросила Сесилия, – знает ли лорд Ваннельт, что вы здесь, и не очень ли это удивило его?

– Лорд Ваннельт, – высокомерно ответил Белфилд, – не имеет права удивляться. Я бы оставил его дом и в том случае, если бы для меня не нашлось другой крыши над головой, даже этой лачуги!

– Разве у вас не было другого выбора, только жить у лорда Ваннельта или вообще покинуть