Сесилия - Фанни Берни

читая его, Сесилия вновь смягчилась. Однако она решила не видеться с ним, полагая, что эти встречи будут только растравлять их души, и предоставить дело миссис Делвил, перед которой теперь считала себя ответственной, хотя и не давала никаких обещаний. Желая быстрее положить конец неведению Делвила, она написала той записку, чтобы ускорить ее свидание с сыном.

Адресовано достопочтенной миссис Делвил

Сударыня! Ваш сын сейчас в Бери. Должна ли я уведомить его о Вашем приезде, или Вы сделаете это сами? Сообщите мне о Вашем желании, и я попытаюсь его исполнить. Я считаю, что больше не действую сама за себя. Если я могу быть Вам полезна в качестве посредницы, с радостью приму Ваши распоряжения. Остаюсь Ваша покорная слуга

Сесилия Беверли

Когда записка была отослана, на сердце у девушки стало легче: она пожертвовала сыном и покорилась его матери. Оставалось только исцелить свою раненую гордость и восстановить душевное равновесие.

Продумав дальнейшее поведение и несколько успокоившись, хотя и с тяжелым сердцем, Сесилия пошла к миссис Чарльтон. Впрочем, боясь утратить самообладание, она умоляла приятельницу ни о чем не спрашивать и заставила себя говорить на гораздо менее интересные темы. Такое благоразумие возымело свое действие, новость о прибытии миссис Делвил Сесилия выслушала довольно хладнокровно и в гостиную к ней вышла с невозмутимым видом.

Миссис Делвил же была само волнение и пылкость. Она подбежала к Сесилии и, обняв ее, горячо воскликнула:

– О, милое дитя! Спасительница нашего рода! Не хватит слов, чтобы выразить мое восхищение!

Сесилия поблагодарила миссис Делвил простым кивком, и та, сев рядом с нею, продолжала:

– Как вы любезно сообщили мне, мой сын здесь. Вы виделись с ним?

– Да, сударыня, – отвечала Сесилия, краснея, – но весьма недолго.

– И он не знает о моем приезде?

– Нет, я уверена, не знает.

– Вы должны снова встретиться с ним?

– Нет… Да… Возможно… Сказать по правде…

Сесилия запнулась, и миссис Делвил, взяв ее за руку, спросила:

– Скажите мне, мисс Беверли, зачем вам опять с ним видеться? Ваш союз невозможен, вы благородно согласились оставить всякие думы о нем; так для чего вам терзать себя и его разговорами, которые лишь разбередят ваши души? Разве не будет благоразумней избегать, а не искать встреч?

Сесилия побледнела. Воспоминание о последней встрече и внезапном бегстве от возлюбленного, страх, что она дурно с ним обошлась, – все это мешало ей согласиться с миссис Делвил.

– Так вы, – после паузы произнесла миссис Делвил, – хотите встретиться с Мортимером просто для того, чтобы увидеть его горе и растравить его рану?

– О нет! Я… всецело… покорюсь вам. Только один раз, всего один!..

– Встретиться, как вы говорите, еще один раз – разве это не значит вонзить кинжал в сердце Мортимера и влить яд в ваше собственное сердце?

– Если вы так думаете, сударыня, я лучше… Я, разумеется…

Сесилия вздохнула и замолчала.

– Выслушайте меня, – сказала миссис Делвил, – и дайте мне попытаться убедить, а не заставить вас. Если бы существовала любая возможность – с помощью уговоров, рассуждений, даже простой случайности – удалить все препятствия на пути к вашему браку, тогда свидание имело бы смысл. А теперь, когда не осталось НИКАКИХ сомнений, когда ВСЁ окончательно, хотя и несчастливо разрешилось, к чему приведут разговоры? Лишь к огорчениям, боли, унынию и сожалениям!

– Довольно, пожалуйста, довольно, я не буду встречаться с ним… Я даже не буду этого желать!

– О, дитя моей души! – воскликнула миссис Делвил, вставая и обнимая ее, – если бы на моем пути встали любые преграды, кроме той единственной, неодолимой, если бы вельможи, нет, принцы сватали нам своих дочерей, я без сожалений отвергла бы самые блестящие предложения и с ликованием одобрила бы выбор своего сына!

Она нежно обняла Сесилию и незамедлительно удалилась.

Сесилия сыграла свою роль, и сыграла ее как следовало. Но миссис Делвил уехала, занавес опустился, и уже не было нужды подавлять свою скорбь. До этого момента слабый луч надежды еще проникал сквозь мрак страданий и нашептывал, что рассвет обязательно будет, хотя и нескоро; но этот луч погас, надежды не стало.

Миссис Чарльтон, с нетерпением ожидавшая разъяснений по поводу утренних событий, скоро снова послала за Сесилией. Та неохотно повиновалась, опасаясь своими новостями усилить ее недомогание. Она вкратце сообщила о том, что произошло, стараясь не рассказывать о своем горе. Престарелая дама участливо выслушала свою юную приятельницу. Она винила миссис Делвил в суровости и даже жестокости. Однако Сесилия чувствовала лишь грусть, ибо была слишком великодушна, чтобы долго возмущаться поведением, продиктованным, по ее мнению, убежденностью в своей правоте. Девушка не знала, как и кто сообщил обо всем миссис Делвил, но в этом разоблачении не было ничего поразительного: по несчастливому стечению обстоятельств слишком многие были посвящены в тайну.

Во время беседы явился слуга, сообщивший Сесилии, что внизу какой-то человек спрашивает, будет ли ответ на записку, которую он приносил утром. Измученная Сесилия не знала, на что решиться. Можно было тотчас написать Мортимеру, но, раз уж она предоставила улаживать дело миссис Делвил, было бы нечестно предпринимать какие-либо шаги без ее согласия. Поэтому она велела сказать посыльному, что ответ еще не готов.

Через несколько минут в дом явился сам Делвил и стал настойчиво просить позволения увидеться с нею. Это, по крайней мере, не вызвало у Сесилии затруднений. Она попросила слугу передать, что чрезвычайно занята и, к сожалению, никого не принимает. Молодой человек уехал в величайшем смятении и тотчас набросал следующие строки:

Адресовано мисс Беверли

Молю Вас встретиться со мной! Пусть в присутствии миссис Чарльтон или кого угодно, если желаете, – но не отказывайтесь принимать меня! Я приду через час, за это время Вы сможете закончить Ваши важные дела. Иначе я обожду и приду опять. Полагаю, Вы не захлопнете передо мною дверь, и, пока мы не увидимся, я буду жить по соседству.

М. Д.

Человек, принесший эту записку, не стал дожидаться ответа.

Сесилия прочитала ее в невыразимом душевном волнении. Эти строки ясно давали понять, насколько он раздражен. Она горячо желала умиротворить его и в этот миг сожалела о своей мнимой черствости. Однако надо было смириться. Сесилия обещала подчиняться миссис Делвил, а потому ничего не могла поделать.

Впрочем, захлопнуть, как сам он выразился, перед ним дверь казалось столь жестоким и несправедливым, что Сесилия не смогла бы находиться рядом и слышать, как его выпроваживают. Поэтому она попросила позволения воспользоваться каретой миссис Чарльтон, чтобы погостить у миссис