Камень небес - Валерий Викторович Дмитриевский

Но чтобы Гладышев не подумал, что я легко поддаюсь уговорам, и в то же время желая услышать от него аргументы, против которых нечего было бы возразить, я ответил:

– Поздно мне в аспиранты. Работу же я не брошу.

– Можно стать просто соискателем, без аспирантуры, – продолжал убеждать Гладышев. – Надо только найти руководителя. У меня в Московском геологоразведочном институте есть знакомый профессор. Хочешь, я поговорю насчёт тебя? А ты встретишься с ним, обрисуешь обстановку, покажешь свой отчёт, и дело пойдёт. Во-от.

Его уверенный тон действовал на меня гипнотически. Мало ли что я думал раньше про научных работников. Это в институтах у них сплошное наукообразие, грызня и интриги. А я буду работать по-прежнему в экспедиции и приносить практическую пользу. Вот Камалов же – кандидат, соорудил диссертацию без отрыва от производства. Почему бы и мне не попробовать!

Я чуть-чуть отступил:

– Подумать надо.

– Ну, думай. На твоём месте, имея такие материалы, я бы долго не думал. Вся основа для написания научной работы есть.

Глядя в огонь, я размышлял над словами Гладышева. Если он будет мне помогать, надо, действительно, взяться за это дело. Отвык я, конечно, от экзаменов, а кандидатский минимум сдавать – это не сессию в институте, где всегда можно в «шпоры» заглянуть или даже с учебника списать – некоторые у нас ухитрялись. Ну, как-нибудь… Итак. По философии нетрудно будет отболтаться. Аристотель, Платон, Анаксагор, Гегель, Кант… «три источника и три составные части марксизма», «единство и борьба противоположностей» и тому подобная догматика. Иностранный язык – если немного освежить память, почитав словари и учебники, тоже не так сложно сдать. «Их бина, дубина, полено, бревно…» С немецким у меня в школе проблем не было, я в городской олимпиаде однажды второе место занял. А со спецпредметом будет труднее. У меня несистематический склад ума, надо это признать, в голове не разложено всё по полочкам, и в некоторых геологических вещах, с которыми не приходится сталкиваться каждый день, я разбираюсь поверхностно, полагаясь больше на интуицию, которая, впрочем, пока редко меня подводила. Но если посижу вечерами, подучу – неужели не сдам?

Да, Илигир… Сам всё лето невольно о нём думаю. Я ведь в душе – разведчик, а не поисковик, мне интересно было бы установить, где какие там складки, где разломы, как залегают жилы, глубоко ли они уходят… А я убедил себя, что мне мешает Перегудов, потому что соблазнился лёгкой работой, не захотел мозги напрягать. А вышло, что наступил, как говорят, на горло собственной песне. Может, оттого и сезон вышел такой. Нет, пора всё менять. Прилетим – скажу Кириллу, что согласен ехать на Илигир. И начну «браться за ум».

Австралийцы и племена Новой Гвинеи использовали кристаллы для вызывания дождя, хотя не умели их просверливать. Такие камни считались мощными амулетами в Уганде, где их заворачивали в кожу. Колдуны в Африке носили мешочек с галькой как важную часть своего снаряжения. Так же было и в Греции. Хрусталь использовали для зажигания священного огня в церкви вплоть до XV века. Египтяне широко использовали его со времен XII династии, просверливая вдоль и обтачивая пирамидальные вершинки кристалла, оставляя шесть граней нетронутыми, или обтачивали до образования цилиндра. От этих бус произошли искусственные цилиндрические стеклянные бусины, которые позднее изготовляли египтяне.

Проф. У. Риджли, «Происхождение драгоценностей»

До штолен мы добрались за полчаса. В отчёте 1956 года было написано, что их здесь целых семь, но мы нашли всего две. Возле них на насыпях отвалов валялись шестигранные буры с твердосплавными коронками и разные ржавые железяки. У входа в одну из штолен лежала сломанная деревянная тачка без колеса. Чтобы зайти внутрь, пришлось нагибать головы. Выработка была длиной метров двадцать пять, мы прошли её с фонариком всю. Красноватые аплиты дышали холодом, с потолка капало. Крепления не было: породы монолитные, прочные, с небольшими трещинами. В одной из них мы нашли «хрусталь» – щётки бесцветного, местами чуть просвечивающего кварца. Трещина тянулась до самого забоя и там становилась «сухой», без кварца. Вторая штольня, намного короче, шла вдоль такой же трещины со щётками. Лишь выйдя наружу и покопавшись в отвалах, мы отыскали среди обломков пород несколько небольших полупрозрачных кристаллов. Гладышев только крякнул:

– Ну и дела…

Полазив по склонам вокруг, мы обнаружили, что кое-где собирались пробивать и другие штольни: там были устроены полки для подхода к устьям, а места намеченных врезов в склон были очищены от леса и рыхлых пород. По-видимому, после того, как в первых двух штольнях ничего хорошего не нашли, проходку прекратили, а непройденным штольням тоже дали номера и поверхностные, подходные погонные метры заактировали как подземные. Вот и получилось семь штук. Это были такие же приписки, за которые поплатился Лаврухин. Но если учесть, что в те годы геологи добирались сюда не вертолётом, а сплавом по Витиму до впадения ручья, потом за двадцать километров переправляли на самый перевал весь груз: продукты, снаряжение, взрывчатку, горный инструмент, и всё это заняло не один день, – не такой уж большой это был грех. Найдись такой же доносчик, как Перегудов, сюда, к чёрту на кулички, не добрался бы ни один следователь. А проход по Каргадону даже для лошадей был тяжёлым: долина узкая, склоны крутые, в каменистых осыпях. Просто досадно, что такой труд пришлось затратить для того, чтобы убедиться: здешние находки мелких кристаллов хрусталя ничего интересного не представляют. И вот парадокс: через тридцать с лишним лет мы занимаемся тем же самым. И все довольны: наша контора и мы вместе с ней зарабатываем деньги, начальство отчитывается в министерстве о широком охвате площадей поисковыми работами, да и отраслевой НИИ не бездействует и оправдывает необходимость своего существования.

– Отдай! – закричала Люся Киселёву. – Отдай, а то как тресну!

– Она, видите ли, треснет! – сказал Трофимов. – Она, видите ли, хрустальная! Девочка-ваза!

Эдуард Успенский, «Меховой интернат»

14 августа

Маршрут № 17.

Цель маршрута – поиски горного хрусталя и камнесамоцветного сырья.

Проходит по западному склону вершины с абс. отм. 2483, затем по восточному склону вершины с отм. 2613.

Т. н. 7603 – делювий.

Находится в начале маршрута, в 0,7 км по азимуту 205° от абс. отм. 2483. Правый борт безымянного ручья. На задернованной поверхности – несколько глыб розовато-серых порфировидных среднезернистых биотитовых гранитов с тонкими прожилками серого кварца.

Ход маршрута