Бежала по полю девчонка - Людмила Андреевна Кузьмина

Как шарахнем по врагам – мало не покажется! А сколько новых тракторов и комбайнов выпускают наши заводы! А сколько героев труда есть у нас на благо нашей Родины! А какие бескрайние поля дают нам хлеб (которого почему-то всё равно не хватает). Бегая смотреть кинофильмы с любимыми киноартистами Орловой, Серовой, Ладыниной, Целиковской, Жаровым, Крючковым, Алейниковым, Дружниковым, Самойловым – всех не перечислить – мы видели жизнерадостных советских людей, весёлую жизнь, в которой так много песен, подхватываемых нами, и мы верили, что на самом деле «с каждым днём всё радостнее жить»! А если кому-то трудно, то это временные трудности, надо сплотиться, работать ещё лучше и не отступать перед трудностями, а преодолевать их! Взрослые знали, конечно, истинную жизнь в стране и больше нас, молодых, но помалкивали. По крайней мере, мои родители щадили нас и многое скрывали от наших ушей. Вот сейчас я понимаю, почему в то время как-то не принято было расспрашивать, почему у кого-то в семье нет отца или старшего брата или дяди, хотя война закончилась и не все погибли, кто-то и вернулся, а потом снова таинственно исчез. Почему люди скрывали, что кто-то из родных пережил немецкую оккупацию или был в плену?

Теперь я себя упрекаю за то, что никогда не была правдоискательницей, но именно это моё незнание реальной жизни спасло мою биографию от тёмных пятен и дало мне возможность спокойно учиться. Мне сейчас стыдно перед собой за то, что я горячо сочувствовала героям книг и кино, плакала, когда они гибли, и была равнодушна, если рядом кто-то терпел лишения и несчастья, был беден и немощен. Калеки, нищие вызвали у меня чувство неприятия и страха и даже брезгливости.

В 50-е годы покатилась новая волна арестов. «Ленинградское дело», «дело врачей-вредителей», повторные посадки тех, кто уже отсидел сроки, повсеместная шпиономания, подозрительность к вредителям, доносительство, любой пустяк в глазах нынешнего поколения мог привести к печальному исходу. Ну вот, например, такой. Мои братцы как-то увлеклись шифровальным делом. То ли книги про шпионов повлияли, то ли чьи-то рассказы. Я ведь тоже неспроста зашифровала Кольку. Мы например (я и братья), с захватывающим интересом прочитали «Пляшущих человечков» Конан Дойля и пытались использовать этот приём шифрованного письма в своей секретной переписке, но рисовать пляшущих человечков – для каждой буквы свой человечек – было хлопотно и требовало времени. Можно было проще: написать русский алфавит в столбик сверху вниз, а рядом столбик букв в том же алфавитном порядке снизу вверх, и этими буками записывать свои секреты. Только помнить, что буква «А» зашифрована буквой «Я» и так далее. Но мальчишки решили усложнить задачу, потому что русские буквы легко было расшифровать. А что если использовать для этого дела немецкий алфавит? К первой колонке русских букв сверху вниз пристроить снизу вверх немецкие буквы. Только не помню я, как они вышли из положения: в русском алфавите 33 буквы, а в немецком 26. Значит, придумали. Ребята изобретательные. Писали потом зашифрованные шпаргалки немецкими буквами, перебрасывались на уроках записками. Одна из таких записок попала в учительскую. Моих родителей вызвали в школу, предупредили:

– Вы понимаете, чем может кончиться увлечение ваших сыновей?! А если передадут такую записку особистам?

Папка мой сделал сыновьям соответствующее внушение:

– Занимаетесь всякой ерундой! Учитесь, знай, разгильдяи такие! Вон как Люська учится! Одни пятёрки в дневнике приносит!

А теперь рассказываю по порядку, что произошло в нашей семье.

Вот такой документ я нашла в домашнем архиве. Это – акт расследования аварии, которая произошла 29 октября 1951 года в 20 часов вечера. Место аварии – гидравлика 309 на Ленинском прииске. Начальником гидравлики был мой отец, значит, с него и спрос. В акте приводится описание обстоятельств аварии.

Для несведущих – что собой представляет гидравлический способ разработки россыпей. В нашем случае россыпи золотоносные. На смену кустарщине пришёл гидравлический способ, когда специальный гидромонитор под большим напором выбрасывал водяную струю и размывал большие участки грунта в карьере (другими словами, в разрезе), в котором добывалось золото. Размытый грунт (пульпа) по лоткам и каналам стекал в специальные колодцы, откуда землесосом перекачивался к промывному устройству. Там золото отделялось от «хвостов» – пустой породы, которая потом транспортировалась в отвалы. Примерно такая вот схема добычи золота.

Гидромониторы и землесосы работали от электричества, а водой обеспечивала целая система гидротехнических сооружений. Был бы один «разрез», хватило, возможно, воды одной речки Ташкутарганки, но на прииске издавна были задействованы многие объекты золотодобычи, и вода нужна была в больших объемах. Для Ленинска таким поставщиком воды была река Иеремель, вытекающая из одноименного озера в предгорьях Урала. Реку перегородили плотиной – образовалось водохранилище, из которого путём специальных разводок и шлюзовых устройств вода поступала к той или иной гидравлике.

Как потом оказалось, аварию на папкиной гидравлике вызвала природная стихия. Накануне шли обильные снегопады, снег перегородил русло реки Иеремель, из-за чего уровень воды в водохранилище стал подниматься. В летнее время, когда из-за длительных дождей такое случалось, «лишнюю воду» из водохранилища спускали через шлюзовые устройства за дражные отвалы. А тут такого подъёма не учли: зима наступала.

В течение суток с 28 по 29 октября на участке гидравлики 309 был отмечен, наоборот, недостаток воды, в работе гидравлики происходили перерывы. Тогда начальник участка договорился с дежурным плотины о дополнительном пуске воды через другой шлюз, но и в этом случае вода почему-то не пошла. О снежном заторе в русле реки сразу не догадались, а когда догадались, было уже поздно.

29 октября в 20 часов вечера поднявшимся уровнем воды дамба у плотины была разрушена, и вся скопившаяся масса воды ринулась вниз по руслу реки Иеремель. Была снесена и временная летняя дамба, сооружённая для отвода лишней воды за дражные отвалы. Дальше процесс поступления воды стал неуправляемым. В течение двух часов вода вместе со снегом стала поступать в карьер гидравлики. Работающий непрерывно землесос не успевал откачивать воду, и когда вода подступила к электромотору землесоса, во избежание короткого замыкания электричество было отключено, а рабочим дано было указание срочно убирать электрооборудование и инвентарь из карьера. Не успели. К 22 часам вечера стало ясно, что карьер затопит. Дали команду всем покинуть карьер, часть оборудования ушла под воду.

Надо сказать, в это время мой папка находился в отпуске, но, как начальник гидравлики, нёс полную ответственность за порчу оборудования. Особые природные обстоятельства начальство в верхах мало трогали. И хотя впоследствии дамбу восстановили, электрооборудование починили, на папку, что называется, стали наезжать. И не столько техническое начальство –