Когда разум против тела. О самых загадочных неврологических расстройствах, когда-либо поражавших человеческое тело - Сюзанна О'Салливан

Медицинские работники тоже сыграли важную роль в истории этого расстройства. Они подтвердили диагноз и встроили новых жертв в классификацию, создав необходимый союз между пациентами и врачами, который породил это явление.

У человека, которому сообщили, что на него напали, имеется очень веская причина просканировать свое тело на наличие признаков проблем со здоровьем.

Знание о том, каких симптомов стоит ожидать, позволяет сосредоточить поиск на определенных частях тела. Как я подробно писала ранее, тело издает белый шум, поэтому какие-то симптомы всегда можно обнаружить, если человек достаточно внимательно прислушается к себе. Возбуждение вегетативной нервной системы из-за страха усиливает белый шум. Как только название «гаванский синдром» просочилось в посольство Соединенных Штатов, его могли использовать (бессознательно) напуганные люди, чтобы объяснить, что чувствовали. Его также могли использовать врачи для постановки диагноза пострадавшим. Идеи Хакинга продвигают распространение функциональных расстройств на шаг дальше, напоминая нам, что каждый человек потенциально способен привнести что-то от себя в новый диагноз, и это создает развивающийся, а не стабильный набор симптомов.

Хакинг также написал о синдроме отстраненности, предположив, что ранние случаи начали обсуждаться в обществе благодаря широкому освещению в средствах массовой информации. Группы беженцев, хотя и из разных мест, находились в одном и том же затруднительном положении и в одной и той же обстановке в Швеции. Это привело к имитации симптомов и в конечном счете к их бессознательному воплощению. Другими словами, яркие модели симптомов распространились и стали явно выраженными в среде детей, а потом жертвы их переняли.

Лоуренс Кирмайер применил эффект классификации Хакинга к синдрому отстраненности: название узаконило его как медицинскую проблему и создало классификацию, с помощью которой можно было объяснить страдания других детей-иммигрантов в будущем. Социальные факторы, такие как растущая враждебность к иммигрантам в стране, которая ранее гордилась своей толерантностью к лицам, ищущим убежища, несомненно, имели большое значение. Социальное давление обусловило стремление медиков объяснить расстройство с биологической точки зрения, чтобы избежать социальных последствий. Из-за классификации как врачи, так и пациенты начали вести себя по-новому. Дети стали людьми нового типа; классификация повлияла на отношение медицинских работников к ним. Средства массовой информации, политики, заинтересованные врачи и граждане создали историю о новой классификации болезней, после чего возникли новые случаи заболевания, и эффект зацикливания сыграл свою роль.

В случае с жителями Красногорского, как только кто-то выдвинул идею об отравлении окружающей среды, обеспокоенные люди принялись искать у себя типичные признаки болезни. Некоторые заметили симптомы, которые, по их мнению, могли быть связаны с этой причиной. Присутствие сонной болезни в поселке «создало новых людей» – тех, кто принял или получил ярлык. «Несчастные люди» (как их назвал Хакинг) ищут объяснения своим проблемам, и, когда появилась сонная болезнь, они, как и следовало ожидать, уцепились за нее. Сонная болезнь стала новым диагнозом, доступным врачам, поэтому они использовали его для объяснения симптомов, которые ранее могли оставаться необъяснимыми. Но каждая новая жертва привносила в список симптомов личный элемент, нечто свойственное только ей. Как постоянно повторяли люди, с которыми я встречалась в Красногорском, все болели по-разному. Одни действовали на автопилоте. Другие надолго засыпали. Дети галлюцинировали и сбрасывали одежду. Типичные черты отравления менялись с течением времени в процессе зацикливания. Появлялись новые люди с новыми симптомами, которым ставили этот диагноз, и процесс продолжался. Затем в дело вступили средства массовой информации и поспособствовали развитию этого явления, а исследователи потратили месяцы на поиск токсинов в воздухе, что лишь усилило беспокойство. И так далее.

Работа Хакинга вызывает тревогу, и связана она с тем, что по мере появления новых типов людей, порождаемых новыми классификациями, люди становятся движущимися мишенями для ученых-психиатров и бихевиористов, о чем явно свидетельствуют непрерывное переименование и философский ребрендинг психосоматических расстройств. Эти проблемы постоянно переосмысливаются новыми поколениями врачей и пациентов. Истерия Шарко, вызванная поражением головного мозга, стала психогенным конверсионным расстройством Фрейда, которое после ряда более поздних воплощений получило название «функциональное неврологическое расстройство». Но ни одно из новых переосмыслений не решило проблему. Все они кажутся слишком упрощенными, и каждое активно нацелено на то, чтобы отбросить хотя бы один из трех элементов биопсихосоциальной болезни.

Подобно синдрому отстраненности и казахстанской сонной болезни, гаванский синдром связан не с уязвимостью конкретной личности, а с социально-политической обстановкой, в которой разворачивалась история. Этот ярлык набрал силу, потому что оказался полезным для врачей, которые его создали, и для других лиц, лично заинтересованных в отношениях между Кубой и США. Синдром также стал физическим воплощением напряженности в посольстве, точно так же, как гриси сикнис используется для овеществления конфликта в общинах мискито.

Основа для гаванского синдрома, вероятно, была заложена давно – задолго до того, как пострадавшие начали задумываться о том, чтобы сделать Гавану своим домом, до того, как врачи стали врачами, и даже до того, как некоторые из пациентов родились.

Я не застала эпоху Карибского кризиса, но это достаточно значительное событие, чтобы о нем знали даже те, кто вырос за тысячи километров оттуда и спустя годы после того, как он разразился. Тем же, кому эта история ближе – сотрудникам посольства США, например, – наверняка пришлось преодолевать подозрительность, когда посольство США в Гаване вновь открылось в 2015 году, спустя полстолетия торгового эмбарго и враждебности.

США и Куба разорвали дипломатические отношения в 1961 году. В следующем году 13-дневное противостояние, как никогда, близко подтолкнуло США и Советский Союз к порогу ядерной войны. Российские ракеты, размещенные на Кубе, находились всего в нескольких минутах полета от материковой части США, что делало угрозу очень реальной. Кризис удалось предотвратить, но отношения США и Кубы оставались холодными, а поездки и финансовые операции между двумя странами были запрещены на протяжении десятилетий. Затем в декабре 2014 года президент Барак Обама и Рауль Кастро объявили о смягчении отношений между двумя странами, открыв возможности для торговли и туризма. Год спустя оба государства вновь открыли свои посольства.

Дипломатический персонал США отправился на новую работу и в свой новый дом в Гаване в 2015 году. Здание, в котором находится посольство Соединенных Штатов в Гаване, представляет собой башню из стекла и бетона, которая, должно быть, выделялась в 1953 году, когда только была построена. Пятьдесят четыре года она простояла в полудреме под защитой швейцарского правительства. Это не значит, что на протяжении многих лет, проведенных в спячке, здесь не происходило вообще никаких волнений. В 1964 году швейцарскому послу пришлось противостоять попытке кубинского правительства захватить здание. А в 1970-м, когда кубинские эмигранты захватили кубинское рыболовецкое судно, местная