Берсеркер: Маска Марса. Брат берсеркер. Планета смерти - Фред Сейберхэген

А ну-ка, поднять паруса! Повинуясь внезапному порыву, Винченто потянул за кончик веревки, удерживавшей груз. Узел развязался на удивление легко.

Металлическая болванка пустилась в путь – поначалу как бы с неохотой. Даже немного разогнавшись, она двигалась так медленно, что Винченто невольно поднял глаза к темным глубинам башни. Неужели маятник раскачивается так неспешно из-за длины веревки?

За то время, пока он в первый раз достиг нижней точки, можно было не торопясь сосчитать до четырех. Плавно ускоряясь, маятник почти коснулся пола, миновал нижнюю точку и тут же вновь стал замедляться – пока он достиг дальнего конца дуги, Винченто снова успел сосчитать до четырех. Там груз застыл на какую-то неуловимую долю секунды, едва не коснувшись колонны в противоположном углу, и двинулся в обратный путь.

Маятник величественно раскачивался на абсолютно прямом канате, описывая ровную дугу длиной около десяти ярдов. После первой полудюжины колебаний Винченто не заметил никаких признаков затухания. Должно быть, благодаря тяжести груза маятник может колебаться в течение нескольких часов или даже дней…

Стоп. В этом что-то есть… Винченто, прищурившись, проследил за одним из колебаний маятника, от начала до конца. Потом прислонился к колонне и, держа голову неподвижно, опять принялся наблюдать за ним. Еще полдюжины колебаний…

Кстати, а зачем он, собственно, пришел сюда? Ах да, вроде бы собирался с кем-то встретиться…

Но этот маятник… Винченто нахмурился, покачал головой и снова принялся следить за колебаниями. Потом начал озираться по сторонам. Он заметил одну вещь – но это еще надо проверить…

Неподалеку стояло несколько козел, оставленных рабочими. Винченто подтащил козлы поближе и установил их так, чтобы доска, положенная поперек них, находилась на конце дуги маятника, перпендикулярно ей. В нижней части болванки было что-то вроде шипа; для чего бы ни предназначался этот шип, он идеально подходил для целей Винченто. Ученый уложил вторую доску поверх первой и осторожно подправил все сооружение, так что теперь во время каждого колебания шип проходил в дюйме от верхней доски.

Можно сделать отметины на доске… Нет, он поступит иначе. Тут где-то был песок… Да, в корыте, у входа в первый боковой придел. Песок в достаточной мере отсырел за время дождей. Винченто принес несколько горстей, насыпал песок на верхнюю доску, получив слой толщиной дюйма в два, разровнял его и в промежутке между двумя колебаниями подвинул верхнюю доску к краю дуги маятника.

«Эксперимент вполне чистый», – с удовлетворением подумал Винченто. Вернувшись в первый раз, шип оставил на песке легкую отметину. Потом маятник снова удалился, унеся с собой еще одну частичку вечности.

Винченто изо всех сил старался не моргать, следя за возвращением груза. Он затаил дыхание и впервые услышал призрачный шелест маятника.

Возвратившийся маятник оставил на песке еще одну отметину, вплотную к первой, но все же в другом месте. Потом удалился. Его торжественные, мерные колебания казались царственным биением пульса собора.

Шестнадцать секунд спустя на песке появилась новая отметина, тоже слегка смещенная относительно предыдущей – на то же расстояние. Через три колебания дуга маятника сместилась уже на полпальца. Да, глаза не обманывали Винченто: дуга медленно, но верно смещалась по часовой стрелке.

Быть может, это явление вызвано тем, что канат медленно раскручивается? В таком случае скоро начнется смещение в обратную сторону или, по крайней мере, сменится амплитуда… Ученый снова поднял глаза к шпилю, забыв о ноющей шее.

По возможности надо устроить такой маятник где-нибудь еще и понаблюдать за ним на досуге. Да, по возможности… Даже если он сохранит здоровье и избежит тюрьмы, это будет непросто. Закрытые помещения такой высоты встречаются нечасто. В каком-нибудь еще большом храме или, может, в университете, – впрочем, Винченто не собирался снисходить до сотрудничества с невеждами…

…Предположим, это загадочное смещение все же вызвано раскручиванием каната. Но нет, Винченто чувствовал, что дело не в этом – так же, как когда-то, после длительных наблюдений, он почувствовал уверенность, что Солнце неподвижно. В этом смещении по часовой стрелке было нечто слишком грандиозное, чтобы приписать его столь тривиальной причине.

А раскачивающийся шип тем временем успел прочертить на песке борозду шириной в два пальца.

Интересно, а как закреплен канат там, наверху? Впрочем, чтобы выяснить это, нужны ноги помоложе, чем у него. И Винченто отправился за помощником. Идя вдоль нефа, он несколько раз оборачивался, глядя на монотонно раскачивающийся маятник, как на внезапно загоревшуюся новую звезду.

Из всего этого Деррон мог видеть только верхний конец движущегося каната, и то одним глазом – берсеркер затащил Деррона на леса и удерживал там, уткнув лицом в неструганые доски. Рядом с роботом Деррон казался себе беспомощным младенцем. Берсеркер сидел над ним с неподвижностью, несвойственной человеку. Одна ледяная рука стискивала шею Деррона, придерживая край камзола, воткнутый ему в рот на манер кляпа, другая схватила, повернув, его запястье – не причиняя боли, но решительно.

Робот явно не собирался убивать или калечить его. По крайней мере, не здесь. И тем не менее пребывание в плену показалось Деррону не отрезком времени, а фрагментом вечности, измеряемым бессмысленными колебаниями каната. Взяв его в плен, берсеркер больше ничего не предпринимал – просто ждал. Это означало, что Деррон уже провалился. Он не успел даже доложить о случившемся в сектор. Берсеркер сразу понял, что́ таится в его нагрудном клине. Он сорвал резной клин с шеи Деррона и раздавил его, точно хрупкую ракушку.

Должно быть, берсеркер думал, что Деррон ничего не видит с того места, где лежит. Собственно, это было почти правдой. Краем глаза Деррон мог видеть только мерно раскачивавшийся канат. На этой высоте дуга была совсем короткой, но медленное движение маятника говорило о колоссальной длине каната.

Наконец дверь собора гулко хлопнула – во второй раз с тех пор, как Деррон попал в плен. И только тогда вечность закончилась: берсеркер отпустил его.

Деррон медленно, с трудом поднялся с деревянного помоста. Все тело затекло. Растирая щеку, оцарапанную досками, и руку, которую выкручивал робот, Деррон обернулся и посмотрел в лицо своему врагу. Под монашеским капюшоном виднелась металлическая маска. Судя по ее виду, она могла открываться и менять форму. Деррон понимал, что перед ним находится, быть может, самая сложная машина, когда-либо созданная берсеркерами. Возможно, под этим металлическим черепом таится пластиковая кожа, вполне убедительно имитирующая человеческое лицо? Трудно сказать. Еще труднее угадать, за кого может выдавать себя робот.

– Полковник Одегард, – произнес робот механическим голосом, имитирующим нейтральный тон.