Литания Длинного Солнца - Джин Родман Вулф

На время умолкнув, Шелк спрятал лицо в ладонях.

– Разумеется, мне следует желать Крови добра, как и всем остальным. Даже вламываясь к нему в дом с целью заставить его вернуть обратно наш мантейон, я, в числе прочего, хотел уберечь его, не позволить ему запятнать дух, распорядившись приобретением в низменных целях. Однако добыча для него денег, в которых он не нуждается, не принесет ему никакой пользы – напротив, может даже навредить.

Тут Орев вскочил ему на плечо, а как только Шелк, вздрогнув от неожиданности, поднял голову, ухватил клювом прядь его непокорных волос и потянул на себя.

– Видишь? Понимает, каково тебе, – негромко заметила Синель. – Рассмешить тебя хочет, если получится.

– Хорошая птица… очень, очень хорошая. Не в первый раз является ко мне по собственному почину.

– Ты ведь возьмешь его с собой, да? Даже если тебя переведут на ту самую чиновничью должность? Шелк… а уставы не запрещают авгурам держать при себе ручных зверей или птиц?

– Нет. Наоборот, позволяют.

– Значит, даже в таком случае не все будет потеряно.

Легко, невесомо поднявшись на ноги, Синель скользнула за спинку его кресла.

– Я тоже могла бы… немножко утешить тебя, Шелк. Сейчас же, если захочешь.

– Нет, – повторил Шелк.

В тесной селларии вновь воцарилось молчание.

– Но все равно благодарю тебя, – спустя минуты две, а то и более, добавил он. – Благодарю от всего сердца. Сказанное тобой не должно приносить мне облегчения, однако приносит, и я не забуду этого никогда.

– А знаешь, я ведь не премину воспользоваться твоей благодарностью.

Шелк церемонно кивнул.

– Надеюсь, не преминешь. И вовсе не возражаю.

– Тебе не нравятся девчонки вроде меня.

– Нет, ошибаешься.

Сделав паузу, Шелк на минутку задумался.

– Не нравится мне ваш род занятий – все то, что каждый вечер творится у Орхидеи, поскольку я знаю: подобные развлечения приносят каждому из их участников куда больше вреда, чем пользы, а в конце концов скверно сказываются на всех нас. Неприязни к тебе, или к Мак, или ко всем остальным я не испытываю никакой. Наоборот, ты мне по сердцу. Мне по сердцу даже Орхидея, и каждому из богов…

Тут он умолк бы, но поздно: слова сорвались с языка будто сами собой.

– И каждому из богов известно, как жаль мне ее было сегодня.

Собеседница негромко рассмеялась.

– Нет, Шелк, не каждому. Одному-двум, не больше. А ты думаешь, что все эти мужчины останутся холостыми, так как у них есть мы, и это тоже неверно. В большинстве они уже женаты, хотя вовсе того не заслуживают.

Шелк неохотно кивнул.

– Еще ты сам видел, как большинство из нас молоды. А что нас, по-твоему, ждет впереди?

– Никогда в жизни об этом не задумывался…

Пожалуй, тут он прибавил бы, что многие из них, скорее всего, гибнут подобно Дриадели, но вовремя вспомнил, кем заколота Дриадель.

– Ты думаешь, что все мы превращаемся в Орхидей либо умираем в страшных конвульсиях, перебрав ржави. Нет, чаще всего мы выходим замуж. Ты не поверишь, но так оно и есть. Выходим замуж за какого-нибудь малого, постоянно выбирающего нас. Так-то, Шелк…

С этим она погладила его волосы, и Шелку вдруг показалось, что, обернувшись, он ее не увидит, что пальцы, касающиеся волос, принадлежат призраку.

– А ты сказал, что не станешь, Шелк… потому что хочешь узреть бога. Кому-то… вчера? Да. А что скажешь сегодня?

– Сегодня… не знаю, – признался Шелк.

– Боишься, что я стану смеяться? Боишься оказаться неловким? Таковы все мужчины. Шелк… патера… боится моего смеха!

– Твоя правда. Боюсь.

– А смог бы ты убить меня, Шелк? Убить, боясь, что я стану над тобою смеяться. За мужчинами такое водится.

Ответил ей Шелк не сразу. Ее пальцы касались головы там же, где и пальцы Мускуса, однако Шелк знал: эти пальцы не причинят боли. Он ждал, ждал продолжения, но время шло, а тишину нарушало лишь отдаленное потрескивание дров, догорающих в кухонной плите, да частое тиканье часов на каминной полке.

– Значит, поэтому некоторые и бьют женщин, которых любят? Чтоб те не смеялись?

– Иногда.

– А Пас тебя бьет?

Смех собеседницы зазвенел серебристым ручьем, но над кем она смеется, над Пасом ли или над ним, – этого Шелк не понял.

– Нет, Шелк. Он никогда никого не бьет. Либо убивает, либо… либо пальцем не трогает.

– Но ведь тебя-то… тебя-то он не убил, – заметил Шелк.

Ноздри его снова защекотали ароматы духов и пудры пополам с прелым запахом платья, залежавшегося в сундуке.

– Не знаю.

Ответ прозвучал предельно серьезно, и понять его сути Шелку не удалось.

Орев, отрывисто свистнув, спрыгнул с плеча Шелка на стол.

– Она… здесь! Вер-рнулась! – прокаркал он, шмыгнув в тень сломанной лампы для чтения, а оттуда взвившись на шкаф. – Железная девочка!

Кивнув, Шелк поднялся и захромал к двери в сад.

– Кстати, – негромко пробормотала ему вслед Синель, – я вовсе не предлагала выведывать для Журавля тайны Вирона. Да и сама этим, думаю, заниматься больше не стану. Я предложила всего лишь вместе раздобыть для тебя денег у Журавля.

С этим она снова зевнула, прикрыв рот широкой, куда шире, чем у большинства женщин, ладонью.

– Похоже, денег у него уйма. Если не у него, то в его распоряжении, это уж точно. А если так, почему б нам не взять их себе? Сделайся ты владельцем этого мантейона – думаю, переводить тебя отсюда на чиновничью должность станет неловко.

Шелк, обернувшись, невольно разинул рот.

– Ну вот, теперь ты ждешь от меня хитроумного плана. А у меня его нет. У меня с планами вообще не очень, а сейчас я вдобавок устала так, что не до раздумий. Спать со мной ты не станешь, вот и подумай сам. И я тоже подумаю, только высплюсь сперва.

– Синель…

В дверь деликатно, негромко забарабанили стальные пальцы майтеры Мрамор.

– Это та ваша механическая женщина, Орев прав. Когда-то таких было гораздо больше. Как же их называют… «роботы»? «Роботники»?

– Хемы, – шепотом подсказал Шелк.

Майтера Мрамор вновь постучала в дверь.

– Не важно. Открой же, Шелк, пусть она меня видит.

Стоило Шелку отворить дверь, майтера Мрамор воззрилась на рослую, пламеннокудрую Синель с нешуточным изумлением.

– Патера меня исповедовал, – пояснила та ошеломленной сибилле, – а теперь мне нужно где-то заночевать. Думаю, оставлять меня на ночь здесь ему не захочется.

– Тебя?.. Нет, конечно же нет!

Казалось, майтера Мрамор округлила глаза, хотя произойти в действительности сие, разумеется, никак не могло.

– Я, – поспешил вмешаться Шелк, – рассудил, что вы с майтерой Розой и майтерой Мятой могли бы на одну ночь устроить ее в киновии. Свободные комнаты у вас, знаю, имеются. Как раз собирался отправиться к вам с