Геммы: комплект из 2 книг - Анна Коэн

– Она волколак! – почти выкрикнул Лес свою гениальную догадку. – Точно вам говорю! Потому и не лгала, говоря, что не вредила сама себе.

Сестра потерла лоб ладонью.

– Волколаков не бывает, как и упырей. Это деревенские сказки! Люди просто неверно толковали происходящее и выдавали свои страхи за чудовищ. Будто их без того мало…

– Согласен, но лишь отчасти. – Октав, уже при полном параде, водрузил на голову щегольскую треуголку. Несмотря на синюю форму сыска, которая смотрелась на нем чужеродно, как парик на кошкане, головной убор он оставил свой, с лебяжьим пухом по краю. – «Имперский бестиарий» далеко не полон, и этому миру еще есть чем нас удивить. Однако в волколаков я не вполне верю.

– Вот поэтому нам и нужна грамота!

Лес начинал терять терпение. Он ведь говорит очевидные вещи, почему эти двое упрямятся? И что, что теория его растет из детства в Киселе, какое-никакое, а обоснование!

– Идемте, – бросил Октав, взметнув шерстяным плащом. – Нужно встретиться с господином Щукиным. Но сперва скажу я.

Яшма не сразу сообразил, что это он о полицмейстере. Петр Архипыч он и есть Петр Архипыч. Лес с тоской глянул на плошку, полную сушек, что стояла близ самовара, но решил, что перехватит чего-нибудь на скаку. Остальные тоже остались без завтрака.

* * *

Октав попросил их обождать у спуска в подвал с мертвецкой, а сам широкими шагами, ни на кого не глядя – в то время как на него неприязненно косились все, – пересек рабочую залу и скрылся в кабинете полицмейстера. Через минуту бывший инквизитор и глава сыскного управления вместе вышли и направились к геммам.

– Ну-те, давайте, сударь, показывайте, что натворили, – ехидничал Петр Архипыч, потирая руки. – Авось приятно удивлюсь. Вчера с вашими бандурами полдня народец рабочий сновал.

– Надеюсь не разочаровать вас, господин полицмейстер, – ровным тоном отозвался Октав и первым застучал каблуками по лестнице в подвал.

Петр Архипыч неведомо зачем подмигнул Лесу и Норме и направился следом, едва не насвистывая. Яшма переглянулся с сестрой, и они тоже поспешили спуститься.

К счастью, трупов на лестнице больше не валялось, зато вдоль всей дальней стены…

– Вот это да! – ахнула Норма.

Лес прищелкнул языком. Полицмейстер же стоял молча, будто лишился дара речи, разведя руки.

Вдоль дальней стены, от угла и до шкафа с темницей Разбирающегося Человека, стояли в ряд шкафы из светлого дерева с глубокими ящиками и латунными табличками-рамками. В каждой рамке лежала бумажка, на которой было что-то написано убористым почерком. Судя по всему, это была какая-то картотека, но ее подобия, что стояли наверху, в рабочей зале, казались бедными родственницами этого великолепия.

Из своей части подвала показалась коронер Алевтина Кондратьевна и заулыбалась.

– Ну наконец-то, явились посмотреть! Октавчик так старался, с утра до ночи трудился, так переживал… – Она осеклась на полуслове и прикрыла рот ладонью.

«Опять Октавчик! – поразился Лес. – Видать, нравится он женщинам».

Октав вздернул подбородок и начал объяснять:

– В подвале довольно сыро, поэтому хранилище изготовлено из пропитанной специальным составом сосны, чтобы уберечь документы от влаги. Здесь все дела сыскного управления за последние несколько лет, но еще довольно места, поэтому не обязательно переводить их в городской архив. Преступления систематизированы по дате, району совершения, типу правонарушения и алфавиту. Я составил инструкцию, как пользоваться этим архивом, но могу лично растолковать ее каждому, кто…

Петр Архипыч прервал его тираду, порывисто притянув к себе в крепком объятии и так же резко отстранив. Вид у Октава был шокированный, а у полицмейстера – до смешного торжественный.

– Золотой ты мой человек! Я-то думал, ты безрукий, бестолковый инквизиторский засланец, еще и барин, а ты вон, – он повел рукой, – чего натворил! Это ж великое дело, мы годами к нему подступиться не смели, все так, по старинке.

Лес тихо хмыкнул. Он хорошо помнил «хромоногический» порядок, в каком лежали дела, и липкую плесень на бумагах. Так что Турмалин и правда потрудился.

– Горжусь, – припечатал полицмейстер, сопровождая похвалу крепким хлопком по спине. Октав покачнулся, но не поморщился. – И вами горжусь, – развернулся он к Лесу и Норме. – Даром что шастаете где попало, только не по службе. Все равно ж не дурью маетесь, так?

– А кому кофейку? – позвала Алевтина тоном гостеприимной хозяйки. Лежащие на полках синеватые тела впечатление ничуть не портили. – Октавчик нам такие зерна принес, Петр Архипыч, вы оцените!

– Да полно уж, не примазывайтесь, – погрозил пальцем он. – Больше уж некуда. А, давайте свой кофе!

– Кофий, – тихо поправил Октав, но его почти никто не услышал.

Напотчевавшись и навосхищавшись, Петр Архипыч соблаговолил спросить:

– Хотели чего?

Лес, обрадовавшись возможности, прямо и заявил:

– Грамоту разрешительную на обыск. Хозяйка мануфактуры нечиста на руку, а правду утаивает.

– Утаивает? – удивился полицмейстер. – От нашей Нормы?

Сестра вцепилась себе в манжеты.

– Не совсем. Покрывает она кого-то.

К счастью, Петр Архипыч был в самом светозарном настроении, а потому не стал углубляться в тему и уже в кабинете без лишних вопросов выписал нужную бумагу. Сказал в напутствие, что они орлы и он в них верит, да погнал прочь.

Лес за время всех этих расшаркиваний успел известись на десять рядов, ноги так и горели сорваться на бег до самого Забродья.

– А на какие деньги все эти мебеля? – подозрительно уточнила Норма у Октава. – Неужели от управления?

– Это мои личные накопления, – пояснил Октав. – Средства на личные траты от отца и жалованье инквизитора.

– Ты их что же, не тратил? – не удержался Лес.

– Я не знал на что.

«Вот же проблемы у людей», – успел подумать Яшма, но тут едва не споткнулся о кошкана.

– Скудство! Дук, сдурел?!

Но Фундук нисколько не сдурел – утомленный слежкой и параллельной охотой на здоровенных забродских крыс, он самозабвенно дрых, вытянувшись на единственном сухом клочке брусчатки под лучами весеннего солнца, и посапывал. Несмотря на безграничную любовь к кошкану, Лес нисколько не умилился. Пока он расталкивал ворчащего зверя, Норма и Октав успели привести с конюшни двух взнузданных коняг, а когда он взобрался-таки на скалящего клыки Дука, тот принялся крепко охаживать ездока хвостищем по коленям. Словом, оба были недовольны друг другом.

Когда через полчаса они прискакали к мануфактуре, кошкан едва не скинул Леса со спины, тряхнул шкурой и помчался сердито метить углы.

– Норовистый, – спешившись, заметил Октав. – Не думал о лошади?

– Никогда! – рыкнул Лес и рванул на себя дверь «Спичечной мануфактуры господ Чемерициных».

Ядреный алхимический пар с утра успел выветриться через открытые окна, и здесь вполне можно было находиться. Помахав перед всполошившимися работницами грамотой, Лес решительно взбежал по лестнице к кабинету хозяйки.

Казалось, ответы совсем близко. Вот удивятся эти умники, когда он отыщет им живого волколака!

– Сыск Вотры, отоприте! – грохнул он кулаком в дверь.

– Ну куда вы ломитесь, куда ломитесь! – окликнули снизу. – Нету хозяйки с самого утра!

Лес дернул за ручку – заперто. Приложил к полотну ухо – ни звука.

Позади Норма втолковывала работницам что-то про срочный обыск и высокое на него дозволение.

Рядом возник Октав.

– Вскрывать умеешь? – поинтересовался он, сложив руки на груди.

– Еще как!

Лес и так злился на всех за промедление, за дурацкие вопросы и все вместе, что, не мудрствуя, присел, подсунул пальцы под дверь и рванул кверху, снимая с петель. Та плашмя повалилась вперед, грохотом оборвав все разговоры.

Спустя пару мгновений Турмалин выдавил:

– А ведь действительно, – и улыбнулся уголком рта.

* * *

– Поаккуратней никак нельзя было? – ворчала Норма, роясь в ящиках стола. Неужели еще и в этих цифрах копаться, сверять? О, серафимы…

– Это и было аккуратно, – оправдывался брат, потирая шею. – Я же не пинком ее выломал.

На самом деле Норму совершенно не волновал способ, каким они проникли в кабинет госпожи Чемерициной. Больше всего ее раздражал металлический короб в углу с мудреным замком. Когда хозяйка мануфактуры говорила, что она не способна его открыть, она не врала. Но хуже всего было то, что короб… сиял, будто живой. Или проклятый.

– Здесь много чего не хватает, – заметила она, откладывая документы в сторону. – Например, того самого завещания и вообще документов, подтверждающих