Танец Клинков: Академия убийц - kv23 Иван

его глазах мелькнуло узнавание, а следом — настоящий, первобытный ужас. Он увидел не просто девушку. Он увидел призрака прошлого, который вернулся, чтобы вонзить кинжал возмездия.

— Взять её! — взвизгнул он, тыча в меня дрожащим пальцем. — Это государственная изменница! Убить её!

Стража дернулась, но тут же замерла. Гвардейцы переглядывались, не зная, чьи приказы выполнять. Слишком сильным было впечатление от записи. Слишком очевидной была правда.

Я улыбнулась. И это была не добрая улыбка.

— Танец начинается, директор, — прошептала я.

В моих руках, словно сотканные из воздуха и света, материализовались парные клинки. Тонкие, изящные, смертоносные.

— Посмотрим, как вы умеете вести.

ТАНЕЦ В КЛЕТКЕ

Первый удар Громов нанес сам. Поняв, что терять ему нечего, он выхватил из-под полы длинный стилет — запрещенное оружие на балу, но кого это теперь волновало? Он был быстр. Невероятно быстр для человека, который двадцать лет просидел в директорском кресле. Школа Кинжала учит скорости, и Громов был её мастером.

Он метнулся ко мне черной молнией, целясь в горло. Зал ахнул.

Мое тело среагировало раньше мысли. Годы балета в прошлой жизни и жестокие тренировки в этой слились воедино. Я не стала блокировать. Блок — это остановка, а танец не терпит остановок.

Я ушла в глубокое плие, пропуская лезвие над головой в миллиметре от макушки. Мир замедлился. Я видела искаженное яростью лицо Громова, видела расширенные зрачки его глаз, видела капельки пота на его лбу.

Из нижней позиции я выстрелила вверх в гран-жете. Мой прыжок был не просто физическим действием — он был магическим импульсом. Воздух вокруг меня сгустился, превращаясь в режущие потоки ветра. Я перелетела через Громова, в воздухе разворачиваясь в пируэте. Мой клинок чиркнул по его плечу, рассекая дорогой сюртук и пуская первую кровь.

Громов зарычал и развернулся, но я уже была далеко. Я скользила по паркету, используя па-де-бурре — мелкие, быстрые шаги, которые делали мои перемещения непредсказуемыми.

— Ты думаешь, это игра? — прохрипел он, снова атакуя. На этот раз он использовал технику "Теневых двойников". Его фигура размылась, и на меня бросились сразу три Громова.

Обычный боец растерялся бы. Но я не была обычным бойцом. Я была танцовщицей, и я знала: в танце, как и в жизни, настоящий партнер только один. Остальные — декорации.

Я закрыла глаза. Зрение могло обмануть, но чувство ритма — никогда. Настоящий Громов создавал самый сильный магический след. Его движения были тяжелее, реальнее.

Я начала вращение. Фуэте. Тридцать два оборота. Классика, ставшая смертельной. С каждым поворотом я выпускала волну магической энергии. Серебряные дуги расходились от меня во все стороны, разрезая иллюзии. Двойники Громова лопались, как мыльные пузыри, не выдерживая напора моей магии.

Остался только один. Настоящий.

Он отступил, тяжело дыша. В его глазах я увидела то, чего добивалась — страх. Он понял, что перед ним не просто ученица. Перед ним — создательница новой Школы.

— Взять их всех! — заорал Волконский, опомнившись. Он понял, что Громов проигрывает, и решил вмешаться. — Гвардия! Измена!

Двери зала распахнулись, и внутрь ворвался отряд элитных гвардейцев. Тяжелые доспехи, алебарды, магия огня на наконечниках. Ситуация резко ухудшилась.

— Анна! — крикнул Максим.

Я мельком глянула в сторону. Мои друзья уже вступили в бой. Максим, огромный и неудержимый, раскидывал гвардейцев голыми руками, используя инерцию их же тел против них. Ирина, забравшись на балкон, поливала нападающих дождем магических стрел, прикрывая нас сверху. Алексей… Алексей скрестил свой клинок с капитаном гвардии, защищая подступы к сцене.

Бальный зал превратился в поле битвы. Крики дам смешались со звоном стали и треском магии. Люстры раскачивались, роняя хрустальные подвески, которые разбивались о пол, добавляя хаоса.

Но мой бой был здесь. С Громовым.

— Ты не уйдешь, — прошипел он, вытирая кровь с плеча. — Ты сдохнешь здесь, как и твой папаша.

Упоминание отца стало последней каплей. Холод внутри меня сменился обжигающим жаром.

— Мой отец умер стоя, — тихо сказала я. — А ты умрешь на коленях.

Я перешла в наступление. Это была не просто атака — это была вариация "Кармен". Страсть, ярость, фатальность. Я наносила удары в ритме хабанеры, меняя темп, сбивая его с толку. Медленно-медленно-быстро. Укол-укол-разрез.

Громов был хорош, нельзя отрицать. Он парировал, уклонялся, огрызался контрударами. Но он дрался по учебникам. Он знал семь Школ. Но он не знал восьмой.

Я сделала вид, что открываюсь для удара в бок. Громов клюнул. Он выбросил стилет вперед, вкладывая в удар всю силу.

Именно этого я и ждала.

Арабеск. Я встала на носок одной ноги, а вторую выбросила назад, вверх, создавая идеальную линию тела. Моя нога ударила его по руке снизу, выбивая оружие. Стилет взмыл в воздух, сверкая в свете свечей.

Громов опешил. В его глазах читалось непонимание: как можно сражаться, стоя на одной ноге?

Я не дала ему времени на размышления. Плавный переход в аттитюд, разворот — и я поймала падающий стилет свободной рукой. Теперь у меня было три клинка. Два моих и один его.

— Конец танца, — выдохнула я.

Я прыгнула. Не высоко, но длинно. "Гран-жете в сердце тьмы". В полете я скрестила клинки перед собой, создавая магический треугольник, концентрирующий энергию.

Громов попытался выставить щит, но было поздно. Мой удар пробил его защиту, как бумагу. Я приземлилась за его спиной, встав в финальную позу — колено на полу, голова опущена, руки с клинками разведены в стороны, словно крылья.

Зал погрузился в тишину. Даже гвардейцы опустили оружие.

Громов стоял, шатаясь. Он медленно повернулся ко мне. На его груди расплывалось красное пятно. Он открыл рот, пытаясь что-то сказать, но вместо слов из горла вырвался лишь хрип.

— Ты… — просипел он, глядя на меня остекленеющими глазами. — Ты танцуешь… как твоя мать…

Он рухнул на колени. Потом лицом вперед. Прямо к моим ногам.

Я медленно поднялась. В ушах звенело. Руки дрожали, но я заставила себя стоять прямо. Я посмотрела на Волконского. Князь забился за трон, бледный, как полотно. Его власть, его интриги — всё рухнуло в одно мгновение.

Император медленно спустился с возвышения. Он прошел мимо тела Громова, даже не взглянув на него, и остановился передо мной. Вокруг нас образовался пустой круг. Гвардейцы замерли, ожидая приказа. Друзья застыли в боевых стойках, готовые броситься мне на помощь.

Император смотрел на меня долго, изучающе. В его глазах не было гнева. Была усталость и… уважение?

— Анастасия Теневая, — произнес он. Голос звучал тихо, но в мертвой тишине зала его слышал каждый. — Ты нарушила протокол. Ты устроила бойню во дворце. Ты убила имперского