Тайны Троссард-Холла - Виолетта Орлова

— Я бы еще подкрепился… — просящим голосом предложил Тин, но армут только ухмыльнулся.

— Это, увы, не входит в список одобренных тренерами занятий.

— Почему вы ограничиваете ребенка? — возмутился Мидий Варелли, увидев в лице Тина своего страстного обожателя и последователя. — Если ему так хочется, мы можем с ним пособирать гаврелию волосистую… В здешних краях полно личинок этих гусениц. Кстати, их испражнения тоже съедобны.

— Э-э… Я тут подумал… Я лучше сначала покупаюсь, нагуляю еще аппетит, — ответил Тин и быстренько ретировался, предоставляя кулинару возможность самому собирать провизию для ужина.

Купаться предпочел не только Тин, и спустя какое-то время, ребята уже плавали в соленом Мраморном море. Вернее, не плавали. А барахтались, крутились, если не сказать боролись с водой, которая всеми силами выталкивала их на поверхность. Большая концентрация соли не позволяла спокойно плыть. Помимо этого, спустя какое-то время пребывания в море, все тело начинало чесаться и щипать, так что удовольствие в этом занятии находили немногие. Вдобавок и глубина была небольшая — всего-то по колено. Тем не менее, это не мешало ребятам расслабляться и наслаждаться отдыхом.

Артур, как и остальные, впервые плавал в море. В Клипсе само существование моря ставилось под сомнение, что и неудивительно — ведь его никто не видел, так как клипсяне никогда не покидали родных краев. Огромные водные источники представлялись им как нечто мифическое, страшное и непременно опасное. На местном наречии большое скопление жидкости, именовавшееся «морем», происходило от неприятного слова «мор» или «смерть». Ведь именно в воде — месте, наименее изученном человеком, — могла таиться смертельная опасность. За это люди и прозвали ее столь страшным словом. Фраза «заморить кого-то» означала для клипсянина «утопить». А выражение «заморить червячка» в дословном понимании означало утопить червяка в воде на съедение рыбе.

В действительности Мраморное море оказалось совсем не таким уж и страшным. Но и романтического в нем было мало — пустынное, без волн и даже без какой-либо ряби на воде, словом, просто лужа, но только огромная.

Девчонки лениво распластались на берегу; они предпочитали загорать больше, чем купаться. Для них первоочередным было приобретение бронзового оттенка кожи, чтобы потом можно было хвастаться перед всадниками, которым еще не довелось побывать в Хвойной долине. Все надели купальники и старательно подставлялись солнцу, в то время как Триумфия в длинном балахоне сидела в тени и угрюмо, немного свысока посматривала на своих легкомысленных подруг.

— Давай пройдем чуть дальше, мне интересно, везде ли так неглубоко, — позвала Артура Диана, и он с готовностью пошел за ней, любуясь ее стройной фигурой. Дно было приятным, песчаным, ракушки, по причине их отсутствия, не царапали ноги. И чем дальше ребята уходили вперед, тем удивительнее казался представший перед ними пейзаж: белизна воды плавно переходила в светло-голубое небо, стирая границу между миром земным и небесным.

— Представляешь, так ведь можно пройти до самого конца! И узнать, что находится на другом берегу Мраморного моря! — восторженно проговорила Диана своему другу.

— Я, кажется, знаю, что там, — заявил Артур, ухмыляясь.

— Неужели? — саркастически проговорила девочка.

— Спорим, там такие огромные рыбины, которые запросто смогут ухватить тебя за пятку! — с этими словами Артур обдал смеющуюся Диану доброй порцией брызг.

— Ты забыл, что в соленой воде не водится никаких рыб! — весело ответила Диана, не оставшись в долгу и также окатив приятеля водой.

Через какое-то время, они, веселые и вымокшие, вернулись к берегу, где остальные уже собирались возвращаться в лагерь, предвкушая готовившийся ужин. Костер в их палаточном городке давно разгорелся, и Мидий Варелли размешивал деревянной ложкой густую жижу, булькающую в глиняном котле, и насвистывал какую-то веселую песенку, связанную, впрочем, также с едой.

— Мы уже вас потеряли, — сказал Тин Артуру. — Я даже хотел Триумфию послать за вами, но ее с места не сдвинешь.

— Пфф… — неопределенно прозвучало со стороны девочки в черепаховых очках, и Тин с наигранным возмущением покачал головой.

— Артур, — тихо сказал Антуан Ричи. Он незаметно подошел к ребятам и сел рядом на песок.

— Все в порядке? — поинтересовался Артур, внимательно вглядываясь в лицо своего друга. Тану явно было нехорошо.

— Да, я… В общем-то ничего особенного… — Антуан с беспокойством огляделся и понизил голос. — Помнишь наш вчерашний разговор? Мне кажется, я могу еще кое-что тебе рассказать… Кое-что необычное. Не знаю только, в этом ли причина того, что потом происходило со мной, но все же… Только не сейчас. Вечером. Я бы хотел поговорить с тобой наедине, — последние слова мальчик произнес почти шепотом.

Артур согласно кивнул головой. Ему не терпелось услышать рассказ Антуана. Возможно, это смогло бы хоть как-то пролить свет на произошедшее. Тан уныло улыбнулся и, встав, побрел к палаткам.

— Пойду посплю, — сказал он. — А то ночью не удалось…

— Смотрю, ты нашел себе нового друга? — немного ревниво поинтересовался у Артура Тин, когда Антуан отошел от них на значительное расстояние. — Мы же с ним вроде враги, забыл?

Юноша пожал плечами.

— Думаю, он не так уж плох, — сказал он.

— Да он же жуткий задавака! — возмутился Тин.

— По-моему, Тан изменился, — возразил ему Артур.

— Кстати, а что это с ним? — поинтересовалась Диана. — Какой-то он… Странный. Я уже не говорю о Тоде…

Впрочем, здесь надо сказать, что не только Тод отличился своим скверным поведением и грубыми выходками. Почти все девчонки, собравшись у костра, вполголоса обсуждали события прошедшего дня, ну а более всего — неприличное поведение Розы Мидельстоун. Та умудрилась своими поступками настроить против себя весь женский пол.

А произошло следующее. Как известно, белокурая вертихвостка с самого утра кружилась вокруг Тода, окончательно позабыв про Антуана. В какой-то момент, уже после катания на плотах, девушка подошла к нему, сидящему рядом с Эвридикой, и позвала купаться в море вместе с ней.

— Я бы хотела поплавать с тобой, да и вода просто чудо как хороша! — с уверенностью заявила Роза, посчитав, что уже вполне может открыто показать свои чувства.

— Ты пойдешь? — вместо ответа спросил Тод сестру, чем невероятно оскорбил Розу. Она ему предлагала поплавать наедине, а не с этой худосочной рыбой с каштановыми кудряшками, которые, к искреннему сожалению Розы были очень красивыми. Эвридика отрицательно покачала головой и иронично уставилась на блондинку.

Тогда Тод пожал плечами и с наигранным сочувствием сказал:

— Прости, но без сестры я ни шагу в сторону. — Хитрец прекрасно догадывался, какие чувства переполняли ревнивую Розу, которая плюхнулась на песок с самой разочарованной из всех своих рожиц и сжала кулачки с такой силой, что пальцы побелели. Но Эвридике этого было