Черная Песнь - Энтони Райан

в лучах утреннего солнца, но при этом каким-то образом оставалось невосприимчивым к ветру. Затем оно сдвинулось, извиваясь и растягиваясь, и из его глубин вырвался глубокий рык, который нарастал, набирая громкость, пока каждая душа на палубе не зажала уши руками, и тогда он превратился в вой.

Звук был настолько всеохватывающим, что Ваэлин на мгновение лишился зрения и слуха на мгновение, а когда они вернулись, он обнаружил, что смотрит в пару желтых глаз. Он успел заметить, что волк был в два раза крупнее, чем он когда-либо видел, и был настоящим. Это не было каким-то призрачным наваждением или туманным фантомом. Его когти глубоко вонзились в доски палубы, а слюна блестела, падая с обнаженных зубов. Он был таким же реальным, как и все на свете.

Волк поднял морду, раздул ноздри, уловив запах, моргнул и, перепрыгнув через него, метнулся к носу и исчез из виду. Ваэлин выхватил меч и бросился в погоню, мельком взглянув на лицо Шерин, когда она подняла глаза на Сайкира. Он увидел в нем страх, но также и силу, которая поддерживала ее, и сострадание, которое заставляло ее сохранять хоть какие-то остатки уважения к нему, несмотря на чудовище внутри него, чудовище, которое он собирался выпустить на свободу. Затем он оттолкнулся от поручней, и ее лицо исчезло, сменившись сценой полнейшего хаоса.

ГЛАВА 31

Киль "Штормового ястреба"только-только столкнулся с корпусом тонущего грузового судна, когда Ваэлин перемахнул через его нос, и ему пришлось вскарабкаться на круто наклоненную палубу, чтобы приземлиться. Ему потребовалась секунда, чтобы успокоиться, и он бросился вперед, когда какофония щепок и треска такелажа возвестила о падении мачты. Обернувшись, он увидел, как Нортах, Алум и Эллеси спрыгивают с правого борта "Штормового ястреба", а Служители Храма следуют за ними по левому. Не дожидаясь их, он вскочил на соседнюю палубу и побежал за волком, не обращая внимания на крик Нортаха, бросившегося за ним.

Когда он бежал, до него доносился резкий скрежет скребущихся кораблей, а накренившиеся мачты сталкивались, как пики сражающихся армий. Хор криков, доносящихся прямо впереди, пробивался сквозь все это - такой многочисленный и громкий. Преследуя волка, он стал свидетелем кровавой бойни, которую тот устроил на этом деревянном поле. Мачты валились, как поваленные деревья, моряки цеплялись за края разбитых корпусов, а другие спотыкались, широко раскрыв глаза и издавая крики из разинутых ртов в бесконечной, уродливой пародии на песню. Любопытно, что на этих вопящих не было ни одной раны, кроме тех, что они нанесли себе сами. Пробежав мимо женщины, выцарапывающей себе глаза, он спрыгнул на соседнюю палубу и столкнулся с мертвыми чертами лица воина Тухлы, застывшего в крике, когда тот насаживал свою голову на копье.

Крики и шум разрушений влекли его дальше, он перепрыгивал через мертвецов и обломки, уклонялся от безумцев, пока наконец не увидел волка. Он пронесся по палубе длиннокорпусного военного корабля с множеством весел, превратив его в руины раздробленного такелажа, а каждое весло - в дрова. Команда либо бежала за борт, либо тщетно пыталась сражаться, но колющие копья и рубящие сабли не производили никакого впечатления на шкуру волка, и каждая душа, поднявшая на него руку, оставалась безумной и кричащей в след. Казалось, одного лишь прикосновения волка было достаточно, чтобы лишить разума покорные Темному Клинку умы.

Но не все были безумны. Дважды Ваэлин был вынужден останавливать погоню, чтобы срубить Искупленного, намеревавшегося убить Вора Имен. Немногочисленные лучники, которым удалось зацепиться за такелаж, также преследовали его стрелами, но из-за постоянно смещающихся палуб и предупреждающих вспышек черной песни ему удавалось увернуться от каждого выстрела. Впереди он увидел, как волк приземлился на среднюю палубу высокого военного корабля, разбросав обломки и воинов, как мякину. Сила удара отбросила корабль от ближайшего соседа, образовав щель между ним и палубой, на которой стоял Ваэлин.

Ему оставалось только стоять и смотреть, как волк отпрыгивает от военного корабля и несется к большому судну, стоящему в центре беспорядочного флота. До него оставалось не более трехсот шагов, но Ваэлин видел, как с обеих сторон к нему устремилось множество Искупленных, Тухла и Шталхаста. Они перебегали с корабля на корабль с бешеным отчаянием, многие падали в море или отталкивались от своих товарищей в спешке. Несколько десятков человек уже создали барьер между стремительно приближающимся волком и местом, где, несомненно, ждал Темный Клинок, - барьер, который с каждой секундой становился все толще.

Волк ворвался в их ряды, отбросив многих в сторону, а других отбросив в безумном крике. Но все новые и новые толпы наседали на волка с флангов, не обращая внимания на опасность, так как волк метался и пытался пробить себе путь сквозь толпу. Ваэлин снова услышал песню Темного клинка, в которой все еще звучали страх и разочарование, но и мрачное чувство триумфа от того, что он поймал врага тигра.

"Осторожно, брат!" Нортах оттащил его в сторону, когда с такелажа стоящего напротив военного корабля сорвалась стрела, промахнувшись мимо Ваэлина на ширину пальца. Лук Эллеси тут же затрепетал в ответ, и Ваэлин увидел, как фигура кувыркается сквозь путы канатов и проваливается в прореху в частично разрушенной палубе внизу.

"Нам нужно перебраться на другой борт", - сказал он, испытывая все большее разочарование при виде того, как на волка наседает все большая орда Темного клинка, настолько большая, что он почти потерялся из виду под нагромождением тел.

Сзади послышался резкий скрежет и треск ломающегося дерева. Ваэлин и Нортах быстро отошли в сторону, когда грот-мачта грузового судна, на котором они стояли, стремительно, но мягко опустилась, чтобы преодолеть расстояние до военного корабля. Когда он опустился на противоположную палубу, грот-мачта проросла сучьями, разросшимися и переплетающимися вокруг мачт и арматуры военного корабля, притягивая его ближе.

"Лучше поторопиться, - сказал Чжуан Кай, и Ваэлин повернулся, чтобы увидеть, как он вытирает ладонью кровь из носа и рта. " Скоро оно забудет, что больше не дерево".

Ваэлин сделал паузу, прежде чем ступить на мачту, снял с пояса кошелек с золотыми самородками и бросил его Нортаху. "Не жадничай, - сказал он ему, пускаясь в путь. "Я захочу их вернуть".

После того как он пронесся по недавно построенному мосту, черная песня взревела с ожидаемой свирепостью и закричала от ликования, когда Ваэлин зарубил трех Искупленных, вырвавшихся из толпы, чтобы преградить ему путь. Теперь она не так сильно преобладала над ним, наполняя его в достаточной мере, чтобы направлять меч и предупреждать о надвигающейся опасности,