Черная Песнь - Энтони Райан

но все же позволяя полностью использовать все его чувства. Парируя удар копья тухла, он услышал новую ноту в песне, когда орденский клинок глубоко вонзился в ногу, - тон взаимопонимания. Казалось, сегодня у них с песней была общая цель, и ему не нужно было отгораживаться от того, что она принесла.

Он бросился на толпу, нанося удары мечом с быстротой и смертельной точностью, и песня безошибочно направляла его в небронированную или незащищенную плоть. Он видел, как стрелы Эллеси то и дело проносятся мимо и зарываются в толпу, а слева от него рубятся Нортах и Алум. Справа от него посох Чжуан Кая ломал шеи и ноги, а клинки Ми-Хан, Чо-Ка и других служителей Храма поднимались и опускались, словно мерцающий занавес, и глубоко врезались в плотную стену тел. Несмотря на все их усилия и на трупы и отрубленные конечности, валявшиеся у их ног, он понимал, что этого недостаточно. Слишком много, подумал он, вонзая острие меча в глаз искупленного, который кидался на него когтистыми, лишенными кожи руками.

Над безумием всего этого он слышал песню Темного клинка, в которой все сильнее звучала нота триумфа, пронизанная предвкушением приближающейся победы. Ваэлин отступил на шаг, позволяя своей песне расцвести, зная, что Кельбранд слышит в ней вызов. Посмотри мне в лицо. Мы покончим с этим. Ты и я.

Темный Клинок, однако, ответил ему дразнящей песней, в которой было много смешного. Зачем беспокоиться? Скоро все будет кончено. Но, Вор имен, я благодарен тебе за то, что ты привел мне мою сестру.

Черная песня разразилась новым крещендо ненависти, на языке Ваэлина зазвучало дикое рычание, и он приготовился снова броситься в бой, полный решимости пробить туннель сквозь массу плоти, если придется, но затем приостановился, когда сверху раздался любопытный шипящий рев.

Огненный шар устремился вниз и взорвался в центре толпы, мгновенно породив инферно и испепелив по меньшей мере десяток Искупленных и Шталхастов. Еще один последовал мгновением позже, заливая пламенем заднюю часть толпы. В лицо Ваэлину полетели еще огненные шары, и все вокруг заволокло густым маслянистым дымом.

"Назад!" крикнул Нортах, оттаскивая его в сторону, пока продолжался обстрел. Со всех сторон сквозь дым бежали огненные фигуры, некоторые из них все еще сохраняли преданность Темному клинку, чтобы продолжать сражаться. "Да сдохните же вы, безумные ублюдки!" гаркнул Нортах, уворачиваясь от удара топора крупного воина Шталхаста, доспехи и волосы которого загорелись, а затем боковым ударом меча распорол ему горло.

Ваэлин вглядывался в дым, моргая от едкого жжения в глазах, пока не увидел, как над хаосом мачт на востоке поднимается громада "Морской императрицы ". Пока он смотрел, катапульта на ее носовой палубе запустила еще один огненный шар, а пиратские корабли по обе стороны добавили свои снаряды к шквалу. Десятки пылающих ракет взвились ввысь и обрушились на уже обгоревшую, но все еще сохранившую решимость толпу, породив взрыв, от которого Ваэлин и Нортах попадали на землю.

Когда Ваэлин, кашляя, поднялся, он увидел Нортаха и Эллеси, отчаянно пытавшихся затушить пламя, охватившее спину Алума. Ваэлин бросился к ним, отбивая пламя и срывая с него скудные кожаные доспехи, которые морески предпочитали стальным. Он дергался в их руках, кричал сквозь стиснутые зубы, дым все еще поднимался от сырой, обугленной плоти, протянувшейся от верхней части спины до макушки головы.

Сложный для уха рык и сопровождающий его крик черной песни заставили Ваэлина перевести взгляд на остатки толпы, и он увидел, как из кучи обгоревших и дергающихся тел вынырнула большая фигура. Волк встряхнулся, сбрасывая с себя трупы и остатки шерсти, как листья. Он двинулся вперед медленной походкой, подняв голову и опустив загривок. Прямо на его пути стояла высокая фигура в черно-серебряных доспехах с большим количеством Шталхастов за спиной. За ними Ваэлин увидел еще одну фигуру, привязанную к деревянной раме, установленной на возвышении рядом с черным камнем.

С рычанием волк бросился вперед, щелкая челюстями, и отступил назад, когда Темный Клинок полоснул его саблей по морде. Клинок не пролил крови, но Ваэлин увидел, как в покрытой мехом плоти волка появилась глубокая рана. Из раны на мгновение посыпалась пыль, и волк отступил, растерянно покачивая головой. Когда волк снова присел, Ваэлин увидел, что его тело уменьшилось в размерах, стало менее реальным. Волк оскалил зубы и снова бросился вперед; его атака была остановлена, когда Кельбранд, двигаясь со скоростью и точностью, присущими только песне, срезал часть меха и плоти с его передней лапы. Еще больше пыли поднялось и развеялось по ветру, а волк снова уменьшился в размерах, его конечности стали менее четкими. Ни одна душа в этом флоте не могла даже поцарапать волка, но благодаря песне, которую дал ему тигр в камне, Темный Клинок мог.

"Оставайтесь с ним, - приказал Ваэлин Эллеси и Нортаху, поднимаясь со стороны Алума. Он вскарабкался на дымящуюся гряду горящих и корчащихся тел и увидел, как волк попятился назад от очередного удара сабли Кельбранда. Не теряя времени, Ваэлин бросил вызов и преодолел разделявшие их тридцать шагов с беззвучным криком, вырвавшимся из его горла, когда он дал черной песне волю. Этого оказалось достаточно, чтобы привлечь внимание противника.

Их клинки встретились и отскочили с громким лязгом, и Ваэлин сделал короткую секундную паузу, чтобы получить удовлетворение от вида лица Кельбранда Рейерика. Теперь на его лице не было сардонической ухмылки или заведомо изогнутых бровей, в глазах не мелькало веселье. Вместо этого они светились ненавистью, а пестрая плоть его лица дрожала от ярости несравненной высокомерной души, оказавшейся не в своей тарелке.

"Вряд ли это божественный аспект!" хмыкнул Ваэлин, поднимая и опуская меч к голове Кельбранда. На нем не было шлема, и перспектива увидеть, как этот лжебог будет рассекать череп, вызвала у черной песни восторженную трель. Ваэлин почувствовал, что в песне Кельбранда прозвучало предупреждение, и его сабля метнулась в сторону, отбросив орденский клинок, прежде чем тот устремился к шее Ваэлина. Он отклонился в сторону, кружась и приседая, чтобы ударить Кельбранда по ногам, но песня снова позволила ему перепрыгнуть стальное пятно.

"ТЫ!" - крикнул он, и слова вырвались из облака слюны, когда он взял рукоять своей сабли в две руки и нанес несколько ударов по голове Ваэлина. "ТЫ! НЕ! НЕ ДОЛЖЕН! ЧТОБЫ! БЫТЬ! ЗДЕСЬ!"

Ваэлин не отступал, а уклонялся по кругу, позволяя каждому удару промахиваться мимо него на считанные дюймы. Он чувствовал, как песня Кельбранда с каждой секундой становится все более диссонансной, подпитываемая яростью ее владельца, которая, как