Немезида ночного ангела - Брент Уикс

Когда энергии будет достаточно, полусферы закроются, а корпус судна облекут в еще один слой бесшовной брони. Вам нужно попасть внутрь до того, как это случится. По моим подсчетам у вас… мм, минуты три или четыре.

Я даже не заметил, как вскочил на ноги, переполненный внезапным приливом надежды. Я внимательно смотрю на воздушных акробатов, пытаюсь понять, как они маневрируют. Расправляют крылья – поднимаются. Складывают крылья – опускаются. Наклоняются в сторону – летят в сторону. Раздвигают крылья пошире, чтобы поймать больше ветра, сдвигают, чтобы ловить меньше. Кажется, все просто.

Ха. «Просто».

– Почему вы мне помогаете? – спрашиваю я.

– Не считая того, что хочу увидеть магию, которую вы до сих пор прятали?

– Да. – Показывать этому человеку черный ка'кари – не лучшая из моих дурацких идей, но других у меня сейчас нет.

– Я мог бы сказать: потому что вы не убили наших магов на станции. Но, возможно, вы просто думали наперед. Возможно, вы рассчитывали, что мы бросим вас преследовать, если вы никого не убьете. Так что вот настоящая причина: потому что вы вернули лошадь.

– Вот так просто, из-за лошади? – недоверчиво спрашиваю я.

– Да, из-за лошади. Хотя то, что вы не прострелили мне грудь ради браслета, тоже говорит в вашу пользу. Немного.

Я усмехаюсь. Качаю головой.

– В ловушку хотите меня заманить, наверное.

– Однако вы уже готовите магию, – громко говорит гранд-мастер, перекрикивая нарастающий ветер. Его губы изгибаются в едва заметной улыбке.

– Я никогда умом не отличался.

– Дело вовсе не в уме, Кайлар.

– Тогда в чем же? В слепом доверии?

– О нет. Наивная доверчивость похвалы не заслуживает. Но доверие зрелое, оказанное с полным пониманием того, что вас могут предать? Такое доверие говорит о глубочайшем мужестве.

– Вы ведь подумываете, а не сбить ли меня с траектории, да? – спрашиваю я.

Он медлит с ответом, поджав уголок рта.

– Даже не подумываю, а всерьез над этим размышляю.

– И насколько вы убеждены, что поступить так будет правильнее?

– Наполовину? Чуть меньше, чем наполовину. Я еще колеблюсь.

– Я приму вашу помощь, – говорю я. – Я готов довериться человеку, который считает себя порядочным чуть более чем наполовину.

Гранд-мастер ухмыляется.

– Боюсь, я просто менее чем наполовину мудр.

– Главное, чтобы вы толкнули меня не вполсилы.

– О нет, Кайлар. Хотя бы в этом мы с вами похожи. Я все делаю в полную силу – даже если поступаю неправильно.

– Э-э-э. Спасибо!

– Хватит болтать и разгоняйтесь.

Я отхожу назад, заваливаясь при этом против ветра. Прыжок будет невероятно длинным.

Гранд-мастер вдруг гневно машет руками.

– Нет, нет, нет! Вам бы и правда не помешало поучиться в Тоувере. Вы ведь совсем не понимаете принципы движения, да? Мы не будем пытаться добросить вас отсюда до корабля. Вы и четверти пути не пролетите! Нужно бросить вас в ту сторону, навстречу ветру. Сначала вы подниметесь повыше, а потом поскользите к штормоходу. – Гранд-мастер что-то негромко прибавляет, но из-за ветра мне не расслышать всех слов. Кажется, он говорит: «Если вас не собьют».

Встав на указанное им место, я поднимаю глаза.

– Кайлар, – говорит гранд-мастер, – я только сейчас кое-что сообразил.

– И что же?

– Давайте предположим, что у вас получится. Вы всех облетите… – Он указывает наверх.

Ах да; в небе еще парят воздушные акробаты. Враги. Хищные птицы, которым вдруг стало очень любопытно, что же я делаю.

Восхитительно.

– Даже если вам удастся долететь до штормохода живым и невредимым, а затем пробраться внутрь, победить вы все равно не сможете. Даже если найдете ребенка, безопасного способа покинуть судно попросту нет.

– Конечно есть, – говорю я. – Просто я его еще не придумал. Вы готовы?

«Наверное, большей глупости я на твоей памяти еще не делал, да?»

~– О, эта точно займет место где-то в первой десятке.~

– Я готов, – говорит Витрувий, качая головой. – И буду непременно молиться за вас, молодой человек.

Ка'кари просачивается из моих пор и растягивается перепонками сначала между ногами, а затем между руками и боками.

Мне не хочется, чтобы гранд-мастер Витрувий успел рассмотреть ка'кари во всех подробностях, поэтому я сразу же разбегаюсь навстречу ревущему ветру. Лишь благодаря силе таланта мне удается удержаться на крыше и продвинуться вперед.

Только полностью разогнавшись – увы, всего лишь до скорости обыкновенного неталантливого бегуна, поскольку меня замедляет ветер, – я понимаю, что несусь к пропасти и очень, очень смутно представляю, что произойдет, когда я окажусь на краю. Кажется, в нашу прошлую встречу гранд-мастер Витрувий что-то говорил о пропасти?

Внутри меня все сжимается, к горлу подкатывает ком, но я не могу показать Витрувию весь черный ка'кари, не могу показать, что я напуган. Другого пути с этой каменной вершины нет. Если останусь здесь, меня ждут лишь убийства и гибель.

Страх проходит за один шаг, и вместо «У меня не получится» в голове звучит: «В лепешку расшибусь, но сделаю!»

Когда я пробегаю мимо гранд-мастера, от него отделяется синее облако; оно прилипает ко мне сзади и с невероятной силой толкает вперед и вверх.

Я расставляю ноги и руки пошире, и сотканные из черного ка'кари крылья с хлопком надуваются, растянув мышцы моей груди и плеч… после чего порыв ветра вышибает из моих легких воздух и уносит меня в небо.

Глава 55

Счастливой посадки

Мощный восходящий поток чуть не ломает мне кости, забрасывает меня все выше и выше и выворачивает расправленные руки все дальше и дальше назад.

Но я слышу собственный смех; страх остался далеко внизу, на земле, и с каждым ударом сердца становится все более далеким. Радость захлестывает меня, и случается знакомый парадокс: мое восприятие расширяется, а мир – сужается. Мысли замирают, а вместе с этим исчезают все преграды между мной и моими действиями. Я чувствую, а не думаю о том, куда меня несет свистящий в ушах ветер, и не приказываю ка'кари сгладить неровности на перепонках, а просто адаптируюсь.

Я сам превращаюсь в крыло, обретаю форму не в подражании воздушным акробатам, а в единении и борьбе с ветром, становлюсь его идеальным дополнением.

Мысли снова искушают меня, когда я, катапультированный на огромную высоту, вижу, как растворяется вдали земля, однако я продолжаю цепляться за этот миг, пропускаю его через себя. «Ты станешь ночным ангелом, когда магия будет жить у тебя под кожей» – так мне однажды сказали. Ночной ангел все равно что зверь – он не знает, как быть собой, и не чувствует это сердцем, у него это просто в крови. Вот и теперь