Зловещие топи - Виолетта Орлова

Друзья прижались друг к другу, с опаской выглядывая из окна. Отсюда открывался отличный вид на площадь, где они несколько минут назад имели несчастье потерпеть крушение. Прямо перед ними лежали издыхающие единороги, и карета, в которой находился их бедный друг, оставленный на произвол судьбы.

– Смотри! – прошептал Тин, с напряжением глядя вперед.

На площадь вышли какие-то немыслимые существа; впрочем, почему бы не назвать их людьми? У таинственных незнакомцев имелось по паре ног и рук, а ходили они так же, как люди, однако все же что-то отличало их. Наверное, дело было в том, что вполне естественные и характерные для любого человека тела венчали диковинные и совершенно нечеловеческие головы: черные с синеватым отливом, вытянутые, заостренные. Носы походили скорее на толстые и очень длинные клювы, а с горла у них щетинистыми бородами свисали удлиненные перья; как только Тин подумал об этом, то понял, кого ему напоминают страшные незнакомцы – грифовых ворон. Плащи на их спинах развевались подобно широким крыльям, ноги были обуты в кожаные сапоги с перевернутыми наконечниками, одеты они были в туники, обшитые овечьей шкурой, а на головах у них были черные папахи.

Существа приблизились к карете; казалось, они что-то обсуждают. Тин с Дианой из своего укрытия все отлично видели, но тем страшнее им становилось. Девушка вцепилась руками в друга.

– Там же Дан, они схватят его! – простонала она в крайнем волнении.

– Подождем. Надо посмотреть, что они будут делать. Может, его не найдут? – со слабой надеждой пробормотал Тин.

Впрочем, опасения Дианы подтвердились. Какое-то время жуткие существа рассматривали дело рук своих – подстреленных единорогов. Затем они принялись заглядывать в карету.

– Если они… постараются навредить Дану, я побегу ему на помощь, – прошептал Тин. – А ты… Оставайся здесь, хорошо?

– Думаешь, я брошу вас одних? – с укором ответила Диана, продолжая с напряжением следить за страшными тварями.

– Послушай, Артур убьет меня, если с тобой что-нибудь случится. Их много, посмотри! Целая толпа. Ах, найти бы какое оружие… – с этими словами Тин принялся осматривать дом, послуживший им убежищем. Половина мебели сгорела, но часть, на удивление, была нетронутой. Очевидно, пожар успели потушить до того, как все здесь обратилось в пепел.

Наконец на глаза отважному юноше попал более-менее подходящий предмет – старая кочерга. Что ж, за неимением лучшего и такое пригодится. Но нет, он обманывал самого себя. Ему конец. Разве справится он с теми страшными существами – не то людьми, не то чудищами?

– Тин! Они достали его! – воскликнула Диана, резко прервав его грустные мысли. Действительно, таинственные незнакомцы держали сейчас на руках бесчувственного Даниела и о чем-то оживленно спорили. Именно говорили, хоть и странно, что из таких диковинных клювов, способных разве что на карканье, может исходить вполне человеческая речь. Сложно было понять, насколько дружелюбно настроены люди-птицы, однако, учитывая их недавнюю охоту на беззащитных путевых единорогов, можно было предположить самый худший вариант развития событий.

Тин почувствовал, как тело его напряглось подобно струне от клависона, а на лбу выступил пот. Пожалуй, в эту жуткую минуту он действительно немного пожалел, что покинул безопасные стены больницы Короедникова, однако тут же устыдился своего малодушия. Жизнь не всегда одинаково привлекательна и безмятежна; она словно капризный океан, то крушит все своими смертоносными волнами, то замрет в спокойствии. Но все же, короед ее раздери, она стоит того, чтобы ее прожить до конца, да, стоит! Так думал Тин, покуда собирал в себе крупицы храбрости для скорой схватки с неведомым врагом.

Вороны, посовещавшись между собой, поволокли беспомощного Даниела куда-то в сторону одного из полуразвалившихся домов. Они не стали сразу убивать пленника, что было, несомненно, хорошим знаком.

– Прослежу за ними, а ты оставайся здесь, – приказал Тин Диане, однако гордая девушка язвительно фыркнула:

– Еще чего! – только и сказала она, решительно направившись вслед за своим другом.

На улице стояла сырая и промозглая погода, очень характерная для смрадня. Очевидно, недавно прошел дождь, ибо повсюду небольшими озерцами расстилались лужи, в которых отражалась весьма безрадостная и серая картина – обгоревшие останки домов. Неужели не существовало больше Той-что-примыкает-к-лесу, равно как, наверное, и замечательного особнячка доброй бабушки Грейды? Что же за трагедия тут произошла? Все ли в порядке с Тэнкой, Аланом? Тин краем глаза взглянул на их отражение в луже; к своему огромнейшему ужасу он увидел, как сзади к ним тянется чья-то корявая рука.

Даниел очнулся и тут же застонал от боли; кожа на виске покрылась какой-то плотной коркой – судя по всему, засохшей кровью. Тщедушный юноша попытался пошевелиться, однако и это простое движение вызвало боль и ломоту во всем теле, ибо кто-то довольно грубо связал его руки, и они ужасно затекли. Страх охватил его, однако тут же он вспомнил, что не один, и где-то находились его друзья. Подумав только о близких людях, Даниел немного воспрял духом и вскинул голову, желая осмотреться.

Но минутные проблески храбрости не помогли ему сдержать невольного вскрика, ибо на него из темноты смотрело ужасное лицо, хоть и лицом назвать его можно было с большой натяжкой. Черное, с длинными перьями на подбородке, выпуклыми глазами и длинным клювом.

– Очнулся? – совершенно по-человечески произнесло существо и тут, к огромному удивлению Даниела, поднесло руки к голове и сняло с себя клюв и перья, как иные люди снимают с головы шапки. Перед дрожащим от страха юношей показалось обычное лицо, даже не лишенное некой экзотичной привлекательности. У парня были узкие карие глаза, желтая, как у всех полидексян, кожа, чуть приплюснутый нос, гладкие волосы цвета вороньего крыла, и добродушная улыбка, весьма сбивавшая с толку. – Что уставился? – хмыкнул благообразный незнакомец. – Обычный маскарад, вот и все. Даже волосы крашеные.

– Зачем вы связали меня? – промямлил незадачливый пленник.

– Чтобы ты не сбежал, – с едва заметным акцентом сообщил брюнет.

– Понятно, – пессимистично выдохнул Даниел, хоть на самом деле ему совершенно ничего понятно не было.

– Ты ведь беруанец? Один прилетел?

– Да, один, – вяло соврал Даниел.

– Не знал, что столичные пташки любят покидать свои гнезда… Зачем ты здесь оказался?

– Вообще-то я летел в школу, – самозабвенно продолжил фантазировать Даниел.

– Школу?

– Да, я студент.

– Вроде учебный год уже давно начался?

– Я долго лечился. От психического расстройства, – буркнул Даниел. – Вы отпустите меня?

Брюнет изящно поднялся на ноги и так близко склонился над лицом пленника, что тот смог увидеть свое жалкое отражение в его карих