Железный лев. Том 4. Путь силы - Михаил Алексеевич Ланцов

пойдёт. Но полностью выставлять батареи по оба борта не планируется. Иначе до Балтики вообще не доберёмся никогда. А там ещё четыре корабля первого ранга и двадцать восемь второго.

— Мда… это только силовых установок сколько потребуется?

— Почти полсотни. И не забывай — там ещё фрегаты есть. Им тоже бы паровые машины пригодились и нормальные пушки. Я завален заказами так, что им конца-края нет. Одних шестидюймовых нарезных пушек в конечном счёте нужно изготовить сильно за тысячу.

— Бронировать вы совсем ничего не будете?

— Прокатный стан нужно запускать нормальный. Не до него. Да и лишнее это. Пока, во всяком случае. Тут с пушками да паровыми машинами разобраться бы.

Снова жахнуло.

В этот раз погромче. И сильно так.

— О! — жизнерадостно воскликнул граф.

Встал. Вышел во двор и крикнул:

— Какая?

— Четыре дюйма! На две тысячи пятьсот семьдесят втором выстреле. — отозвался командир команды испытателей, выходя из-за бруствера. В то время как его бойцы спешно сматывали провод электрического детонатора…

[1] В 1849–1851 годах добыча натриевой селитры в Чили, Перу и Боливии только начиналась, однако, она уже стоила относительно недорого, продаваясь в районе 8–9 фунтов стерлингов за тонну. Как итог на миллион фунтов стерлингов можно было купить свыше 100 тысяч тонн.

Часть 1

Глава 8

1851, август, 19. Санкт-Петербург

— Ваше Императорское величество, — возмущённым тоном говорил турецкий посол. — Ваши подданные занимаются контрабандой и нападают на должностных лиц моей державы!

— И кто же это посмел сделать? — равнодушно спросил Николай Павлович.

— Лев Николаевич Толстой!

— Вы серьёзно?

— Да! Его люди выбросили за борт нашу досмотровую команду и спешно ретировались. Мы сутки их преследовали.

— Погодите, — встрял граф Орлов. — Это не тот случай, когда подданные султана захотели незаконно арестовать транзитный груз, которые везли из Новороссийска в Мексику?

— Незаконно⁈ — взвился посол. — Они были в своём праве!

— Да, незаконно. — с нажимом произнёс министр иностранных дел. — Есть установленные процедуры, а вы их нарушили. К тому же эта досмотровая партия ваша состояла из сотни головорезов, что явный перебор. Они забрались на борт и попыталась арестовать команду. До осмотра. До!

— Они были в своём праве!

— Каким правом вы оправдываете попытку захвата товаров и людей иностранной державы? Мы ведь не воюем, чтобы действовали обычаи призовые. То, что учинили ваши люди — обычное пиратство.

— Какое пиратство⁈ Простой досмотр! Корабль декларировал один груз, а нам сообщили, что вёз другой — куда более дорогой. Поэтому мы и направили усиленную команду.

— И кто вам сообщил этот вздор? — сухо спросил император.

— Это не важно.

— Важно. Вы совершили нападение на судно Российской империи с целью ограбления. А теперь заявляете протест. Это наглость высшей пробы. — холодно процедил Николай Павлович. — С сего момента я объявляю вас персоной нон грата и предписываю в течение трёх суток покинуть территорию моей державы. Как хотите, куда хотите. В случае, если вы не сделаете этого, вас арестуют. Вы всё поняли?

— Да, — гордо вскинув подбородок, произнёс представитель Османской империи.

— И я очень хотел бы увидеть объяснений от султана, вместе с извинениями, а также наказанием участников пиратского нападения.

— Досмотра!

— Пиратского досмотра, — хохотнув, добавил Орлов. — Как это не называй, суть остаётся прежней. Вы хотели ограбить наш корабль. И кто-то за это должен ответить. А это вам, — произнёс он, протянув заранее заготовленную грамоту.

Посол ведь ломился на приём уже добрую неделю, и в канцелярии отлично знали — для чего. Вот и оформили. Загодя. И даже в газеты колонки подготовили, описывая эту историю в формате совершенно отчаянного хамства и варварства.

Посол вышел из кабинета.

Быстрым шагом прошёл по дворцу и добравшись до своей кареты, направился во французское посольство. Потом в английское. Требовалось договориться об эвакуации и отчитаться. Ну а потом к себе, дабы собрать вещи. Тут-то его и накрыли.

Зайти зашёл, а выйти не может.

Жандармы и полиция окрестный квартал оцепили, заявив, что обнаружен очаг прилипчивой болезни и всех, кто внутри сажают на недельный карантин.

Ну а что?

Обменный фонд сам себя не образует. Тем более что посла России в Турции продолжал сидеть в тюрьме по совершенно надуманным обвинениям. И теперь, быть может, его получиться «махнуть не глядя».

Правительство Николая Павловича действовало всё более дерзко и решительно. Входя во вкус. Тем более что предыдущие выходки с английским посольством закончились вполне благополучно…

— Ситуация накаляется. — мрачно заметил Дубельт, когда турецкий посол вышел.

— Нам бы годик ещё продержаться, а лучше два. Лазарев с Толстым задумали очень интересную комбинацию.

— Не дадут. — покачал головой граф Орлов.

— Согласен. Не дадут. — согласился Леонтий Васильевич. — Слишком грязно и мелко стали играть. Это значит — подпекает. Вероятно, они что-то прознали и не хотят давать нам этот год-другой.

— Надо бы Льва предупредить, чтобы на рожон не лез.

— Государь, он и так осторожен. Его головорезы могли высадить призовую команду турок за борт по частям. Головы в одну сторону, ноги в другую. Но они их просто макнули, предварительно разоружив и раздев донага.

— Раздев? Это ещё зачем?

— Не сдержались. — улыбнулся Дубельт.

— Шалуны… — покачал головой Николай Павлович. — А там действительно был другой груз?

— Нет. Обычный груз сельских инструментов, ножей и тесаков. А вот казна имелась. Её переводили для закупок в Мексике, Парагвае и Аргентине.

— С нашими фунтами стерлингами?

— Да. Три миллиона. Каким-то образом турки про неё прознали и, вероятно, хотели взять. Не удивлюсь, если там султан вообще ни при чём, а это всё инициатива на местах. Он просто оказался вынужден хоть как-то реагировать.

— По всей османской империи идут погромы христиан. Теперь совсем обнаглели — корабль наш попытались ограбить. Что дальше? — задал во многом риторический вопрос министр иностранных дел.

— Кровь, много крови. — мрачно произнёс Дубельт. — Мы же на такие провокации не поддаёмся. Значит, они зайдут дальше.

— Почему бы им самим на нас не напасть, раз так хочется?

— В этом случае англичанам и французам будет сложно обосновать своё вступление в войну на стороне турок. Им и сейчас это непросто. Приходится замалчивать погромы.

— А мы можем как-нибудь этому помешать?

— Лев Николаевич предложил напечатать информационные листовки о зверствах турок и распространять их по западным столицам. — чуть помедлив, произнёс Леонтий Васильевич.

— Мы можем это сделать?

— Увы… У нас слабая агентура. Мы последние годы в первую очередь занимались внутренними делами. Если мы начнет так действовать, то подставим людей. И им придется спешно бежать, спасая свои жизни.

— А нейтральные страны? — спросил