Формула огня - Джек из тени

Тварь, словно почувствовав угрозу, мотнула головой. Меч Элизабет со скрежетом скользнул по хитину, не причинив вреда. И в тот же миг чудовище нанесло ответный удар. Не хвостом, не рогами. Оно просто ударило одной из своих передних лап, как гигантская мухобойка.

Удар пришёлся не по ней, а по её коню. Я видел, как благородное животное, издав короткий, предсмертный визг, буквально разлетелось на куски. А Элизабет… её отбросило в сторону, как тряпичную куклу. Она перевернулась в воздухе и рухнула на землю, прямо в кровавую свалку из умирающих людей и лошадей у самого подножия гиганта. Серебряная вспышка её доспеха на мгновение мелькнула среди чёрных тел эльфов и грязи, а потом… исчезла.

— Нет… — выдохнул я, и мир на мгновение потерял все краски, став серым и беззвучным.

Мой голос утонул в грохоте мортир. Десять снарядов, описав высокую дугу, устремились к голове отвлёкшегося монстра.

Мир схлопнулся, сжался до десяти чёрных точек, летящих в сером, безразличном небе. Я не слышал грохота боя, не ощущал дрожи земли под ногами, не видел мечущихся в панике солдат. Всё это стало фоновым шумом, бессмысленным и далёким. Моё сознание, мой мир, всё моё существование сузилось до траектории полёта этих чугунных болванок.

Время растянулось, как расплавленный металл. Я видел, как снаряды, кувыркаясь, достигают высшей точки, на мгновение замирают, словно выбирая цель, и начинают своё падение. Десять чёрных метеоров, несущих забвение. Их целью была не просто тварь. Их целью была голова той твари, что только что стёрла Элизабет с лица земли.

Удар.

Десять вспышек, почти одновременных, и только две болванки попали в голову. Хитиновые пластины, которые не брали ни пули, ни пулемётные очереди, с оглушительным треском лопнули. Не разлетелись на куски, нет. Они треснули, как яичная скорлупа, обнажая то, что было под ними. Нечто влажное, пульсирующее, отвратительно-живое.

Из проломов в броне брызнула не кровь. Густая, чёрная, как дёготь, жидкость, которая зашипела, соприкасаясь с камнями. И тварь завизжала., пронзительно, визг, полный невыносимой, запредельной боли. Звук, от которого хотелось содрать с себя кожу. Монстр зашатался, его гигантское тело накренилось. Он мотал своей развороченной головой, разбрызгивая вокруг себя чёрную жижу и ошмётки того, что, наверное, было его мозгом.

— Попали… — выдохнул рядом Эрик, и его голос вернул меня в реальность. — Мы попали!

Да, мы попали, но этого было мало. Тварь была смертельно ранена, но не убита. Она билась в агонии, круша всё вокруг. Её гигантские ноги подкашивались, она падала на брюхо, поднималась снова, слепо молотя хвостом по собственным солдатам, превращая их в кровавую кашу. Это было страшное, отвратительное зрелище, в конце которого она завалилась на бок.

И в этот момент второй монстр, тот, что продолжал методично разбирать завал, остановился. Он медленно развернул свою безглазую башку в сторону своего агонизирующего собрата. Из его ноздрей с рёвом вырвались клубы зелёного пара. Он услышал этот визг боли, и пришёл в ярость.

— Командир! Он идёт на нас! — заорала в голос Брунгильда, и в нём впервые за всё время я услышал нотки настоящей паники. — Прямо на нас! Мы не успеем перезарядиться! Он нас раздавит!

Мозг, остывший от ледяного душа ужаса, заработал с бешеной скоростью. Она была права. Перезарядка мортир дело небыстрое. Пока они затолкают новый заряд, пока наведут… эта тварь уже будет здесь. Пулемёты бесполезны. Стрелки тоже. Мы были беззащитны.

— Бруна, слушай меня! Внимание! — заорал я в ответ, перекрывая рёв монстра. — Цель — не вторая тварь! Цель — первая! Та, что ранена!

— Что⁈ — в её голосе было чистое недоумение. — Ты сдурел, Михаил⁈ Вторая нас сейчас сожрёт, а ты предлагаешь стрелять по доходяге⁈

— Выполнять приказ! — рявкнул в ответ. — Все орудия, огонь по первой твари! В корпус! В самое брюхо! Немедленно!

Я не был уверен, что она меня послушается. Это был приказ самоубийцы. Но через несколько секунд я увидел, как расчёты у мортир, вместо того чтобы в панике разбегаться, снова начали лихорадочно работать. Они поверили мне. Или просто страх перед моим гневом оказался сильнее страха смерти.

Вторая тварь, издав очередной рёв, перешла на бег. Это было страшное зрелище. Многотонная хитиновая гора неслась прямо на наши позиции, и земля дрожала так, будто началось землетрясение. Я видел ужас на лицах своих канониров. Видел, как они, стиснув зубы, продолжают наводить свои орудия, пока смерть несётся на них.

А первая тварь… она всё ещё билась в агонии, вслепую круша всё вокруг. Она почти доползла до пролома в завале, который сама же и проделала.

— Залп! — заорал я, хотя приказ был уже не нужен.

Десять чугунных болванок, разогнанные максимальным зарядом пороха, ударили почти одновременно. Эффект был чудовищным. Хитиновый панцирь на брюхе, тоньше, чем на спине, не выдержал. Его проломило, разорвало. Из гигантской дыры в теле монстра вывалилась лавина из каких-то сине-зелёных, дымящихся внутренностей.

Тварь издала свой последний звук. Это был даже не визг, а какой-то булькающий, клокочущий хрип. Она дёрнулась в последней конвульсии, её гигантское тело приподнялось… и рухнуло. Рухнуло прямо в пролом в завале. Её туша, огромная, как холм, полностью запечатала проход, который она с таким трудом расчищала.

Я не успел почувствовать облегчение. Вторая тварь была уже в сотне метров от наших позиций. Она видела, как умер её собрат. И её ярость достигла предела. Она неслась на нас, и я уже мог разглядеть детали её отвратительной пасти.

Но её путь был преграждён телом мёртвого партнёра. Она с разбегу врезалась в эту гору из хитина и остывающей плоти. Удар был такой силы, что, казалось, горы содрогнулись. Тварь запуталась, её ноги увязли в останках, она пыталась перелезть через эту преграду, но только глубже увязала. Она оказалась в ловушке из тела своего собственного товарища.

Она ревела, изрыгая пар и проклятия, но не могла сдвинуться с места, превратившись в идеальную, неподвижную мишень.

— Огонь по готовности. Цель голова.

И началось избиение, теперь это была не отчаянная стрельба, а холодная, расчётливая работа. Мортиры били одна за другой, и каждый снаряд ложился точно в цель. Сначала мы разбили ей панцирь на голове. Потом превратили её мозги в кашу. Потом, для верности, всадили ещё несколько снарядов в основание шеи. Она дёргалась, визжала, но уже не могла ничего сделать. Через пять минут всё было кончено. Вторая тварь затихла, превратившись в ещё одну уродливую гору из