Осколки будущего - Алевтина Ивановна Варава

– Кровь нужна тебе не для этого? – уточнила Тьма.

Мэлоди покачала головой.

– Кровь девочки, которая не может существовать, – это компас, который укажет путь к всесильным, незыблемым. Тем, кто может абсолютно всё. А значит, и вернуть его. Ведь это – малость. Для всех, кроме меня.

– Она не шарит, как искать своих всесильных, – махнула рукой Смерть. – К счастью.

– Это компас, – повторила Мэлоди, доставая из-за ворота обмотанную верёвочкой колбу. – Но он никуда меня не ведёт. Я жду знак. Ощущение, прозрение. Может быть, сон. И ничего не приходит.

– О всесильных написали безликие? – уточнила синьора Буйо. – Что именно ты нашла? Мы можем взглянуть?

Мэлоди замотала головой.

– Мне нашептала это кликуша. Когда отчаяние чуть не затопило меня, в неё вселилось нечто, и оно говорило со мной устами сумасшедшей. Найди девочку, которая не рождалась, но может родить, которая не рожала, но растёт подле своей дочери. Кровь её укажет путь к незыблемым силам, способным на что угодно. И заклинание, которое нужно произнести. Хорошо, что я его запомнила – старуха потом ни сном ни духом не ведала, о чём судьба поведала мне, используя её тело. Сначала я не была уверена, что это не бред. Кликуша постоянно несёт околесицу. Но впервые она говорила связно и логично, по делу, да не отрывочными фразами, а складно. Надиктовала мне сложное заклинание. Словно в трансе. Это было так ей несвойственно, что я схватилась за призрачную надежду, начала разбираться. И действительно отыскала в записях безликих девочку, которая существовать не может! Единственную в своём роде. А заклинание наполнило кровь, которую я у неё взяла, светом. Если девочка есть, если чары сработали, значит, что-то вселилось в старуху, чтобы подсказать мне путь. Только вот компас не ведёт никуда. Наваждение отпустило помешанную. Я в тупике. А вы говорите…

Мэлоди умолкла, погружаясь в размышления.

– Вы говорите, он не растаял в вечности, не исчез, не распался на новые формы. Говорите, он, его душа – в конкретном месте, неделимая, прежняя. И туда же попадут все, кто погиб без возможности реинкарнироваться. А значит, и все, кого отравили Прелаты, все они там. Искать дверь в V-е измерение… бороться за розы с неведомым порождением Силы… Это может быть так долго… так безмерно долго. А может, и вовсе бессмысленно.

– Но сие единая стезя, – уверила Ханна, – коли б твоя затея с кровью нашей подруги была воплотима, мисс Салин огласила бы нам и её.

– Ты права, – глухо произнесла Мэлоди. А потом подняла взгляд от пола. – Может быть, мне только хотелось верить, что кликуша говорила дело. А может, кровь привела к вам, чтобы вы раскрыли мне глаза. Спасибо. Так близко. Все эти годы… Но я должна была попробовать, чтобы убедиться, ведь так? Теперь это не станет моей виной. А путь один!

Она взволнованно вскочила.

– Мэл, что это ты затеяла? – встревожилась Смерть.

– Одэтта… Сейчас… сейчас, минуту.

Она кинулась к столику, выхватила клочок чистого пергамента и принялась торопливо писать на нём что-то, разбрызгивая чернила на книги и тогу. Затем метнулась к Смерти.

– Держи, милая, просуши его как следует.

Владычица усопших растерянно сжала бумажку сквозь ткань савана. А Мэлоди стиснула её неестественно худые плечи и улыбнулась счастливо и благоговейно.

– Ты же помнишь, где взять главный компонент? Придётся тебе варить его самой. Прости. Спасибо вам всем! Он извинит мне, что я не могла больше ждать. Он устал, устал уже тогда. Он бы не перенёс, что снова нужно начинать сначала. Он извинит, извинит мне, что я не вернула ему жизни, но мы будем вместе! Скорее, скорее, пока я не перерешила…

И она, бросив на камни треснувшую колбу с Тининой кровью, подёрнулась дымкой, обернулась облачком и помчалась куда-то в сторону, в боковой коридор.

– Что делается?! – в ужасе воскликнула Ханна. – Спешим, не то не уразумеем, как она орудует! – Друидесса впилась жадным взглядом в вытекающую на пол из разбитой ёмкости багровую лужицу. – Мы долженствуем повторить всё! Это может быть путь, даже коль она не постигла сама! Бантик, куда шельма подевалась? Что делает?

– Мэлоди никогда не знала, где именно душа бога русов и почему она там оказалась. Теперь, когда она поняла, что душа эта в Субфлуминэ и попала туда из-за яда, которым травили Прелаты, когда поняла, что всякий, попробовав этот яд…

– Стопорите её! – дико закричала Смерть. – У неё же может быть эта отрава! Она же порешила всех смертных, что ею пользовались!

– Показать Ворота, ведущие в спальню Мэлоди? – спросила Бантик. – Она там.

Она действительно была там: лежала на полу, устремив в сводчатый потолок застывшую улыбку. Губы блестели от чего-то чёрного и маслянистого, на ниточке тёмной слюны свисал из уголка приоткрытого рта кусочек стекла от разгрызенной ёмкости.

Смерть завертела головой – и у слепого окна очертился полупрозрачный призрак Мэлоди. Точная копия живой, но нематериальная, парящая в воздухе над полом – прямо как Аня когда-то в замке Бэллы и Мэри-Лин.

– Не переживай, Одэтта, я всё тебе написала, – молвило бестелесное создание, – будешь сама варить эликсир. Прощай, милая, прощайте, друзья мои! Спасибо вам! А мне нет места там, где нет его.

– Подожди, – выпалила Тьма, – объясни толком, что за незыблемые всесильные? Какое заклинание тебе нашептала кликуша?

– Может быть, мне примерещилось всё, – отмахнулась Мэлоди с блаженной улыбкой.

Внезапно в воздухе завихрились невесть откуда взявшиеся песчинки, множащиеся в смерч. Воины отпрянули – и вовремя. Стремительным прыжком на Мэлоди из круговорота тенью бросилось что-то огромное. Человекоподобный ящер схватил душу когтистыми лапами, словно она имела плотность, и таким же скачком метнулся обратно в смерч, тут же развеявшийся. Всё заняло не более десяти секунд.

– Что за?!

– Это ведь был прихвостень Габриэллы, нет? – уточнила Евгения Витальевна, спустя пару минут всеобщего молчания.

– Больфая яселица! С больфым хвостом! – закивала Соня, тараща глаза.

– Эрру, – медленно соображая, пробормотала Мэри-Лин, переводя взгляд на остывающее тело Мэлоди, – что, ты говорил, делала валькирия, прежде чем воспылала к тебе страстью и познала интернет?

– Стерегла воду в реке от воров, – прищуриваясь, ответил Тинин принц. – Воров не было, были только ящеры, приносившие реке в жертву иных.

– Субфлуминэ, – добавила Красота, костяшками пальцев вытирая почему-то обильно кровоточащий нос. – Под рекой152.

– Валькирия стерегла реку с Ядом Веков? – подытожил Ника. – Выходит, так?

– Целая река Яда Веков?! – в ужасе ахнула Кристина.

– Река Веков течёт в мёртвом II-м измерении, – сообщила Бантик. – Её воды – отрава, поражающая не тела, а души так, что они уже никогда не смогут воссоединиться с живой плотью. Могильные ящеры отдают Реке тех, кто потерял возможность к перерождению в каком-либо виде. Там безвозвратно умершие обретают последний приют.

– И под сей рекой