Системный Ремесленник Забытых Богов - Ярослав Мечников

не красавица – грубоватые черты лица, серо-зеленая кожа, странные, немного раскосые глаза. Но сейчас, в этом полумраке, освещенная лишь слабым светом, пробивающимся сквозь щели в стенах хижины, она показалась мне… почти милой. В ее глазах больше не было страха или враждебности, только любопытство и что-то еще, что я не мог определить. Может быть, тень сочувствия? Или даже… уважения?

Она кивнула в сторону еды. Я же, в свою очередь, чуть заметно дернул плечами, пытаясь показать ей свои связанные за спиной руки. Как, по ее мнению, я должен был есть? Лакать из миски, как собака? Или она пришла просто подразнить меня запахом горячей похлебки?

Девушка на мгновение замерла, ее взгляд скользнул по моим рукам, потом снова на мое лицо. Кажется, она поняла. На ее лице не отразилось никаких эмоций, но она сделала то, чего я никак не ожидал. Осторожно приблизившись, она опустилась на колени рядом со мной. Затем, взяв миску, она зачерпнула немного похлебки (для этого у нее была грубо вырезанная деревянная ложка, которую я сначала не заметил) и… поднесла ее к моим губам.

Я замер от удивления. Это было так… неожиданно. И так интимно, в каком-то первобытном смысле этого слова. Я почувствовал, как краска бросилась мне в лицо, хотя вряд ли она могла это заметить в полумраке. Несколько секунд я колебался, но голод и ее настойчивый, но не враждебный взгляд сделали свое дело. Я осторожно приоткрыл рот, и она влила мне немного горячей, ароматной похлебки. Она была густой, с кусочками какого-то мяса и кореньев, и на удивление вкусной.

Так, молча, она кормила меня, пока миска не опустела. Затем она так же помогла мне сделать несколько глотков воды из фляги. Все это время она не проронила ни слова, да и я не решался ничего сказать, боясь спугнуть этот хрупкий момент почти… доверия? Или это была просто жалость к беспомощному пленнику?

Когда с едой и питьем было покончено, она так же молча поднялась, забрала пустую посуду и, бросив на меня еще один долгий, непонятный взгляд, быстро вышла, плотно прикрыв за собой занавеску.

Я остался один. Сытый, напоенный, но все с тем же огромным количеством вопросов, на которые у меня не было ответов. Однако теперь к этим вопросам добавилось еще одно, очень важное: почему она это сделала? Была ли это ее личная инициатива, или приказ вождя/жреца? И что этот жест значит для моей дальнейшей судьбы?

Но почему-то сейчас, после этого странного, молчаливого ужина, на душе у меня стало не просто немного легче. Появилась какая-то новая, более отчетливая надежда. Надежда на то, что даже в этом диком, враждебном мире можно найти проблеск человечности… или того, что у КЗаррКх ее заменяет. И, возможно, именно эта девушка станет моим ключом к пониманию этого племени. Или, кто знает, даже к спасению.

Глава 6. От Жертвы к Проводнику: Новая Хижина и Тайна Кайлы

Сытость, пусть и относительная, принесла с собой не только приятное тепло в желудке, но и тяжелую, свинцовую усталость. Однако мозг, перевозбужденный событиями последних дней и особенно этим странным, молчаливым ужином, отказывался отключаться. Я лежал на грубой подстилке из сухой травы, которую принесла та самая девушка-КЗаррКх (пришла, принесла и тут же исчезла я решил назвать её Тихой Тенью, за такую супер-способность). Я лежал и пялился в темный потолок хижины, сплетенный из веток и покрытый шкурами.

Руки все еще были связаны за спиной, хотя и не так туго, как раньше. Боль в плече и голове немного утихла, но каждое движение отзывалось неприятной ломотой. "Архивариус", мой верный, хоть и бесстрастный спутник, молчал, экономя, видимо, свои внутренние ресурсы или ожидая моих запросов. А у меня их было – хоть отбавляй.

Почему она это сделала? Покормила меня, беспомощного пленника, которого ее соплеменники еще вчера готовы были пустить на барабаны и амулеты? Была ли это ее личная инициатива, продиктованная каким-то неведомым мне чувством – жалостью, любопытством, а может, даже тем самым уважением, которое я тщетно пытался прочесть в ее раскосых глазах? Или это был приказ Вождя Красный Коготь или хитрого Жреца Шипящий Язык? Такой, знаете, способ проверить мою реакцию, или просто поддержать «ценный экспонат» в более-менее рабочем состоянии до окончательного решения его судьбы.

Я склонялся ко второму варианту. КЗаррКх не показались мне расой, склонной к сантиментам. Скорее всего, они просто решили, что «посланник духов», даже если он окажется лжецом, не должен помереть с голоду до того, как они вынесут ему вердикт. А может, это была часть какого-то их ритуала – накормить жертву перед закланием? От этой мысли мне стало совсем не по себе.

Ночь тянулась бесконечно долго. Снаружи доносились приглушенные звуки деревни: треск догорающих костров, иногда – гортанные выкрики или смех. Я пытался прислушиваться, уловить хоть что-то, что могло бы пролить свет на мои перспективы, но "Архивариус" лишь фиксировал «неразборчивые бытовые шумы» и «фрагменты разговоров на бытовые темы, не представляющие интереса для анализа».

В какой-то момент, когда я уже почти провалился в тяжелую, тревожную дремоту, плетеная занавеска на входе в хижину снова тихонько отодвинулась. Я напрягся, ожидая увидеть мрачных воинов, пришедших за моей душой. Но в проеме снова появилась Тихая Тень.

На этот раз она не несла еды. В руках у нее была небольшая глиняная плошка, от которой исходил слабый, травяной аромат, и еще одна шкура, потолще той, что уже лежала на полу. Она молча подошла ко мне, поставила плошку на землю, а шкуру аккуратно постелила рядом.

«"Архивариус", анализ содержимого плошки», – мысленно скомандовал я, не доверяя ничему и никому в этом проклятом месте.

[Анализ активен… Состав жидкости в плошке: отвар из листьев [Местное Название: "Целебник Колючий"] и измельченных корней [Местное Название: "Успокой-Трава"]. Фармакологические свойства: слабое антисептическое, противовоспалительное и болеутоляющее действие. "Успокой-Трава" также обладает легким седативным эффектом. Побочные эффекты при умеренном употреблении: не выявлены. Рекомендация: можно использовать для обработки поверхностных ран и внутреннего применения для снятия боли и нервного напряжения.]

Лекарство? И успокоительное? Это уже было совсем неожиданно.

Девушка тем временем, видя, что я не двигаюсь, снова опустилась на колени рядом. Она взяла кусок какой-то чистой (относительно) тряпицы, смочила ее в отваре и осторожно, но уверенно, начала обрабатывать мою рану на плече. Ее прикосновения были на удивление нежными, несмотря на