Династия Одуванчика. Книга 4. Говорящие кости - Кен Лю

«Просто на всякий случай».

Три десятка гаринафинов поднялись из-за боевых порядков льуку. Это было все, что у них осталось, жалкое воспоминание о стаде в тысячу с лишним голов, собранном некогда в корале в Татене. Бесстрашные наездники вели скакунов к стене дыма, готовые встретиться с любой опасностью. Они чувствовали себя хозяевами неба.

Внезапно за стеной что-то заколыхалось. Дымовая завеса сделалась тоньше, стала расходиться и скручиваться.

Из-за нее вырвались пять гаринафинов и устремились прямо на воздушные силы противника.

Льуку смотрели на них, не веря собственным глазам. Они знали, что какое-то число гаринафинов у бунтовщиков имеется, но чтобы впятером сражаться против тридцати?.. Это же самоубийство.

Гаринафины повстанцев дрались с яростью, к которой льуку оказались не готовы. Тооф управлял Га-алом, старым самцом, служившим некогда льуку. Мятежники Тэры усилили его когти заостренными металлическими серпами, и опытный скакун орудовал ими ловко, как танцор с мечами из Кокру; рубил и колол яростно, словно Гегемон, воплотившийся в облике зверя. Товарищи, вдохновленные его примером, дрались так же отчаянно.

И все-таки пять гаринафинов, при всей их выучке и ярости, не могли одолеть тридцать: с арифметикой не поспоришь. Шкуры боевых скакунов мятежников вскоре покрыли отметины от когтей; густая кровь сочилась из ран, алым дождем орошая покрытый снегом грунт.

Га-ал издал протяжный низкий рев, полный одновременно вызова и отчаяния. Пробирающий до костей холод действовал на гаринафинов даже сильнее, чем на людей, замедляя их движения и истощая запасы подъемного газа.

Явно решив, что благоразумие – лучшая часть отваги, Тооф резко перевел Га-ала в вираж и пошел на снижение. Оторвавшись от атакующих гаринафинов льуку, Га-ал полетел прочь от поля боя, направляясь прямо на север. Остальные гаринафины мятежников, видя, что вожак обратился в бегство, последовали его примеру.

Предвкушая победу, скакуны льуку бросились в погоню. Тово наставлял своих всадников, объясняя им: чтобы обеспечить победу на земле, жизненно важно уничтожить как можно скорее всех оставшихся гаринафинов мятежников.

Гаринафины Тэры явно летели с трудом. Раненные и напуганные, они уже были на грани того, чтобы упасть. Тово рассчитывал, что в самое ближайшее время воздушные силы льуку добьют их, а потом вернутся, чтобы поддержать атаку пехоты.

Вскоре все гаринафины покинули поле боя, и в небе стало как-то неестественно пусто. Орда льуку вновь разразилась боевым кличем и застучала по земле копьями. Даже в самых смелых мечтах Тово не ожидал столь стремительной победы в воздухе. Ему было даже почти жаль, что все произошло так быстро, – ну и как потом прославлять в голосовых картинах его силу и храбрость?

А потом тан перевел взгляд на мятежников у основания стены из дыма и изменился в лице. Как бы угадав его настроение, ликующие рядом с ним воины тоже притихли.

Вместо того чтобы сбиться в кучу в ожидании последней отчаянной схватки, повстанцы поспешно гасили те самые костры, которые только что так рьяно поддерживали.

Из-за рассеивающейся завесы дыма проступили высокие, внушительные фигуры.

Тово с шумом втянул воздух и задрожал, причем не только от холода.

За спиной у разношерстной толпы бунтовщиков возвышались выставленные в ряд скелеты, твари из ночных кошмаров, ожившие чудовища из легенд конца Пятой эпохи.

Здесь был исполинский гаринафин, раз в двадцать больше настоящего. Семь массивных черепов с верхушек семи позвоночных колонн скалили обращенные в сторону льуку хищные клыки. Крылья, каждое размером с полог Большого шатра, поблескивали на ярком солнце, словно крылья какого-то насекомого-переростка, и сквозь их полупрозрачную ткань просвечивали кости, гибкие, как – впрочем, льуку подобное сравнение просто не могло прийти в голову – каркас обтянутого шелком воздушного корабля. Гигантское существо имело шесть увенчанных острыми каменными когтями костлявых ног, каждую размером с десять коров.

Были здесь и другие монстры. Например, монументальный саблезубый тигр о восьми лапах, с головой, собранной из сотен настоящих черепов тигра, и парой клыков, длиной не уступавших столетним деревьям в долине Кири. Толстые лапы, похожие на водяные колеса из Дара, были изготовлены из множества связанных костей.

Или громадная акула, челюсти которой могли разом заглотить сотни воинов. Вместо плавников у нее были дюжины опор для ходьбы, по форме напоминающих лапы волка или тигра. Хвост величиной с крыло гаринафина отливал металлическим блеском.

В одном ряду с этими чудовищами стояли и другие, не поддающиеся описанию. За спиной у каждого из них вздымались большие паруса, словно бы города-корабли вдруг преобразились в животных и выбрались на сушу. Собравшись в группы вокруг гигантских зверей-скелетов, мятежники стояли у толстых канатов, натянутых, как если бы удерживаемые ими чудовища могли в любой миг сорваться и прийти в движение.

Эти твари явно представляли собой арукуро токуа, но в степи никогда не видели конструкций из живых костей такого размера.

Воины-льуку вокруг Тово перешептывались, испытывая одновременно ужас и благоговение:

– Что это за колдовство такое?

– Уж не боги ли покровительствуют рабам-агонам и дара?

– Никак настал конец Шестой эпохи?

Тово не был суеверен. Он не сомневался: чем бы ни являлись эти костяные статуи, это дело рук человеческих, а вовсе не божественное творение. Иного объяснения его ограниченное воображение просто не могло переварить.

Да вот только отнюдь не все его воины были такими же приземленными. Как сумеют они сражаться против чудовищ, которых не считают материальными?

Мятежники отпустили канаты, удерживающие арукуро токуа. Когда порыв ветра наполнил паруса наверху, громадные статуи закачались, их искусственные костяки заскрипели, заскрежетали и застонали от трения частей друг о друга.

Льуку неуверенно вскинули оружие.

Дым заклубился, земля вздрогнула – боги степи начали свой танец.

За несколько месяцев до этого

После смерти Таквала Тэра составила грандиозный план. Она изучала мифы степных народов, консультируясь со своими советниками из числа дара, агонов, а также ледовых племен.

На первом этапе плана решено было использовать тело Таквала для убийства Кудьу. Гибель пэкьу должна была временно погрузить льуку в хаос и сорвать их планы по отправлению новой флотилии к берегам Дара.

Вторая часть предусматривала участие Торьо, которой предстояло выдать себя за льуку и попытаться освободить как можно больше гаринафинов.

Но даже в случае успешной реализации этих замыслов льуку все равно оставались хозяевами степи. Из числа танов непременно выдвинется новый вождь и сплотит армию Кудьу: это лишь вопрос времени. Для полного освобождения страны следовало нанести льуку решительное поражение, такое, чтобы это подвигло рассеянные племена агонов на массовое восстание.

Третья, заключительная часть плана Тэры, также подсказанная ей видениями, пережитыми в момент создания духовного портрета Таквала, была, надо полагать, самой