Как вы здесь оказались, мисс Гроуэл?! - Наталия Ники

— Погода нынче не радует, — вдруг выдал Энтони, — В «Вестнике Вилемса» недавно писали, что сформировалась огромная буря над морем и она идет в Адар, но кретские горы заденет только краем.

— Обычно их предсказания сбываются ровно наоборот, — хмыкнул граф.

— Это так, к сожалению. Но иногда они пишут что-то дельное, вот недавно была хорошая статья про Пратскую оперу, Сандетта Гидерс знаете ли….

Через несколько минут граф забыл о моем существовании, переключившись на рассказ Энтони о восходящей звезде оперы с чудесным сопрано. За что я была премного благодарна милому доктору.

От дразнящих запахов у меня разыгрался аппетит, а запал для этикетной дуэли уже пропал. Напомнив себе еще раз, зачем я здесь, я пообещала больше никогда-никогда не попадать в такую ситуацию и с удовольствием принялась за еду, наслаждаясь изысканным вкусом сочного стейка под брусничным соусом.

Ужин шел своим чередом; Фрэнк, несмотря на немалую комплекцию, ловко, как фокусник, заменял блюда, и одно было вкуснее другого.

Настолько изящно он порхал со всеми тарелками и сменами блюд, что я позабыла и о свирепой внешности слуги, и даже о его крайней неразговорчивости в нашу первую встречу.

— И что же не так с условиями труда, — вернул меня в реальность едкий голос графа.

Пока я витала в своих грезах, состоящих из кисло-сладких соусов, тающих во рту суфле и чудесном ягодном напитке, взрывающимся миллионами вкусов на языке, обстановка за столом успела кардинально поменяться.

Доктор, весь взъерошенный и напряженный, сидел, шумно отодвинув тарелку, с вилкой в руке, готовый в любой момент всадить ее в глаз графу, который, откинувшись на стуле и совершенно не скрывая усмешки, с интересом рассматривал своего оппонента. И что-то в его нарочито ленивой позе, и расслабленных широких плечах подсказывало, что доктору лучше не пытаться как-то навредить графу.

— Видите ли, те условия труда, в которых работают большинство работниц на фабрике, совершенно не подходят для молодых незамужних женщин. Многим из них еще нужно создать семью. Но как это сделать, если они большую часть дня работают, не разгибая спины, таская тяжести и вдыхая ядовитые пары компонентов для лекарств, а оставшееся время за ними надзирает мисс Трудэ, не отпуская от пансиона ни на шаг?

Я мысленно кивнула, соглашаясь с доктором. Выходит, не только я заметила тиранию Трудэ.

— А какую работу вы предлагаете мне дать этим девушкам? Это все-таки фармацевтическая фабрика! И, заметьте, я не держу их здесь насильно. Да, они должны отработать в цехе определенное время. Но не от заката до рассвета! Часы досуга у них тоже имеются!

— Досуга, значит, — доктор откинул вилку, готовый пойти в наступление.

Казалась, что он совсем позабыл, где находится.

— И что вас не устраивает? — спросил граф, не сводя с него темных, как грозовое небо глаз.

— Да хотя бы то, что вместо создания семьи и воспитания детей, эти женщины изнурительно работают, а вечером сидят в пансионе!

— Заметьте, уважаемый господин Рэдклиф, — холодно ответил Нолорано. — Все эти дамы находятся на фабрике исключительно по своей доброй воле. Их полностью устраивает и оплата, и условия проживания. Заметьте, что жалованье на фабрике — одно из самых высоких в Адаре для женщин.

— Вот именно! Какое благородство, дать возможность женщинам зарабатывать наравне с мужчинами. И это после того, как ваша семья повысила аренду, разорив многих вокруг, вынудив их навсегда покинуть родные края!

«Вот именно, — мысленно поддакнула я. — Мало того, что потратить на этого убийцу всю молодость, так он еще и аренду задрал».

— А не многое ли вы себе позволяете, господин Рэдклиф? — голосом, способным замораживать, осведомился граф, вытаскивая салфетку из-под воротника и резко откидывая ее прочь.

«Вот негодяй, — подумала я. — Еще и смеет угрожать доктору!»

— Вы просто изолировали молодых женщин, отобрав их право на семью, — не сдавался Энтони.

— Но что вы хотите от меня? Чтобы я уволил всех незамужних женщин? — спросил граф, жестом подзывая Фрэнка, на подносе которого дымился ароматный кофе.

Возмущение белой шипящей пеной вскипело в моей крови.

— Сократите их рабочий день до четырех часов! — доктор подскочил, а я мысленно зааплодировала ему, — Введите, как минимум еще четыре выходных дня, и отпускайте девушек домой, чтобы они могли спокойно найти себе жениха! И молоко каждый день. За вредность. А если девушка нашла мужа и ожидает дитя, то назначьте содержание.

Повисло молчание, в это время граф, скривив губы, изучал содержимое на дне бокала. А потом, подняв голову, во весь голос захохотал. Низкий бархатистый смех прокатился по комнате, отражаясь от стен. Рэдклиф и я молчали, с недоумением взирая на это странное веселье. Граф смеялся еще долго, пока из глаз не выступили слезы.

А затем произнес:

— Вы и сами понимаете, — он повернулся к доктору, с презрением рассматривая его. — Насколько нелепо звучат ваши предложения. После выполнения хотя бы их части, фабрику можно будет закрывать — она станет убыточной. Мисс Гроуэл, доешьте вы, наконец, свой десерт.

Я вздрогнула и быстро проглотила кусочек пирожного с ложечки, которую уже давно поднесла ко рту.

— Да, продолжайте веселиться, — проговорил доктор.

Глаза его пылали, как фонари маяка в шторм.

— Это же так смешно, когда на вашей фабрике работницы тратят всю свою жизнь, травмируются, а потом их находят на берегу озера Ронфорэ!

Стало тихо, даже ветер смолк за окном, а я вся обратилась в слух, не смея поверить своей удаче.

— И кого же именно из работниц фабрики там нашли? — Ледяным голосом уточнил граф. Несмотря на глумливую улыбку, в глазах его клубилась тьма, и теперь уже доктор стал белее бумаги под его суровым взглядом. — Такие случаи мне неизвестны! Если, конечно, вы не имеете ввиду трагические события, что произошли в моей семье?

* * *

Марта

Но продолжение узнать не удалось — на самом интересном месте меня попросили уйти.

— Доктор, — граф мрачно усмехнулся тогда. — Мы обязательно с вами продолжим этот интересный разговор, но позже. Госпожа Гроуэл, если вы закончили с десертом, то не смею вас больше задерживать.

Я отложила недоеденное пирожное и встала. Это было невежливо, но никакой причины оставаться здесь я не сумела найти.

Покидая столовую, я даже немного оглянулась