Как вы здесь оказались, мисс Гроуэл?! - Наталия Ники

Остаток вечера прошёл спокойно, а на следующий день я приступила к роли секретаря Нолорано. И тогда я поняла, что пытка обеденным этикетом — это были еще цветочки. Мне предстояло работать с графом в одном кабинете. Огромном, роскошном и неуютном. Углы и позолота — были главными составляющими этой комнаты, а сам граф, с идеальной осанкой, как король, восседал за столом посреди броской роскоши.

Возле двери на продуваемом всеми сквозняками месте, стояла небольшая конторка с огромным печатным аппаратом. Значит, когда-то существовал какой-то другой секретарь графа. Но куда он исчез?

Едва я переступила порог утром, как мне велели приготовить особый чай из мяты (из особого сорта мята с тонким земляничным ароматом), а затем подготовить договор на покупку крупной партии хинина у «Первой лирской колониальной компании братьев Вельде».

А так как не было понятно, куда делся прошлый секретарь, то с вопросами пришлось идти к Нолорано.

Граф выслушал меня, глубоко вздохнул и скучно ответствовал: «А в архиве вы не смотрели?».

Архив располагался здесь же — одна из трех дверей в глубине кабинета. Можно сказать, что это была единственная инструкция Нолорано перед началом рабочего дня.

— Ой, — воскликнула я, дергая за медную ручку. Дверь даже не шелохнулась. — Закрыто.

— Потому что эта не та дверь, — рявкнул граф. — Запомните, мисс Гроуэл. Средняя — архив, а правая — уборная.

— А левая?

— А в левую, — он повернулся и тяжело посмотрел на меня. — Вам ходить не следует.

Слава Четверым, хоть документация была в порядке. К обеду я, наконец, разобралась, что к чему, оставалось только добыть реквизиты поставщика.

На что граф, оторвавшись от толстого справочника, испещренного химическими формулами, невозмутимо ответил.

— Посмотрите в картотеке. Вам же нравятся картотеки, не так ли, Марта?

Кровь бросилась мне в щеки, но я, спрятав глаза, лишь сдержанно поблагодарила. К графу я решила больше не подходить с вопросами. Постараюсь запомнить, где что лежит, к тому же мне удалось обнаружить полную опись документов. По закону подлости она была на самом видном месте возле двери. И как я ее сразу не заметила. Ну что же, я сама дала такой отличный повод поиздеваться надо мной. Впредь буду умнее.

Затем, после полудня стараний, я принесла графу распечатанный вариант договора. Солнце уже стояло в самом зените, резными узорами расплескавшись по стенам. Было душно, я распрямилась, надеясь хоть немного перевести дух. Может, мне даже позволят выйти ненадолго в парк. Но не тут-то было. Буквально через пару минут граф вернул мне полностью исчерканный листок: жирными чернилами была исправлена химическая формула вещества, стрелками указаны новые места для некоторых параграфов и предложений и — о, стыд! — исправлены орфографические ошибки.

А в самом низу, под изогнутым знаком вопроса, список недостающих пунктов: ответственность сторон, степень допустимых примесей, происхождения сырья, гарантии очистки, наличие сертификатов.

— Неплохо, — сказал граф, но взгляд его, насмешливый и цепкий, говорил обратное. — Очень надеюсь получить готовый вариант через пятнадцать минут.

Но граф не получил свой договор ни через пятнадцать минут, ни через тридцать, ни даже через несколько часов… Всякий раз, когда я приносила ему исправленный вариант, он находил все новые и новые недочёты.

Безжалостно расчёркивал текст позолоченной перьевой ручкой, похожей на жало, и возвращал мне обратно.

Я уже не верила, что когда-нибудь смогу доделать несчастный договор, и посматривала на огромное окно напротив. Может быть, ну его, это расследование?

Чувствуя неотвратимость судьбы и сжимая договор во влажных ладонях, я вновь подошла к графскому столу. Мои колени дрожали, а Нолорано, напротив, был бодр и свеж. Он неутомимо писал, считал и выискивал что-то в толстых книгах, что аккуратными стопками лежали возле его стола. Столбы из них все увеличивались — новые непонятно откуда приносил Джон.

А я устала так, что была готова упасть, прямо там, посередине кабинете — на мягком красном ковре с высоким ворсом. Мне хотелось есть, пить, спать и в уборную. И все сразу. Руки тряслись, а кончики пальцев я уже не чувствовала от непрестанного печатания на непривычной машинке.

В этот раз граф так увлекся своими изысканиями, что не заметил, как я принесла очередной вариант договора. Ну, или сделал такой вид.

А я долго стояла в глупой позе, не сводя глаз с пресс-папье из малахита, что лежал рядом. Мысленно я уже протягивала руку, касалась его прохладной ручки и со всей силы швыряла в темную причесанную голову графа. Стой. Я отступила на пару шагов, а то мало ли что, не сдержусь и, в самом деле, произойдет смертоубийство.

А Нолорано все так же не обращал на меня ни малейшего внимания, поглощённый старинным талмудом у него на столе. Он даже не понимал, что чуть не лишился жизни. Наконец, мое терпение иссякло, и я шваркнула листок прямо перед начальством. Граф вздрогнул и поморщился, но промолчал.

— На этом варианте, пожалуй, остановимся, — проговорил Нолорано, пробежавшись по листку глазами.

Смерил меня темным взглядом.

— Надеюсь, вы помните, что нужно еще телефонировать компании-поставщику, получить от них счёт и подготовить чек на оплату в банк, а затем принести мне его на подпись? Но подождите Джона, без него вам запрещено выходить из здания.

«Вот значит как! — возмутилась я. — Не помню, чтобы мы обсуждали это условие при приеме на работу!»

Но вслух ничего не сказала, чем, как мне показалось, немного огорчила графа — его блеснувшие предвкушением глаза поскучнели, когда я лишь кивнула. А затем с самой сладкой из улыбочек, которые у меня были, произнесла:

— Если я свободна, то могу ли сходить в столовую?

— Ах да, — граф бросил рассеянный взгляд на часы. — Уже и обед прошел. Ступайте себе.

И сразу же вернулся к своей работе. Устает ли он когда-нибудь?

На подкашивающихся ногах я вышла из кабинета, и, держась за перила, и начала медленно спускаться.

О, Великая Мика, даже десять смен подряд в цехе мисс Трудэ не были бы столь невыносимыми! Меня словно выжали досуха. И еще эти глупые ошибки, после которых граф прожигал меня таким взглядом, что мне хотелось провалиться под землю.

А что, если он меня уволит, и я потеряю доступ к замку? Сомнение змеей заползло в сердце. Но нет. Что-то мне подсказывало, что граф меня взял на эту работу отнюдь не из-за профессиональных