Князь Барбашин 3 - Дмитрий Михайлович Родин

Чтобы не плодить новых сущностей, уезды, как и на Руси, разделялись на волости и станы, представлявших собой отдельные судебные округа, во главе которых назначались выборные губные старосты. Их избирали из дворян и детей боярских (а за их отсутствием, из самых образованных людей) всем населением, включая крестьян. Помощники старост — губные целовальники — избирались из среды тяглых.

В общем, по большей части реформа представляла из себя компиляцию губной реформы Ивана Грозного с более поздними дополнениями. А колонии становились этакими пилотными проектами, и Андрей очень сильно надеялся, что, когда время придёт до реформ уже на самой Руси, у него под рукой будет вполне опробованный вариант, который нужно будет всего лишь "доработать напильником". Хотя невозможность управлять процессом становления столь сложного механизма лично его слегка напрягала. Вот только покидать надолго двор, даже ради столь благого дела, было бы сродни самоубиству. Причём не лично князю Барбашину, а всем тем новшествам, что он затеял на Руси. Ведь большая их часть ещё не вышла на стадию самовоспроизведения, когда личное участие создателя будет уже не нужно. Так что оставалось лишь положиться на воспитанных в ЕГО школах людей, и что они смогут не напортачить слишком уж сильно. С другой стороны, эти люди были плоть от плоти местной реальности и, возможно, именно они-то и смогут правильно адаптировать его придумки к местным условиям, ведь он, сколь бы долго не прожил тут, а всё равно пытался порой изобрести, фигурально выражаясь, сразу паровоз, а не паровой двигатель…

* * *

Донат Иванов сын, вернувшись после долгого отсутствия, с огромным удовольствием обнял молодую жену, уже разродившуюся за это время вторым ребёнком, и подкинул в воздух завизжавшего от переполнивших его эмоций первенца. Всё же хорошо быть дома рядом с семьёй. И не скажешь, что далёкая Русь перестала быть родиной, но всё же остров Аскольда и сильно разросшийся Васильград нынче воспринимался куда более родным. Он бы и мать с отцом сюда перевёз, но им и в далёком Новгороде было хорошо, тем более, что остальные родичи Доната переезжать в Русь Заморскую пока что не спешили.

Ну, ничего, он и сам их мог навестить в любой момент, благо корабли между материками ходили исправно, так что с внуками родители познакомятся обязательно, а пока что у него и без того забот было много. Всё же за те полгода, что его не было, жизнь в Васильграде не замирала и текла своим чередом.

Но прежде чем браться за дела, он собирался хоть немного отдохнуть в кругу семьи. Потому как прошедшая поездка его изрядно вымотала: пришлось ведь не только в Новгороде перед пайщиками отчитываться, но ещё и до Москвы прокатиться. Причём князь вопросами как бы не сильнее вымотал, чем купцы да боярские приказчики. Ну и поручений надавал тоже больше, чем весь Совет. Зато и помощь от него была куда более действенной.

Так, он за собственный кошт выделил Васильграду два новых корабля, что только-только на виколовской верфи строить начали. Старый мастер вновь изобрёл что-то невероятное, совместив в одном судне сразу и шхуну, и лодью. Новый кораблик был длиной в двенадцать саженей, и три сажени в ширину, а легкая седловатость как бы подчеркивала готовность судна к стремительному бегу. Наружная обшивка была привычно выполнена вгладь, что давно уже было отличительной чертой всех новоманерных судов. Имея три мачты, эта шхуно-лодья несла на первой только прямые паруса, а на второй и третьей — гафели, что позволяло ей иметь в команде всего пятнадцать человек и при этом лучше использовать энергию движения свободных воздушных потоков. Да, на полном ветре этот кораблик мог отстать от той же лодьи, зато он был значительно более маневреннен, и мог не хуже шхун ходить под острыми углами к ветру, беря при этом в трюм двенадцать тысяч пудов груза.

"Юнону" и "Авось" (говорят, сам князь выбирал кораблям эти имена), было предложено использовать для продожения географических исследований в Новом Свете и поиска новых и куда более благоприятных мест для колоний. А также для плавания к испанским владениям в Вест-Индии и возможной торговле с ними.

Однако княжеская помощь заключалась не одними лишь кораблями. Для заморских владений тот выделил из пленников, захваченных в Ливонии, тех, кто так или иначе был связан с морем, хотя подобные специалисты были и на Руси весьма востребованы. Да ещё и очередного ученика Викола соблазнил на переезд хорошим заработком и возможностью наладить собственное дело. Что было весьма полезным дополнением, так как на одних трофейных кораблях всю жизнь не походишь.

Да и кроме корабельщика других мастеров для Заморской Руси тоже было нанято немало. Чувствовалось от князя хозяйское радение.

Так что, вернувшись домой и отдохнув несколько первых дней, Донат приступил к делам насущным.

Географическая экспедиция рождалась в муках. Те же тридцать человек — это было очень существенно для молодой колонии, а экипажи, перегнавшие суда, нанимались на Руси лишь на сам перегон, хотя уже в Васильграде кое-кто и передумал, согласившись остаться в Новом Свете навсегда. Но таких было не слишком много, отчего основной костяк должны были всё же составить васильградцы. Но тут колонистам всё же повезло: микмаки и до знакомства с поселенцами не боялись моря, а теперь и вовсе обрели настоящую уверенность перед морской пучиной, да и с европейским парусным вооружением за прошедшие годы научились ловко обращаться. И оказалось, что у детей леса тоже рождаются романтики дальних походов. Так что десяток молодых индейцев легко согласился вступить в экипажи новоприбывших судов. Но если вакансии мореходов заполнились достаточно быстро, то с капитанами и навигаторами пришлось изрядно повозиться. Да, от былого экипажа "Аскольда" на острове осталось несколько умельцев, включая двух вахтенных офицеров: Олексы Шубы и Никодима Рыбака. Но Никодим нынче заведовал всей рыбацкой флотилией, так что на два корабля у Доната был только один полноценный командир, который тоже не сидел без дела. Но на морском струге, что курсировал между Васильградом и Барбашинском, его можно было легко заменить, так как и маршрут был уже хорошо отработан, и помощников себе Олекса подготовил хороших. В общем, ограбив на кадры все, что только было возможно, Донат сумел оснастить "Юнону" и "Авось" для дальнего похода и крепко задумался над созданием в колониях своего навигаторского училища. А то зачем тогда