Темный феникс. Возрожденный. Том 2 - Фёдор Бойков

делать свою работу. Я нашёл плоский камень у подножья холма и опустился на него. Спина благодарно отозвалась на твёрдую опору, а ноги заныли от блаженства. Вот бы ещё снять сапоги с доспехами и искупаться. Но чего нет, того нет. Не до роскоши сейчас.

Я закрыл глаза, заставляя тело расслабиться, но ничего не получилось. За день источник был выжат досуха, каналы горели огнём. Даже сидеть было больно, какое уж тут расслабление.

Услышав шаги рядом, приоткрыл глаза и встретился взглядом с Сорокиным. Он молча опустился на корточки, достал из подсумка точильный камень и начал методично проводить им по лезвию боевого ножа, с которым не расставался даже после того, как получил меч.

— Место неплохое, мы тут несколько раз ночевали, — тихо сказал он. — Там ниже ручей есть, но вода не питьевая, а так — ноги промочить, да от крови отмыться.

Я кивнул и снова сомкнул веки, пытаясь войти в состояние медитации. Мы сидели в тишине, которую нарушал лишь звук точильного камня. Было слышно, как Игорь Лаптев негромко матерится, натягивая брезентовый навес, — колья вбить тут было очень сложно.

— Жалко Лёшку, — сказал вдруг Сорокин, не отрываясь от работы с ножом. — Дурак был редкостный, вечно лез, куда не надо. Но боец был хороший.

— Знаю, — ответил я. Мой голос прозвучал хрипло, будто только после сна. — Видел, как он на стене дрался. Да и за стеной тоже.

— Он с Зубовым в рейды ходил, — Демьян проверил остроту лезвия большим пальцем. — Говорил, что после службы пекарню откроет, всё к поварам ходил рецепты записывать.

Я промолчал. Мне было нечего сказать. Настолько близко Алексея я не знал, да и всех остальных гвардейцев тоже, если подумать.

— Эти ваши шипы, — сменил тему Сорокин. — Это было сильно. Никто раньше так жижиков не брал, обычно или выжигали, или сами гибли.

— Нельзя было выжигать — нам был нужен токсин, — ответил я, растерев лицо ладонями.

— Я про другое. — Демьян убрал нож в ножны. — Я про то, как вы с тьмой управляетесь. Чистая работа. У нас в академии был преподаватель, так он только гвоздь в стену мог забить, а вы целую стаю нанизали.

— Это просто навык, — пожал я плечами, чувствуя, как стреляет в висках. — Когда постоянно на грани, учишься быстро.

— Не только, — Сорокин покачал головой. — У многих навык есть. А вот голова, чтобы сообразить, что ядра надо щадить, а не крушить… это реже встречается.

Сзади послышались шаги. К нам подошёл Игорь Лаптев, держа в руках две банки тушёнки и тонкие лепёшки.

— Поесть вам надо бы, господин, — сказал он, протягивая мне нехитрый ужин. — И тебе, Демьян. А то набегался за последние сутки, хоть бы прикорнул ненадолго.

Я взялся за еду, а Лаптев задержался на секунду. Его взгляд оценивающе скользнул по моему лицу.

— С источником совсем плохо? — спросил он прямо.

— Восстановится, — коротко ответил я, продолжая жевать.

— Нам бы защитные артефакты подзарядить, но раз вы на нуле, — покачал головой Игорь. — Тимофей и Сергей тоже выложились до дна. И вам бы отдохнуть, а не с этим болваном трепаться.

Игорь бросил взгляд на Сорокина и хмыкнул. Было ясно, что эти двое давно служат вместе и хорошо знают друг друга.

— Сам болван, — беззлобно огрызнулся Сорокин. — Иди свою похлёбку помешай, а то опять пригорит.

Лаптев фыркнул и ушёл. Мы с Демьяном снова остались в тишине. Я почти закончил с ужином и допил воду из фляги.

— Он прав, — сказал Сорокин, когда увидел, что я доел тушёнку. — Вам бы поспать пару часов, а мы пока охрану выставим. Тимофей с Сергеем купол подправят, чтоб надёжнее был.

— Надо бы поспать, да, — я откинулся на скалу, чувствуя смертельную усталость.

Но для начала надо дойти до навеса и лечь на что-то помягче камня подо мной. Сорокин посидел ещё минуту, потом так же молча, как пришёл, забрал пустую флягу и ушёл проверять посты.

Я решил, что тянуть с отдыхом не стоит, с трудом поднялся и побрёл к навесу. Нужно хотя бы попытаться поспать, даже если сон никак не идёт. Завалившись на спальный мешок, я закрыл глаза.

Мои мысли возвращались к жижикам и к их ядрам, полным стихийной силы. И к Гроху, который назвал её вкусной. Круг замыкался, и картина этого мира понемногу складывалась в голове в нечто цельное. Но сейчас полноценно додумать эти мысли у меня не было сил.

Я и сам не заметил, как уснул и проспал чуть больше пары часов. Резкая боль в виске выдернула меня из сна. Два часа сна были каплей в море, но хоть какое-то равновесие вернулось и в голове прояснилось, хотя источник всё ещё болезненно отзывался в груди. Я вылез из-под навеса и немного размял мышцы.

Почти сразу же ко мне подошёл Игорь.

— Ваше сиятельство, Демьян уже десять минут назад должен был вернуться с разведки, — сказал он глухо. — Он никогда не нарушал временные рамки.

— Собирай людей, сворачиваем лагерь, — распорядился я.

Через десять минут отряд был готов к бою, навесы и спальники убраны. Мы уже собирались двигаться на поиски, как из вечернего тумана вывалился Сорокин. Он тяжело дышал, на рукаве его защитного комплекта была видна свежая кровь.

— Триста метров к северу, — рвано выдохнул он. — Лагерь Кожевниковой и Мироновой.

— Что случилось? — спросил я, указав на его руку.

— Это не моя, часовой княжны Мироновой вцепился, — Демьян жадно хватанул воздуха и закашлялся. — Лежал уже полуживой, чуть не наступил на него. Сам-то еле ушёл.

— Между собой что ли сцепились аристократочки? — хмыкнул Лаптев.

— Нет, там весь лагерь разгромлен, палатки порваны, снаряжение разбросано, — Сорокин протянул руку в требовательном жесте и тут же получил от Игоря фляжку с водой. Сделав пару глотков, бывший спецназовец продолжил рассказ. — Стоят оба отряда спиной к спине, отбиваются от монстров.

— Каких конкретно? — уточнил я, хмурясь. Это что же там за монстры, что два отряда их сдержать не могут.

— Не смог опознать, только тени мелькали, — Демьян опустошил флягу и оглядел своих бойцов. — Быстрые они шибко. Очень быстрые.

— Теневики что ли? — спросил у него Максим Ивонин.

— Похоже, что так, но какой вид — не знаю, — пожал плечами Сорокин.

— Сколько людей уцелело? — задал я следующий вопрос.

— Обе девицы, пять, может шесть бойцов, остальные либо раненые валяются, либо убитые, — Сорокин сузил глаза и посмотрел на меня, уже зная, что я прикажу. Но я не увидел на его лице ни тени сомнения.

Я посмотрел на своих людей. Усталые, но собранные лица, уверенные взгляды, полные решимости идти