Главная проблема ректора космической академии - Алиса Линд

— Ты не подопытная крыса, Мэлтис, — повторяет он, глядя мне прямо в глаза. — Ты — ключ к будущему.

Я забываю вдохнуть, не зная, как реагировать на эти слова.

— Ключ? — переспрашиваю я, не веря своим ушам. — Вы серьёзно?

— Да, — отвечает он твёрдо. — Всё, что ты проходишь, — это не просто ради науки. Ты — уникальная.

Я смотрю на него, пытаясь понять, шутит он или нет.

— Вы так говорите, будто я какая-то… волшебная палочка, — фыркаю я, хотя его слова начинают проникать в моё сознание.

— Я знаю, что это правда, — его голос становится чуть мягче, но не теряет уверенности. — Ты не понимаешь, насколько ты важна. Ты человек. Ты курсант. Ты наша надежда. И я не дам тебя в обиду, Мэлтис. Ни Пэрису, ни кому бы то ни было.

Я отвожу взгляд, пытаясь переварить его слова. Они заживляющим бальзамом ложатся на израненное сердце. В них хочется верить, осознавать свою исключительность, ценность для ксорианцев, для армады. Сейчас, когда нет перфорирующего мысли возбуждения, я могу мыслить здраво. То, что сказал ректор Крейт невообразимо тепло отзывается у меня в душе.

Он подходит, почти невесомо берет меня выше локтя и заглядывает в глаза, в которых уже почти высохли слезы.

— Иди сюда, Мэлтис, — он обнимает и прижимает меня к себе. — Я больше такого не допущу.

В этом жесте нет секса, только забота и согревающая поддержка. Мне её невыразимо не хватало.

Спустя несколько вязких мгновений он все-таки отстраняется.

— Если ты готова, — произносит осторожно, будто не хочет огорчить или испугать. — Пэрис приготовил для тебя новое исследование.

Его уверенность и твёрдость, с которыми он говорит, постепенно успокаивают меня. Я — ключ к будущему. Это гордо сознавать. Но хочется ещё кое-что прояснить.

— Когда мы меня изучим, я смогу вернуться к занятиям?

— Ты вернешься к занятиям ещё раньше, — отвечает Таррел. — Буквально после сегодняшнего теста. Те несколько дней, пока ты была освобождена от занятий, истекли.

— Правда? — вырывается у меня радостно, и я невольно бросаюсь к нему на шею. Его слова меня буквально окрыляют и вселяют ощущение, что я все-таки не крыска для опытов.

— Я готова к новому исследованию, командор Крейт, — добавляю твердо.

20.

Я иду за командором Крейтем по широкому коридору уровня А6, купаясь в ощущении его непререкаемой уверенности. Его альфа-волны меня не беспокоят, и это радует. Сначала было в диковинку возбуждаться от одного его появления, но быстро утомило. Сейчас я благодарна, что могу находиться рядом и не испытывать дикого желания.

— Что за исследование на этот раз? — спрашиваю, едва поспевая за его широкими шагами.

— Пэрис объяснит, — отвечает он не оглядываясь. Говорит отрывисто, будто сам не в восторге от того, что мне предстоит.

Когда мы входим в лабораторию, доктор Пэрис уже ждёт нас. Он оборачивается, окидывает меня своим привычным насмешливым взглядом и кивает Крейту.

— Командор Крейт, курсант Мэлтис, — произносит он, чуть растягивая слова, будто наслаждается моментом. — У меня всё готово. Можно начинать.

— Кратко объясни, что сегодня за исследование, — Таррел смотрит на него так, что тот, кажется, теряет долю своей самоуверенности.

— Конечно, — отвечает Пэрис, складывая руки за спиной. — Сегодня мы будем проверять реакцию и выносливость курсанта Мэлтис в условиях изменённой гравитации. Пониженной и повышенной. Это необходимо для оценки её физиологических и ментальных возможностей.

— Почему именно это? — уточняет Крейт.

— Гравитационные нагрузки — ключевой фактор в боевых действиях на кораблях и в сражениях с Жуками, — поясняет Пэрис. — Нам нужно понять, как гибридная природа нашей полукровки позволяет справляться с перегрузками.

— Начинайте. Я останусь, чтобы понаблюдать, — заявляет командор Крейт, складывая руки на груди и устремляя на Пэриса испытующий взгляд.

Мы снова идем по коридору, пока не добираемся до нужной комнаты. Толстая герметичная стеклянная перегородка делит её на две части. В ближайшей находится, похоже, пульт управления, угол отгорожен загородками на манер примерочной, за стеклом — большая камера с поручнями, тросами и различными грузами. Рядом со стеклом есть такая же герметичная дверь.

Пэрис выдает мне специальную одежду и отправляет переодеваться. И пока я облачаюсь в полностью обтягивающий скользящий а-ля спортивный комбинезон, он без эмоций объясняет цель эксперимента:

— Сейчас ты испытаешь условия пониженной гравитации. Мы протестируем, как твоя ментальная сеть справляется с координацией в таких условиях.

— А что, если я не справлюсь? — спрашиваю я, выходя из-за загородки.

— Ты просто упадёшь. Вниз. Очень медленно, — усмехается он.

Таррел стоит в стороне, скрестив руки на груди с непроницаемым лицом, но я чувствую его незримую поддержку. По крайней мере, мне кажется, он за меня болеет.

Я вхожу за стекло, и дверь с шипением закрывается.

— Начинаем, — говорит Пэрис и нажимает кнопку.

Камера гудит, и я сразу ощущаю в теле непривычную легкость.

На уровне 0.8G я двигаюсь без особых проблем. Это похоже на прыжки на батуте — легко и весело. Однако с каждым следующим понижением гравитации контроль над движениями становится сложнее. Поднимается легкая тошнота, будто внутренности не на месте.

Когда Пэрис заявляет, что гравитация 0.5G, я с трудом удерживаюсь на ногах.

— Прыгай, — командует Пэрис.

Я отталкиваюсь от пола и взмываю выше, чем ожидала. Хватаюсь за поручень, чтобы не улететь к потолку, и замечаю через стекло, что Таррел качает головой. Он не согласен? Ему не нравится? Но он продолжает наблюдать.

На 0.2G каждое движение становится испытанием. Тело словно перестаёт подчиняться. Грузы, на которые указывает Пэрис, переносить жутко неудобно, несмотря на их лёгкость. Пот заливает лицо, и сердце колотится в пищеводе.

— Понижаю гравитацию до 0.1G, — произносит Пэрис.

Я тяжело сглатываю, готовая к тому, что начну парить. Это только снаружи красиво выглядит, а ощущения на самом деле гадкие.

— Стоп, — командует Таррел, — вы увидели достаточно, доктор Пэрис.

Гравитация возвращается к норме, и тело вдруг становится невероятно тяжелым. Я неожиданно теряю равновесие и падаю на пол. Он резиновый, не больно, и я сразу, конечно встаю, чтобы не показывать слабости. Ощущение собственного веса непривычно сдавливает ноги и позвоночник, даже выпрямиться непросто, но вскоре тело вспоминает нормальный уровень гравитации, и ощущения быстро приходят в норму.

Мы покидаем эту лабораторию