Фантастика 2025-161 - Мила Бачурова

Серый вскинулся:

— Отец?!

Мрак кивнул.

— Да что происходит, а? — снова жалобно вклинилась Эри. — Вы о чем?

— О том, что фиг поймешь, что тут происходит. — Серый выругался. — Батя-то, видать, сообразил — раз знак нацарапал.

Эри ахнула:

— Это был Кирилл?!

— Да получается, что больше некому.

— Они тут летом шли, — напомнил Мрак. — Тогда снега не было. И, видать, разглядели что-то, чего мы не видим.

— Что? — Серый потер лоб. — Что там может быть отравлено?

Мрак пожал плечами:

— Не знаю. Но попусту пугать твой батя не стал бы.

Дневать снова пришлось в палатке. Адапты строили предположения, что за неведомое зло прогулялось по поселку, Эри не вмешивалась. Она съежилась, пытаясь согреться в спальнике, который делила с Серым. Зябла Эри не оттого, что было холодно — в палатке растопили печку, прогрели. Она вспоминала гору присыпанных землей человеческих костей, мертвый поселок, и перед глазами вставали ужасы, которые должны были там когда-то происходить.

Эри жалась к Серому. Ей было страшно и очень хотелось домой.

Глава 12

Кирилл. Туапсе. 1524 км от Бункера

Радость, радость непрестанно!

Будем радостны всегда!

Луч отрады, небом данный,

Не погаснет никогда!

— Блин, да что ж за маразм... — разбуженный Кирилл застонал, садясь на кровати. — В оригинале хоть складно!

Laßt die Herzen immer fröhlich

und mit Dank erfüllet sein;

denn der Vater in dem Himmel

nennt uns seine Kinderlein,

— процитировал по памяти он.

Обращался не к слушателям, в пустоту. С неделю назад начал разговаривать вслух — вспомнил, как читал когда-то, что это лучше, чем вести мысленный диалог. Помогает не свихнуться.

— Ну, перевираете — так хоть бы рифму нормально подобрали.

Радость нас ведёт за руки,

Помогает нам в борьбе,

Нас хранит от бед и муки,

Нашей внемлет Мать мольбе,

— гремело из-за окна.

Многоголосый, фальшивящий даже на непритязательный слух Кирилла, хор — каждый исполнитель вел свою партию с собственным, неповторимым энтузиазмом — недостаток музыкальности искупал вдохновенностью исполнения.

— Нет, ну это полный кошмар! Ладно бы, просто будили... А больше всего бесит то, что они верят в этот бред. Искренне и беззаветно... Хотя, конечно, я и сам хорош. — Кирилл замолчал.

Три месяца назад, когда они впервые появились здесь, теплому и ласковому укладу детей Матери Доброты, разумности устройства их мира, заботливому отношению друг к другу искренне порадовался.

Ранее. Елец. 336 км. от Бункера

Недружелюбие жителей тех мест, мимо которых шел отряд, казалось, крепло с каждым пройденным километром. Поначалу с ними просто отказывались разговаривать, советуя идти своей дорогой. А спустя неделю пути, в четвертом по счету поселке Кирилл убедился, что к приходу незваных гостей подготовились — встретили пальбой из-за забора, не дав произнести ни слова.

— Предупредили, — обронил Джек, когда после скачки отряд остановился. Нужно было отдышаться и перевязать раненного, Лехе пуля задела плечо. — Доигрался х@й на скрипке, слава впереди нас скачет. Гордись, бункерный!

— Кто предупредил? И чего они боятся? — Кирилл, спешившись, достал из рюкзака аптечку.

Леха уселся на траву, оттопырил локоть — приготовил руку к перевязке. Джек плюхнулся рядом с ним. Проворчал:

— Без понятия. Что боятся, учуял, страхом за километр шибало. А чего уж там, на воротах не написано. А предупредили — видать, свои кто-то. Из тех мест, что мы уже прошли, гонца отправили.

— Нас ведь мало, — подала голос Олеся. Она тоже опустилась на траву. — Что мы им сделаем?

Джек дернул плечом:

— Может, решили, что жратву попрошайничать будем. Может, что мы заразные какие. А может, еще чего — в чужую-то башку не залезешь... Я, как светать начнет, на разведку сползаю. Глядишь, соображу, что к чему.

Кирилл закончил обрабатывать Лехину рану и принялся бинтовать.

— Нет, — подумав, объявил он.

Джек поднял брови:

— Что?

— Не надо ничего разведывать. Это их поселок, не наш. Нас туда не звали.

— И что?

— И, значит, имеют полное право не пускать. Если бы ты не хотел кого-то видеть, а он все равно влез — тебе бы понравилось?

— У-у-у, понеслась вода в хату. — Джек улегся на спину, забросил руки за голову. — Принципы попёрли... Ни украсть с тобой, бункерный, ни покараулить. — Зевнул и закрыл глаза.

— Сталкер бы первым делом велел на разведку сходить, — подала голос Олеся.

— Я не Сталкер, — отрезал Кирилл. — И я запрещаю соваться в поселок! Это, во-первых, а во-вторых — с сегодняшней ночи мы будем обходить стороной все предположительно обитаемые места. Хватит с нас одного раненного... Жека, ты услышал?

Джек деланно всхрапнул. Повторно окликать Кирилл не стал. Снова полез в аптечку и вытащил пузырек с нашатырем. Олеся закусила губу, чтобы не засмеяться — догадалась. Эрик и Леха следили за действиями Кирилла с недоумением, к дружеским стычкам между членами знаменитого на всю Цепь отряда пока не привыкли.

Кирилл осторожно, без звука, откупорил пузырек. Зажал его в кулаке и потянулся к Джеку. Шутка не удалась — в последнее мгновение разведчик откатился в сторону. Кувырнулся назад и, довольный, сел. Гордо объявил Кириллу:

— Лох.

— Сам такой. — Кирилл закрыл пузырек. Собрал аптечку. Скомандовал: — Всё. Едем.

Ослушаться приказа Джек ожидаемо не посмел, и прочие члены отряда, верные адаптской дисциплине, тоже не спорили и вопросов не задавали. Обитаемые места, которые благодаря Олесе определяли на расстоянии, отряд осторожно обходил.

А потом они пришли в мертвый поселок. Туда, где чья-то зловещая рука сотворила из жилого дома крематорий.

***

— А теперь, командир, что скажешь?

Они бы сюда и не заехали, прошли мимо — если бы не Леха-охотник, чей наметанный глаз привык подмечать в лесу любые странности. Это он обратил внимание Кирилла на покосившийся забор-новодел.

Въехав за ограду, увидели сгоревшие дома. За домами виднелось поле — заросло оно недавно, еще в прошлом году явно было засеяно. В садах цвели яблони и вишни, шапки красиво белели в лунном свете — чудесная мирная пастораль, если бы не сгоревшие дома вдали. Способностями Джека Кирилл не обладал, но и ему стало не по себе.

А потом они подъехали к пожарищу и увидели курган из обгоревших костей. Человеческих. Мертвые тела кто-то затащил в