Династия Одуванчика. Книга 4. Говорящие кости - Кен Лю

Каждый день в схватках гибли или получали увечья дюжины воинов, победителей же принц осыпал золотом и драгоценными каменьями. В народе шептались, что, едва вступив на престол, наследник наверняка развяжет войну против других государств Тиро.

Юшин Пидаджи отправился в замок наследного принца и попросил об аудиенции.

– Зачем ты явился ко мне? – осведомился принц, изумленный тем, что бродячий ученый даже не поклонился ему.

– Я слышал, что тебе нравится встречаться с героями, – сказал Юшин Пидаджи.

– Так ты умелый фехтовальщик? – Принц обвел посетителя скептическим взглядом. Перед ним стоял мужчина среднего роста и не слишком широкий в плечах, совсем не походивший на могучего меченосца.

– Через каждые десять сделанных мною шагов падает человек, и я могу пройти тысячу миль, но никто меня не остановит. Я не поклонился тебе, потому что мой меч слишком жаждет крови: боюсь, стоит лишь мне наклониться, как он выпадет из ножен и потребует живой пищи.

Впечатленный, принц сразу же пригласил Пидаджи отобедать с ним.

Пока они опустошали тарелки с нарезанной рыбой и осушали кувшины рисового вина, принц попросил гостя более подробно описать свою боевую технику.

– У меня есть три меча, – ответил Юшин Пидаджи. – Отвага Дикарей, Амбиции Знати и Милость Королей.

– Расскажи мне про Отвагу Дикарей, – потребовал принц, в глазах которого загорелся огонь любопытства.

– Этот меч отлит из бронзы, выкован молотом, заточен камнем. Чтобы махать им, нужны мощные мускулы и жажда крови. Его можно использовать, чтобы срубить противнику голову или выпустить кишки. Тот, кто сражается при помощи этого оружия, стоит не выше дикого зверя, скалящего клыки и размахивающего когтями. Следом за тем, кто совершает свой путь, размахивая Отвагой Дикарей, остаются лишь дюжины трупов и понапрасну растраченные возможности.

Принц посерьезнел:

– Так. А теперь расскажи мне про Амбиции Знати.

– Этот меч отлит из решимости, выкован хитростью, заточен гордыней. Чтобы сражаться им, нужно располагать поддержкой умных стратегов и запастись должным смирением, позволяющим прислушаться к их советам. Этим мечом можно завоевывать обширные территории и уничтожать соперников. Обладание им уподобляет человека великанам, ходившим по земле в каждую из прежних эпох. Следом за тем, кто совершает свой путь, размахивая Амбициями Знати, остаются сироты и вдовы; повсюду льются слезы горя, и одна месть порождает другую.

Лицо принца омрачилось еще сильнее.

– Понятно… Теперь расскажи мне про Милость Королей.

– Этот меч отлит из надежды, выкован опытом, заточен мудростью. Чтобы сражаться им, нужно обладать сердцем, способным понять как самого захудалого крестьянина, так и самого гордого аристократа, питать сострадание как к самому верному своему другу, так и к самому непримиримому врагу. Помимо этого нужно уметь взбираться достаточно высоко и ходить достаточно далеко, чтобы видеть дальше того, что есть здесь и сейчас, не позволять чувствам застить глаза и не принимать желаемое за правду. Милостью Королей можно пользоваться, чтобы побеждать врагов, вовсе не вступая с ними в бой, и воплощать в жизнь золотые грезы древних мудрецов.

У принца загорелись глаза.

– А тяжело ли научиться сражаться таким мечом?

– Очень тяжело. У него единственного среди всех клинков мира нет ни эфеса, ни перекрестья, ни рукояти. Чтобы взять его, мечник должен сначала пролить свою собственную кровь. Чтобы выявить его мощь, следует сперва причинить боль тем, кого любишь, и пойти на компромисс с теми, кого ненавидишь; вполне возможно, что придется склониться перед завоевателем и принести в жертву невиновного ради высшего блага. Когда ты возьмешь в руки Милость Королей, с каждым твоим шагом будет падать человек, но тебе придется пройти тысячу миль, не останавливаясь, чтобы их оплакать.

Принц содрогнулся:

– Тогда… наверное, если ты сражаешься этим мечом, имя твое будет прославлено в веках? А следом за тем, кто совершает свой путь, размахивая Милостью Королей, остаются праздники и веселье, танцы, стихи и песни, восторг детей и уважение старших? Так?

– Нет, не так, – возразил Юшин Пидаджи, решительно мотнув головой.

– Нет? – Принц смутился.

– Нет, – подтвердил Пидаджи. – Разве возможно предугадать, какую тень ты отбросишь на будущее, если будущее есть новая река, прорезывающая русло прямо по ходу своего течения? Пока Милость Королей перекраивает мир, нельзя предсказать, каковы окажутся последствия этого. Пуская в ход Милость Королей, ты можешь оставить после себя золотой век, который десять поколений спустя обратится в пучину горя, что затопит целый свет. А может, ты оставишь разрушение и пустыню, на месте которой после десяти суровых зим на десятую весну вырастет новый цветущий сад. Того, кто владеет Милостью Королей, могут запомнить как самодура или мудреца, как жестокого деспота или великого законодателя – причем не исключено, что как всех их одновременно.

– Но почему так происходит?

– Да потому, что мы, смертные, несовершенны. Потому как ни один владеющий мечом человек не способен стоять достаточно прочно, чтобы вынести на себе все страдания мира, или видеть достаточно далеко, чтобы узреть поток лет за горизонтом. Потому что единственное, что постоянно сопровождает нас на кратком пути от Завесы Воплощения до Реки-по-которой-ничто-не-плавает, – это сомнения. Любой поступок, совершенный с самыми благими намерениями, может привести к злу даже худшему, чем то, которое он призван был предотвратить. Но колебания, даже самого благородного свойства, способны породить преумножение ужасов худших, чем представлялось поначалу. То, что является сегодня добродетелью, завтра может рассматриваться как грех; то, что правильно сегодня, завтра может обернуться ошибкой. Было бы заблуждением судить о правильности действий по их последствиям, потому как последствия сии сами влекут за собой новые последствия и никто не способен прозреть до конца времен и взвесить все души.

– Я думал, ты пришел сюда, дабы убедить меня, что мой порыв к военной славе направлен не туда и мне следует учиться сражаться не Отвагой Дикарей и не Амбициями Знати, – сказал принц. – Но послушать тебя, так и Милость Королей ничуть не лучше. Пожалуй, я предпочел бы вовсе не иметь дела с этим мечом.

– Милость Королей наделена большей силой, чем любой другой меч, будь то к добру или к худу, – ответил Пидаджи. – Мой учитель Ра Оджи говаривал, что было бы лучше бросить Милость Королей в океан и оставить сей меч лежать на дне, чтобы руки смертных не касались его снова.

– Я начинаю склоняться к мысли, что Ра Оджи был прав, – пробормотал принц.

– Но мы не можем жить в мире притчей и сказок, – промолвил Пидаджи твердо, но доброжелательно. – Покуда существуют Отвага Дикарей и Амбиции Знати, Милость Королей всегда станут отливать, а обладать им будут как достойные, так и недостойные.

– Я не знаю, как мне быть! – воскликнул опечаленный принц.

– Следует