"Фантастика 2025-163". Компиляция. Книги 1-21 - И. А. Намор

«Вот так. Простые радости жизни – спать, пить, бить. И все это в окружении святых и князей», – так думал Степан, входя в кафе, расположенное наискосок от гостиницы и практически напротив синагоги. Иронией судьбы и итальянской топонимики квартал, где расположилась его гостиница, находился в обрамлении улиц Святого Пия V, не менее святого Ансельма и какого-то князя Томмазо.

«В хорошей компании еще и не то может случиться…»

Официант, узнав Матвеева, улыбнулся, вспомнив, вероятно, «уроки кулинарии», преподанные «сумасшедшим англичанином», и, не предлагая меню – он все уже знал и так – буквально через несколько минут расставлял на столе тарелки. Яичница, ветчина с зеленью, сковородочка с тонкими ломтиками обжаренного и шкворчащего в растопленном сале бекона, сыр и маринованные оливки. Исходящий паром кофейник и непременный – куда же без него! – рогалик с маслом и джемом венчали картину, вполне привычную для англичанина, но слегка шокирующую итальянцев с их врожденной нелюбовью к плотным завтракам.

«Вот что значит правильная дрессировка! Какие-то четыре дня, один строгий выговор официанту плюс слегка урезанные чаевые, и результат налицо – мои вкусы и пожелания здесь уже запомнили и воспроизводят практически без ошибок. Пусть и с приятными вариациями».

Оглядев раскинувшееся перед ним кулинарное великолепие, Степан блаженно улыбнулся, вспомнив, как четверть часа назад Фиона, устроившись у него на коленях, невинно поинтересовалась, а не будет ли скучать «милый Майкл» если «его девочка» прогуляется немного по здешним магазинам? Да и к парикмахеру заглянуть не мешало бы и… так, слово за слово, нашлась добрая дюжина веских доводов в пользу того, чтобы встретиться за обедом, а лучше – за ужином, где-нибудь на пьяцца Сольферино.

«Ну, раз уж у меня сегодня снова образовался относительно свободный день, стоит посвятить его неотложным делам», – а таких дел, по правде говоря, накопилось много, практически выше крыши.

После того, лиссабонского, скомканного разговора, старый лис – сэр Энтони – перезванивал еще дважды, но оба раза без ненужной лирики и демонстрации псевдоотеческих чувств. Коротко, сухо, по-деловому. Признав право подчиненного на восстановление душевного и физического здоровья в течение как минимум двух месяцев: «Разве я обещал вам три месяца отпуска? Побойтесь бога, Майкл, это был не я, а кто-то другой, живущий исключительно в вашей голове». И даже пообещал решить вопрос с отпуском в газете, но напомнил о необходимости представить развернутый отчет по результатам работы в Испании – «в дополнение к существующим донесениям». Тем более что сейчас, оказавшись за рамками происходящего в Испании, Майкл получил возможность взглянуть на тот котел, в котором варился без малого полгода, со стороны. Без довлеющей злобы дня, а также «без гнева и пристрастия».

«Прямо так и сказал, козел старый… мол, без предвзятого мнения!» – вспоминая об этом разговоре, Матвеев не мог оставаться спокойным. Его почти час уговаривали как ребенка, к тому же – сильно задержавшегося в развитии, проговаривая по нескольку раз одни и те же аргументы. Сулили, как настоящему буржуинскому Плохишу, «бочку варенья и корзину печенья» и вообще были предупредительны и в меру милы.

«Почему?»

Да потому что, как выяснилось в самом конце разговора, Гринвуд оказался одним из тех трех агентов-везунчиков без преувеличения, сумевших вырваться из Испании после обнаружения утечки информации о разведывательной сети МИ-6. Судьба всех остальных терялась в «густом тумане» Гражданской войны.

Но, главное, он оказался единственным из «пришедших с холода», способным к аналитической работе. Оттого так увивался вокруг него сэр Энтони, потому и потакал капризам, недостойным джентльмена на службе его величества. Об этом Майкл узнал в ходе третьего телефонного разговора, уже в Турине. От увещеваний начальство перешло к напоминаниям о дисциплине. И Степан решил, что хватит изображать напуганную примадонну – всему есть предел.

«Отчет нужно писать – спору нет. Но стоят ли мои наблюдения хоть пару пенсов, когда обстановка в Испании меняется практически ежедневно?»

Мысли не мешали Матвееву – он автоматически разрезал рогалик вдоль, тонко намазал обе половинки маслом, для «густо» масла маловато, и сверху пришлепнул немного ежевичного джема.

Действительно, кто мог предсказать, что троцкисты первыми прибегнут к индивидуальному террору? Никто… И плевать, что до сих пор ни одна группировка – ни «белая», ни «красная» – не взяла на себя ответственности за совершенный теракт. Смерть Марти стала в буквальном смысле ударом под дых политике Коминтерна в Испании. Такого отчаянного шага могли ожидать от анархистов, но они отчего-то не торопились. Видимо, однажды упустив момент для выступления против постепенного сокращения их влияния и попыток со стороны Мадрида привести барселонскую вольницу к «общему знаменателю», Дуррути и его команда решили копить силы и дожидаться, кто возьмет верх в битве под ковром между коминтерновцами и ПОУМ, чтобы затем…

«А что, у тебя есть какие-то сомнения в том, кто победит? – очередное явление „внутреннего голоса“ не удивило Степана, он даже обрадовался. – Это Гринвуду сомневаться позволено, а ты-то прекрасно знаешь, чем заканчивается война теленка и дуба. Весовые категории разные».

…Итак Дуррути решил обождать, чтобы затем нанести удар по ослабленному внутренними дрязгами режиму Мадрида и попытаться отстоять автономию Каталонии и собственную независимость. Ну, что ж в этом предположении, похоже, содержалось больше смысла, чем могло показаться на первый взгляд. Но, если так, получалось, что унитаристы в анархистской среде постепенно теряют позиции со своей идеей широкого общенационального фронта, и, чтобы удержаться во главе ФАИ, им теперь придется пойти на уступки радикалам, давно уже пропагандирующим «беспощадную борьбу с остатками прогнившего государства». Не просто пойти на уступки, а встать в авангарде самоубийственного движения к абсолютной свободе.

М-да… В ближайшие месяцы, после беспощадной резни одних коммунистов другими, стоило ожидать серьезного выступления профсоюзов вместе с анархистами, и, скорее всего, оно произойдет в Каталонии. Точнее – в Барселоне.

«А где же еще? Свято место пусто не бывает…»

Что же касается боевых действий, даже не будучи великим стратегом, Матвеев предполагал, что еще месяц-два и война окончательно приобретет позиционный, насколько это, разумеется, возможно в настоящих условиях, характер. Крупные операции, подобные прорыву на соединение южной и западной группировок санхурхистов или рейду Павлова, станут редкостью и, скорее всего, будут привязаны к очередным переброскам пополнений из стран – участниц конфликта. Вместо лихих рейдов – бесконечные битвы за «домик паромщика». Тем более что в первые же месяцы конфликта самые неуправляемые и «нестабильные» элементы противоборствующих сторон были сняты с «главной» доски. Это касалось, разумеется, обеих сторон. И разного рода радикальных элементов в интербригадах и республиканской армии