Воин-Врач V - Олег Дмитриев

Светлые брови хана понемногу начинали расходиться от широкой переносицы.

— А цены на всех наших землях мы сделаем одинаковыми, ну, хотя бы примерно. Ясно, что возле солеварен она будет ниже, чем в трёх седмицах пути. Но такого, чтоб, скажем, в Новгороде цена была одна, в Чернигове другая, а в Киеве третья — такому не бывать. И не важно, откуда придёт товар, от тебя, от Болеслава или будет добыт на моих копях.

— На твоих? — выделять главное — важнейшее качество, что для вождя, что для воеводы. Переспросили, уточняя, Рысь и Шарукан в один голос.

— Да, — совершенно спокойно подтвердил Всеслав. — Третьяк, найди людей, что в земляных работах сведущи. Не все же после постройки города разъехались?

— Не все, княже. Много ли надо? — ключник если и выглядел заинтригованным, то скрывал это очень умело, старая школа.

— Сотни, думаю, хватит. Подсобников там наймут, из местных. Им и науку передадут. Гнат, отряди своих в сопровождение и охрану. Пусть возьмут одного из мастеров наших неразговорчивых, да снаряду запасец. Ехать бережно, сам знаешь: чуть что не так — весь поезд на три версты раскидает. Вместе с лесом вокруг.

Чародей снова потёр шрам над правой бровью, а воевода молча кивнул, подтверждая то, что приказ принял, понял и исполнит.

— Дойдут до Березины-реки. По ней до переволока на Свислочь. С неё на Птичь-реку. Из Птичи — на Случь, — палец Всеслава скользил по карте, безошибочно прокладывая кратчайший и наиболее лёгкий маршрут. Ну, в контексте одиннадцатого века. — По Случи идти вниз, до места, где речка-Рутка с правой руки в неё впадает. По ней вверх, пока к закату забирать не начнёт. Там на восточный берег выйти и идти, чтоб Солнце в полдень за правое ухо светило, вёрст пять. Заложить острожек малый, дома́, скотину какую купить у местных. Заранее, наверное, лучше — в тех-то краях пёс его знает, живут ли. От острожка того разойтись птичьим хвостом от севера до юга. Да поутру и вечером, как роса ложиться станет, пробовать. Где солонее покажется — там землю и поднимать. Может, из тамошних кто подскажет, вдруг в каком из колодцев да родников вода солоноватая на вкус?

— Как это «землю поднимать»? — подал голос Болеслав, выразив общий вопрос. И общее сильное опасение. Даже открытый страх того, что князь-колдун не только сам умеет поднимать в воздух лёд, воду и, оказывается, землю, но и каждого из своих людей такому обучить способен.

— Есть способы, — легкомысленно отмахнулся Всеслав. — Там, на глубине пары-тройки сотен саженей, найдут соль. Надо по месту посмотреть будет, как молоть, как сушить, как возить. Может, рядом ещё удастся поискать. В общем, так как-то.

— А много ли соли? — медленно, очень пристально глядя на великого князя, проговорил великий хан.

— Лет на тысячу точно хватит. И ещё на пару тысяч останется, — уверенно ответил я. И, судя по тому, как дрогнули брови у хана и воеводы, оба они поняли, что говорил не князь Полоцкий.

Глеб, сперва рвавшийся было самому отправиться вместе с землекопами и нетопырями к неведомой никому Рутке-реке, согласился с отцом, что каждому — своё. Кому-то на роду написано землю рыть, кому-то — охранять других, исполняя княжью волю. А кому-то — нести ту самую волю, по которой строились города, разворачивались небывало богатые торжища, реки начинали помогать пилить лес и ковать железо, поднимая и опуская острые пилы и тяжёлые молоты. Или, вот так, как батюшка-князь, находить на неизвестных землях, где сроду не бывал, небывало богатые залежи соли, «серого золота», товара неоспоримой стратегической важности. Таившегося в двух сотнях саженей под землёй. И ведь ни одна живая душа и не подумала хоть слово поперёк сказать. Всеславу-Чародею его люди верили больше, чем себе самим.

Иностранные делегации начали разъезжаться на пятый день. Количество договорённостей и взаимных обязательств поражало. Ярослав, Злобный Хромец, говорят, «рожал» свою редакцию «Русской Правды», свода законов и уложений, четырнадцать лет. Там у него были нормы от уголовного до семейного права. Мы управились с «Полоцким Кодексом» за четыре дня. Да, многие условия были проработаны ранее. Но в этом же году, при встрече во Владимире-Волынском, и «досогласовывались» уже в «телеграфном» режиме. Скорость, непривычная и невозможная для одиннадцатого века. Очередное преимущество Всеслава лично и огромной махины от Скандинавии до Адриатики в целом. Закреплённые письменно договорённости касались внешней и внутренней политики каждой из стран-участниц, стратегических и процессуальных моментов, пошлин и беспошлинных зон, военной помощи и чёрта лысого. Под последним можно было понимать вообще любого врага, не только тайного пока Архимага из Кентербери. Союзное государство могло в очень сжатые сроки «ощетиниться» на любом проблемном и даже потенциально проблемном участке общей границы, что сухопутной, что морской, такой военной силой, что была способна очень неприятно удивить любого нынешнего гегемона. Огорчить до́ смерти, фигурально выражаясь.

И проверить слаженность действий этой махины мы собирались в самое ближайшее время, на совместных учениях.

За Ла-Маншем.

Глава 9

Высшая экономика

Барон Роже де Мортемер остался, когда вся свита и охрана королевы Анны покинула Полоцк. Перед ними лежал долгий путь на Родину. Родину её сына, если быть точным. А для неё самой, Анны Ярославны, меньшой дочери великого князя, прозванного потомками Мудрым, а современниками — Злобным Хромцом, на те самые земли, куда отправил её отец нести тяжкую и почти всегда незримую службу в должности ночной кукушки. Жены короля, которая подчас может влиять на политику сильнее любого из вельмож. И защищать интересы родной страны лучше некоторых армий.

Роже в первый же день после отбытия французской делегации побил все рекорды шпионской производительности труда: был выпнут из мастерских, поочерёдно, Свена, Кондрата и Ферапонта. Выхватил мокрой тряпкой от Домны, дважды. Первый раз — когда озадачился принципом работы подъёмника с ледника до кухни и местом расположения самого́ ледника. Второй — когда пытался успокоить и усыпить бдительность зав.столовой довольно двусмысленными, вполне французскими, комплиментами. И под занавес встретил совершенно неожиданно и нечаянно воеводу Рысь, ровно так же случайно прогуливаясь возле тех подвалов, где начинался тайный ход к складам с громовиком и лабораториями наших необщительных химиков. Гнат лаконично объяснил барону нежелательность нахождения зарубежных гостей в