Немезида ночного ангела - Брент Уикс

проблему, пока охотился на леди Джадвин. Я решил трактовать закон точно так же… но не представляю, как Логан об этом догадался, ведь я ему ничего не говорил. Наверное, он просто хорошо соображает в таких делах. Или Мамочка К ему подсказала.

Король продолжает:

– Вам стоит знать, лорд Рефа'им, что я просил Кайлара по возможности не убивать никого, кроме леди Джадвин, но наделил его более широкими полномочиями. В том случае, если бы кто-то встал у него на пути и мешал обрушить на изменницу всю тяжесть правосудия, Кайлару было дозволено поступить с этим человеком так, как он счел бы нужным. Так что вы можете начать свою новую, амнистированную жизнь с того, что поблагодарите его за милосердие.

В зале становится очень, очень тихо.

– Д-да, ваше величество, – после долгого молчания произносит Рефа'им. Его подбородок вскинут, взгляд напряжен, он заметно дрожит. Не от страха. От ярости.

– Сейчас же, – резко отвечает Логан.

– Да, ваше величество, – повторяет лорд. Быстро облизывает губы языком, похожим на маленькую розовую змею. – Благодарю вас за ваше милосердие, лорд Стерн. – Он произносит слова громко, отчетливо и, внезапно, без злобы, как будто говорит спасибо за то, что я передал ему кувшин с вином.

На меня он, впрочем, даже не смотрит, его взгляд устремлен на короля.

– Также вы можете поблагодарить за милосердие и нас, – говорит Логан. – Ибо, если бы мы знали, что вы укрываете у себя изменницу, то вы совершенно точно не смогли бы подать нам столь нелепое ходатайство. Теперь же можете считать, что вам повезло, ибо ваши скандальные делишки надежно прикрыты всеобщей амнистией, и мы не станем лишать вас ее защиты и милости.

Уголки рта лорда Рефа'има на мгновение искривляются, обнажая презрение, которое он питает к Логану.

– Благодарю, ваше величество, – говорит он. – Воистину, вы – человек своего слова.

Ни тоном, ни видом Рефа'им не показывает, что он побежден и унижен. Кажется, он даже не понимает, насколько вредит себе этим.

Он замечает, что я смотрю на него, и улыбается. Очередной самодовольный дворянин, который родился на вершине горы и искренне верит, что сам забрался на нее и потому заслужил право любоваться видом. Кажется, он не понимает, что оскорбил не только Логана, – человека, который старается, когда может, проявлять милосердие, – но и Мамочку К, женщину, которой доводилось выбираться из таких переплетов, какие ему и не снились. Всю жизнь ее недооценивали мужчины, которые были гораздо умнее и свирепее Рефа'има. И все они пошли на корм червям. Я лишь надеюсь, что смогу лично увидеть, как реальность грубо приведет Рефа'има в чувство.

Я улыбаюсь ему в ответ.

Глава 14

Друг в беде

– У меня стряслась небольшая неприятность, – говорит Логан. Камердинер чистит его сюртук и раскладывает формальный вечерний наряд, но, если не считать его, мы остались в гардеробной Логана одни.

– Тремелюдина? – спрашиваю я, хотя не уверен, что правильно подобрал слово.

– Кое-что посерьезнее.

– Мы говорим о каверзе или злосчастии?

– О перипетии, но не пагубе, – отвечает он. На миг его лицо озаряет широкая улыбка. Раньше мы так играли: я подлавливал Логана и дразнил за привычку говорить редкими, как глефы бритвоклювов, и такими же длинными словами, а Логан в ответ старался подбирать все новые и новые.

– Треволнение?

– Скорее мытарство.

– Так тебя растак, ты победил. Дальше мне крыть нечем.

– «Растак»? – повторяет он. Но улыбка тут же сползает с его лица. – Уверен, ты уже слышал сплетни. То, о чем болтают… не выдумка.

– Я никаких сплетен не слышал. – У меня внутри все сжимается.

Логан застывает, стянув жакет со своего рельефного торса только наполовину, затем снимает его полностью и кидает на спинку кресла.

– Про Дженин? – слегка недоверчиво спрашивает он.

Затем замечает выражение моего лица и явно верит мне.

– Меня должно бы радовать, что ты не знаешь всех сокровенных подробностей моей жизни, особенно если учесть, что она и так почти вся выставлена напоказ, но…

Перед тем как стать королем, Логан никогда не делал длинных пауз. Теперь он привык взвешивать слова. Даже когда говорит со мной.

«Друг был бы рядом с ним», – сказала мне камергерша.

Что же за беда стряслась?

– Что случилось с Дженин? – спрашиваю я.

Логан потирает большой ручищей лоб, на котором еще нет ни единой морщинки. Переодевается в чистые темные штаны и белую льняную блузу. Большинству портных приходится одевать клиентов так, чтобы приуменьшить недостатки или подчеркнуть достоинства. Но у Логана достоинств столько, что его портные избаловались, выбирая, какие из них выделит очередной наряд для очередного события. Подтянутый, мускулистый, высокий, длинноногий и широкоплечий, – кажется, даже изголодавшийся, замызганный и одетый в тюремные лохмотья Логан выглядел красивее меня, разодетого в лучшие ладешские шелка.

Когда камердинер застегивает последние пуговицы, Логан подает ему знак, и тот понимает, что может идти.

– Прислать парикмахера через пять минут, государь?

– Десять.

Камердинер задерживается у большой двери с блестящими бронзовыми петлями, которая изготовлена из какой-то экзотической полосатой древесины, не то из бокоте, не то из астрониума. Убранство ошеломляет роскошью; и камердинер в белых перчатках, и Логан смотрятся здесь к месту. В отличие от меня.

– Ваше величество, вы просили меня напомнить, что не желаете сегодня опоздать и в третий раз за неделю оскорбить шеф-повара Вайдена.

Логан что-то вяло бурчит себе под нос.

Камердинер говорит:

– Десять минут, но я впущу всех дам сразу, хорошо?

Логан утвердительно мычит в ответ.

– Благодарю, Арикс.

– Кроме того, госпожа Бризе напоминает вам, что перламутр очень хрупок, и просит не пытаться повторить аллореанскую шнуровку самому.

– Хорошо, хорошо! Иди уже! – говорит Логан.

Камердинер уходит быстро, но без страха. Тяжелая дверь закрывается, петли не издают ни звука.

Тогда Логан произносит:

– Я сам прошу их напомнить мне что-нибудь, а потом кричу, когда они выполняют просьбу. Уже начинаю думать, что хуже работы короля может быть только работа на короля.

Я улыбаюсь.

– Наверное, мне сейчас нужно заверить тебя, что служить тебе не так уж и плохо, после чего ты плавно подведешь разговор к тому, что я тоже мог бы тебе послужить и взвалить на себя какое-нибудь тягостное дельце? – спрашиваю я. – И мне будет совестно тебе отказать, поскольку я только что говорил, будто служить тебе не так уж плохо?

– А ты еще утверждаешь, что не разбираешься в подобных играх. – Логан тяжело садится. – Ты все правильно сказал, да. Ныне я, сам того не желая, манипулирую даже собственными друзьями, Кайлар.

– Я ждал, что ты сегодня отправишь меня в изгнание,