Формула огня - Джек из тени

class="p1">Она долго молчала, водя своим коротким, чумазым пальцем по моему чертежу. Я видел, как в её голове, в этом гениальном гномьем мозгу, идёт сложнейший процесс. Она прикидывала, просчитывала, искала слабые места.

— Это… интересно, — наконец выдавила она. — Нагрузка на ствол будет чудовищной. Качество стали… та дрянь, из которой мы льём мортиры, не выдержит. Её просто разорвёт после десятка выстрелов, нужен хороший сплав с добавками… у нас есть немного в Кхарн-Думе, в старых запасах.

Она говорила уже не со мной. Она говорила сама с собой, её глаза горели инженерным азартом.

— И снаряд… он должен быть не круглым, как сейчас. Чёрт, это же целая новая технология литья! И… Как обеспечить герметичность, чтобы пороховые газы не прорывались мимо снаряда? Нужен затвор новой конструкции!

Она вскочила и начала мерить шагами наш небольшой уступ, жестикулируя и бормоча себе под нос на смеси всеобщего и кхазалида. Я смотрел на неё и улыбался. Зверь проснулся, я дал ей задачу, достойную таланта мелкой гномки.

— Вот именно, — сказал я, когда она немного успокоилась. — Поэтому я отзываю тебя со стройки. Ты мне здесь больше не нужна, с бетоном и орками справятся и без тебя. Ты забираешь своих лучших мастеров, Двалина и Оина, и возвращаешься в Кхарн-Дум в вашу подземную кузницу, это теперь твой главный проект.

Она остановилась и посмотрела на меня. В её глазах больше не было ни насмешки, ни скепсиса. Только азарт и предвкушение сложной, почти невыполнимой работы.

— Но это ещё не всё, — добавил я.

Я взял другой лист пергамента.

— Одной точности мало. Мне нужны новые типы снарядов. Новые «игрушки» для этих пушек.

Я быстро набросал схему.

— Первое. Фугасный снаряд. Тонкостенная болванка, заполненная не порохом, а чем-то более мощным. Бризантным взрывчатым веществом. Тем, что мы пытались получить в лаборатории. Оно не просто горит, оно детонирует, создавая ударную волну. Такой снаряд, попав в стену, не просто пробьёт дыру. Он её разнесёт на куски.

— Второе, — я нарисовал другую схему, — и это самое интересное. Шрапнель.

Я нарисовал стакан, заполненный маленькими шариками.

— Представь себе снаряд, который взрывается не при попадании в цель, а в воздухе, над головой у противника. За мгновение до взрыва небольшой вышибной заряд выталкивает из корпуса сотни свинцовых пуль. И они, сохраняя скорость снаряда, летят дальше, накрывая смертоносным дождём огромную площадь. Против пехоты на открытой местности… это будет мясорубка.

Брунгильда смотрела на мой чертёж, и её лицо, до этого воодушевлённое, стало мрачным. Она, как никто другой, понимала, о чём я говорю. Она видела не схему, а результат. Сотни тел, разорванных в клочья, поля, усеянные трупами.

— Это… это чудовищно, Михаил, даже для тебя — тихо сказала она.

— Война, это и есть работа мясника, Бруна, — жёстко ответил я. — Просто кто-то работает ножом, а кто-то — топором. Я предпочитаю топор побольше. Эльфы не будут играть с нами в благородство. Они придут, чтобы вырезать нас всех, от младенцев до стариков. И я должен дать нашим солдатам инструмент, который позволит им убивать врага эффективно, массово и с безопасного расстояния. Потому что чем больше мы убьём их там, — я махнул рукой в сторону завала, — тем меньше наших парней погибнет здесь.

— Но как… — наконец спросила она, — … как заставить его взорваться в воздухе? В нужный момент? Нужен какой-то… механизм.

— Дистанционная трубка, — кивнул я. — Или, проще говоря, взрыватель с замедлителем. Самый простой вариант, пороховая дорожка, которая горит определённое время. Мы можем рассчитать время полёта снаряда до цели и поджечь фитиль в момент выстрела. Примитивно, неточно, но для начала сойдёт. А потом… потом мы подумаем о чём-то более совершенном. Может, какие-то ваши руны, реагирующие на время или давление…

— Руны времени… — пробормотала она, и её глаза снова загорелись. — Это сложнейшее искусство, почти забытое. Но в старых библиотеках Кхарн-Дума… возможно, что-то осталось. С учётом того, что тёмные блокировали чары, созданные за последние триста лет, это может сработать. Чёрт, какая задача!

Она снова была в своей стихии. Сложность, вызов, почти невозможность, вот что заводило её больше всего.

— Хорошо, — сказала она решительно, и её голос снова стал твёрдым. — Я берусь за это, но мне нужны все ресурсы. Лучший металл, лучшие кузнецы, полный доступ к лаборатории и библиотеке. И чтобы никто не лез ко мне со своими дурацкими приказами.

— Ты получишь всё, что нужно, — пообещал я. — Кхарн-Дум весь твой с потрохами. А я буду ждать свои новые игрушки. И горе эльфам, когда мы их получим.

Брунгильда кивнула, развернулась и, не прощаясь, начала спускаться с уступа. Я смотрел ей вслед, гномка шла быстро, уверенно, как разумный, который точно знает, что ему делать. Шла создавать оружие массового поражения, которое изменит этот мир навсегда. И я, её муж и командир, отправил её туда сам.

* * *

Брунгильда уехала на рассвете, забрав с собой лучших гномьих мастеров и мои чертежи, пахнущие углём и безумными идеями. Я смотрел, как её небольшой, хорошо охраняемый отряд скрывается в утреннем тумане за перевалом. Она увозила с собой обещание новой, куда более страшной войны для этого мира.

Прошла неделя, потом другая. Долина изменилась до неузнаваемости. Там, где раньше были хаотичные груды камней и грязи, теперь проступали чёткие контуры будущей крепости. Бетонные стены ДОТов, залитые в опалубку, застыли, превратившись в серые, монолитные глыбы, которые, казалось, вросли в землю. Между ними, как шрамы, вились траншеи и ходы сообщения. Высоко на склонах, в прорубленных нишах, уже монтировали деревянные платформы для будущих артиллерийских позиций. Работа не останавливалась ни на минуту, ни днём, ни ночью. При свете дня грохот и пыль. Ночью сотни факелов, выхватывающих из темноты движущиеся тени, и всё тот же неумолчный гул, похожий на дыхание гигантского, уставшего зверя. Караваны из тыла шли один за другим, давая понимать всем участникам процесса, что герцог ценит каждый наш вздох.

Моя диктатура работала, я сам стал её частью. День начинался ещё до рассвета и заканчивался далеко за полночь. Я почти не спал, ел на ходу той же дрянной кашей, что и солдаты, и мой рабочий костюм, превратился в такую же грязную, пропотевшую тряпку, как и у последнего землекопа. Я был везде: проверял качество бетонной смеси, спускался в шахты, которые ратлинги Квика уже начали прогрызать