Усадьба «Медвежий Ручей» - Алла Белолипецкая

тотчас раздался щелчок, с которым дверца маленького несгораемого шкафа распахнулась. Господин Полугарский, не мудрствуя лукаво, сделал кодом к его замку дату, когда его предки получили дворянство от императора Павла Петровича. Зина схватила с нижней полки сейфа ящичек из карельской берёзы, оказавшийся удивительно тяжёлым, опустила его на письменный стол и сдвинула маленькую пружинную защёлку.

Под откинувшейся крышкой лежали, обращённые стволами в разные стороны, два старинных дуэльных пистолета с латунными украшениями. И Зина тотчас выдернула из креплений, имевшихся в футляре, один из них.

Глава 10

Другой ключ, другой вход

20 августа (1 сентября) 1872 года. Воскресенье

1

Звук выстрела, донёсшийся со стороны усадьбы, слышал не один только Иван. Агриппина и Прасковья одновременно вздрогнули и повернули головы в сторону ворот. Другие зеваки, собравшиеся здесь, заволновались, начали громко переговариваться. Городовые за воротами отвернулись от площадки перед входом – стали смотреть туда, откуда этот звук раздался. Но более всего Иванушку поразила и напугала реакция Эрика Рыжего.

Котофей выскочил из своей корзинки и прыжками понёсся к двум белым башенкам у въезда в Медвежий Ручей. Иван едва-едва успел догнать его и подхватить под брюхо, поднять над землёй. Кот с шипением ощерился на хозяина, а потом ещё и цапнул его лапой – до крови расцарапал ему запястье. Сроду он себе такого не позволял! Шёпотом бранясь, Иванушка перехватил кота по-другому – взял его за шкирку. И невзирая на то что Эрик извивался и оглушительно орал, быстро донёс его до стоявшей в тройке корзины и стал втискивать в неё. Однако не тут-то было. Рыжий сопротивлялся так отчаянно, будто от этого зависела его жизнь: цеплялся когтями за плетёные стенки, изворачивался всем туловищем и даже пытался встать враспор поперёк корзины.

Глазевшие на это крестьяне, что прибыли на телегах, при виде происходящего издавали ехидные смешки, крутили головами и даже показывали на Ивана пальцем. А вот Агриппина и Прасковья не смеялись: смотрели на поединок между человеком и котом серьёзно и без всякого удивления. Впрочем, поединок предсказуемо завершился победой человека: Иванушка, хоть и не без труда, водворил котофея в корзину. И, моментально захлопнув корзиночную крышку, зафиксировал её при помощи небольшого крепления в форме вертушки. Кот немедленно ударил в крышку своей лобастой башкой, но было поздно: нехитрый замок держал крепко.

Тем не менее Эрик сдаваться не желал. Корзина закачалась так, что едва не упала набок. А от истошных кошачьих воплей начали морщиться все, кто стоял рядом. Однако выпускать пушистого узника на свободу купеческий сын не собирался. Не до того ему было, чтобы снова его ловить. Развернувшись, Иван побежал к воротам и остановился лишь там, где недавно стояла Агриппина, когда производила свой эксперимент с пылью.

– Эй! – Купеческий сын стал махать руками над головой, рассчитывая привлечь внимание городовых. – Господа полицейские! Где это стреляли сейчас? В доме?

Эти двое повернулись к нему, и один произнёс:

– Достоверно не знаем, но… – Он сказал что-то ещё, однако слова его как бы потерялись в том горячем мареве, что отделило усадьбу от окружающего мира.

– Так ступайте в дом! – Иван подкрепил свои слова указующим жестом, чтобы служивые люди уж точно поняли его. – Вдруг там нужна ваша помощь? А я покараулю здесь! Обещаю: никто в усадьбу не войдёт.

Неизвестно, смогли стражи ворот услышать всё, что он сказал, или только половину, но исполнять распоряжения неизвестно кого они явно не намеревались. Тот из них, кто перед тем отвечал Ивану, теперь произнёс:

– Оставлены тут… без особого приказания… не можем…

Их и вправду было слышно лишь через слово. Но и так смысл сказанного был совершенно ясен. Иван с размаху ударил себя правым кулаком по левой ладони и собрался уже сделать упрямым стражам нелепое предложение: пообещать им денег, ежели они исполнят его просьбу. Хотя как, спрашивается, он мог бы им эти деньги передать? Но тут сзади его тронули за локоть, и он резко обернулся.

Позади него стояла, высоко подняв голову, Агриппина Федотова. И чёрные её глаза пылали мрачной решимостью. Иван подумал мимолётно: сейчас Зининой баушке никто при всём желании не дал бы больше сорока лет.

– Так ты ничего не добьёшься, Иван Митрофанович, – сказала она, вновь перейдя на просторечную манеру. – Но, коли ты готов любой ценой попасть в усадьбу, способ, я чаю, сыскать можно. Только надо отправить Прасковью к ней домой, чтобы она доставила оттуда корешок один. Вели кучеру своему: пускай он её отвезёт!

2

Зина не знала, имелся ли заряд в пистолете Николая Павловича. И одна её часть очень рассчитывала, что выяснять это не придётся. Однако внезапно девушка ощутила в себе и другую часть, иного свойства. И у этой части сомнений не возникало: если потребуется, она, Зина Тихомирова, выпускница женской гимназии города Живогорска, это выяснит на практике.

Держа инкрустированный пистолет перед собой, она метнулась к господину Левшину, который продолжал одной рукой душить хозяина дома, одновременно пытаясь высвободить собственное оружие. Титулярный советник находился к Зине спиной и видеть её не мог, но девушка всё равно почувствовала, как удары сердца начали отдаваться у неё в ушах и сдавило грудь. Но она сама не знала: был ли это страх или состояние какой-то немыслимой, почти экстатической ажитации. Зина кинула взгляд на лицо господина Полугарского: побледневшее уже до синевы, – и поняла: медлить никак нельзя.

Ужасаясь самой себе, она изловчилась и сунула дуло пистолета титулярному советнику в ухо – помнила, что так поступил Дубровский в повести Пушкина, когда решил застрелить медведя. И крикнула:

– Бросайте оружие, сударь! Иначе я выстрелю.

Зина сама удивилась тому, что голос её не дрожал. Она хотела ещё прибавить: «И отпустите сейчас же Николая Павловича!» Но тот, воспользовавшись мгновенным замешательством противника, сам сумел освободиться от его хватки: оторвал его руку от своей шеи.

Титулярный советник скосил на девушку глаза, поднял брови и приоткрыл рот: то ли от изумления, то ли собираясь что-то сказать. Впрочем, ничего произнести он не успел. Дверь кабинета с грохотом распахнулась, и внутрь ввалились Антип, конюх и двое каких-то ещё слуг, которых Зина не знала. Недавний выстрел явно не остался незамеченным.

При их появлении Андрей Левшин с такой силой крутанул рукой, в которой он сжимал пистолет, что вырвал её из пальцев Николая Павловича. И Зина при этом манёвре титулярного советника чуть было не спустила курок. Лишь на долю секунды замешкалась. Однако этого времени господину Левшину хватило, чтобы своё оружие бросить. Вот только бросил он его не на пол: метнул для чего-то в створ окна, которое