Усадьба «Медвежий Ручей» - Алла Белолипецкая

кипячёной водой, – принялась объяснять ей Зина, – чтобы получилась густая каша. И потом ты должна будешь эту кашицу втереть в синяки на шее Николай Павловича. Только постарайся найти для себя клеёнчатые перчатки, а то у тебя пальцы станет жечь. И через двадцать минут нужно будет смыть…

И тут, не дав ей закончить, заговорил господин Левшин:

– И ты, Люба, станешь ещё этому убийце примочки ставить?

Голос его прозвучал так резко и визгливо, что Зина от неожиданности выронила старинный пистолет. И тут же зажала уши, думая, что грянет ещё один выстрел. Но вместо этого раздался только металлический звон. Дуэльный пистолет ударился при падении о связку ключей, отброшенных Николаем Павловичем, когда он вступил в схватку с рехнувшимся титулярным советником.

– Странно! – Господин Полугарский, наклонившись, осторожно поднял пистолет; но глядел он при этом на связку ключей, которую взял в другую руку.

– Странно, что пистолет не выстрелил? Он всё-таки был заряжен? – спросила Зина.

Она не упустила из виду, что Любаша потупилась при словах своего злополучного любовника. Но потом развернулась и вышла вон – явно отправилась за бодягой, водой и перчатками.

– Нет… – раздумчиво качнул головой Николай Павлович. – То есть да: пистолет был заряжен, однако заряду этому уже столько лет, что вряд ли его нужно принимать в расчёт. Но странно другое… – Говорить ему явно было трудно, он всё время морщился и непроизвольно притрагивался к шее. – Взгляните-ка на эти ключи!

Он протянул девушке связку, отделив от всех остальных два ключа, которые по форме выглядели совершенно одинаковыми: с причудливыми головками в виде перевёрнутой буквы «П», с тремя изогнутыми бородками. Вот только один ключ являлся, несомненно, старинным: его покрывали многочисленные царапины и пятна ржавчины. Зато его двойник оказался новеньким и блестящим, явно изготовленным совсем недавно.

– Это и вправду странно, – протянула Зина. – Зачем было делать дубликат ключа, чтобы помещать его вместе с оригиналом? А что он отпирает?

Николай Павлович оторвал руку от шеи и потёр подбородок.

– Старый ключ мне как будто знаком, – сиплым шёпотом выговорил он. – Я его точно видел раньше. Но вот от чего он – припомнить не могу. Надо будет у Вареньки спросить… – Он осёкся, явно только теперь уразумев: ни о чём спросить свою жену, которая при неизвестных обстоятельствах эти ключи потеряла, он не может.

Между тем Антип и конюх поставили на ноги господина Левшина, руки которого были связаны за спиной. И кучер спросил:

– Куда его теперь, барин? И что мы городовым скажем, ежели они сюда заявятся да про него спросят?

Господин Полугарский размышлял с полминуты, потом произнёс:

– Скажем, что титулярный советник Левшин частично повредился рассудком на почве пережитых потрясений. Так что нам пришлось его запереть в кладовке – той, во флигеле, где окно забрано решёткой.

У Зины при упоминании оконной решётки мелькнуло какое-то смутное подозрение. Некая не вполне сформировавшаяся мысль – как нынче утром, возле пруда. Но опять, как тогда, дочка священника не сумела придать ей завершённую форму. Что-то всё время ускользало от её понимания. И от досады на саму себя девушка даже ногой притопнула.

Слуги же собрались уводить полицейского дознавателя. Однако хозяин жестом велел им подождать и пошёл к своему несгораемому шкафу. Он убрал дуэльный пистолет в ящичек карельской берёзы и вернул его на нижнюю полку сейфа. А с верхней полки взял пачку каких-то бумаг и подошёл с ними к Левшину.

– Вот! – Николай Павлович поднёс бумаги к самому лицу связанного. – Благоволите взглянуть! Здесь векселя на двенадцать тысяч рублей. Их ваш батюшка выдал в вечер своего исчезновения тем, с кем он играл в этом доме в фараон. Он всем тогда проиграл, всем до одного. А я эти векселя выкупил. И, как вы понимаете, не стал предъявлять их к взысканию, когда имение вашей семьи ушло с молотка. Не хотел вконец разорять вашу матушку. А теперь подумайте сами: стал бы я вашего отца убивать, имея такие документы на руках? Двенадцать тысяч – это больше годового дохода, который приносит Медвежий Ручей. И если бы у меня не было накоплений за счёт книжной торговли, такая покупка меня просто разорила бы.

Титулярный советник Левшин осклабился:

– Однако, сударь, вы эти векселя сохранили – не выбросили! Вероятно, именно на такой случай: чтобы себя обелить, если на вас, паче чаяния, падут подозрения.

Антип что-то процедил сквозь зубы, и Зина решила, что он грязно обругал титулярного советника, потому как Николай Павлович поглядел на кучера с укором, когда произнёс:

– Ладно, уводите его!

Он вернулся к сейфу, убрал в него пачку векселей и с силой захлопнул его дверцу в тот самый момент, когда конвоиры вывели из кабинета Андрея Ивановича Левшина.

– Да, Николай Павлович, – обратилась Зина к господину Полугарскому, – вы ведь хотели послать людей, чтобы обойти усадьбу по периметру и посмотреть, нет ли где свободного выхода. Так я пойду с ними вместе! А заодно мы станем искать бабушку Варвару Михайловну. Только дайте нам с собой ваше охотничье ружьё – вдруг мы увидим… – Она едва не сказала: бурмилу, но потом всё-таки произнесла: – Медведя. И вот ещё что! Медвежий ручей должен ведь куда-то впадать за пределами усадьбы. Вдруг можно было бы нырнуть в него с нашей стороны, а вынырнуть снаружи?

Но её собеседник только вздохнул:

– Увы, ручей нам не поможет, дорогая Зинаида Александровна. Ещё за десяток саженей до усадебной ограды он иссякает сам собой. Его русло мелеет, сужается, а потом и вовсе пропадает. Я приглашал в усадьбу гидрологов, но и они не смогли объяснить, куда уходит вся вода.

5

Иван Алтынов не верил в совпадения. Не считал, что всё по чистой случайности соединилось во времени: увольнение Афанасия Петровича Воздвиженского, исчезновение хозяйки Медвежьего Ручья и приезд в усадьбу Зины. А главное, он абсолютно, решительно ни в чём не верил самому господину Воздвиженскому. Бывший управляющий так быстро согласился им помогать, что подозрения Иванушки в отношении него только усилились.

И всё же теперь купеческий сын стоял там, куда их привёл господин Воздвиженский: возле пролома в усадебной ограде. Идти к нему пришлось пешком, оставив и тройку, и пароконный экипаж возле ворот усадьбы. К пролому этому вела лишь узкая тропинка, проложенная по незасеянному, оставленному под паром полю.

Раскалённая завеса и здесь присутствовала: Агриппина Федотова повторила свой недавний опыт с горстью придорожной пыли, и результат оказался таким же. Однако в этом месте не было ни городовых, ни зевак из окрестных селений. И ничто не могло воспрепятствовать реализации плана, который предложила Агриппина Ивановна. В чём он будет состоять, они