Дальнобойщик - Роман Валерьевич Злотников

в том мире, боятся конкуренции американского бизнеса! Жёсткого, впитавшего всё лучшее, что им удалось забрать у коренных народов, и потому эффективного. А в этом мире, значит, Штаты ещё эффективнее, ведь они меньше, чем в том, настоящем! Раз русские захватили их территории.

Нет, им с Машей… Нет, с Джиналатк.

Её зовут так.

Это имя ей нравится.

Когда он впервые так её назвал, она удивилась.

Но улыбнулась. Неуверенно, непонимающе, но — улыбнулась же.

С того дня он стал называть её так всё чаще.

Особенно, когда они оказывались в постели.

От этого воспоминания снизу поднялась приятное тепло, то что нужно — напряглось, так что Хуц-Ги-Сати заворочался.

Ну, значит, всё в порядке, он выздоравливает.

И надо вернуться к подготовке обряда.

Он выключил телевизор, закрыл глаза и задумался.

Об обряде он задумался сразу же, как только Маша переехала к нему.

Он представлял себе их вместе — в настоящей одежде Предков, танцующих вокруг костра среди ночного заснеженного леса.

У реки.

Обязательно у реки.

Тлинкиты — люди воды.

Да, леса и воды.

Там он и проведёт обряд имянаречения, и она обретёт истинное имя, станет полноценной частью своего народа.

И — сможет получить новый паспорт на новое имя там, куда они уедут.

Глава 6

Пора в дорогу

Хуц-Ги-Сати решил действовать.

Он вообще не очень умел и любил долго что-то обдумывать. Поэтому первым делом нашел в справочнике риэлтора поближе к родному городку, где был родительский дом, и узнал, как всё организовать, чтоб продать.

Самому этим заниматься было недосуг, а оформлять бумаги на Машу, оказалось, та ещё маета. Проверки, доверенности, проверки доверенности, зачем-то виза от местного епископа — церковь-то тут с какого бока! В очередной раз индеец убедился, что из этой ненормальной страны надо выбираться.

К дому он никаких особых чувств не испытывал. Это была просто ещё одна часть морока, который навели злые духи. А может, и добрые, думал он, правда, в последнее время, особенно, после очередного кувыркания в постели с Машей, глядя, как она засыпает у него на плече.

Может, действительно добрые духи-то? Но тогда какой-то урок они ему дают. А ежели это духи Предков и божества чему-то учат, значит, он должен быть сильным и несгибаемым. Настоящим воином, который быстро принимает решения и отвечает за них.

Так что Машке он ничего говорить не стал, согласился на все условия риэлтора, который его честно предупредил — раз продавать срочно хочет, то денег выручит меньше, не сезон по зиме-то.

Да и продать скромный домик на острове за серьёзные деньги не получится.

Хуц-Ги-Сати просто сказал — старайтесь не продешевить, и ушёл в рейс.

Как раз к границе с САСШ.

«Медведя» под завязку нагрузили «зворыкинскими» телевизорами, которые, как с удивлением узнал индеец, пользовались бешенным спросом в САСШ. Продавец особо оговорил полную сохранность груза при транспортировке, но и оплату дали соответствующую.

Поехал.

Доплачивали ещё и за срочность. Груз предназначался для какой-то крупной североамериканской торговой сети, которая специализировалась на русской и китайской электронике. так что перегружали прямо с фуры на фуру.

Тут Хуц-Ги-Сати и зацепился языками с ДаШоном Мбагуа. Фуры-то вон, задом к заду стоят, что не размять ноги.

Трак у ДаШона оказался, правда, русобалтовский, но до ума он его явно сам доводил. По дверям чёрная пантера бежала, морда расписана африканскими масками и поднятыми вверх кулаками.

— Копы не стопают? — кивнул индеец на пантеру.

ДаШон только плечами пожал. И осмотрел индейца искоса. Был он высокий, нескладный — и здоровенный. Эту агрессивную негритянскую настороженность, готовность стразу взорваться истерикой, а то и полезть за пушкой Хуц-Ги-Сати успел малость подзабыть.

Вспомнил.

— А чо им тормозить? Всё по красоте, не докопаются. Да и насрать им всем, — пожал плечами негр.

— Ну, пантера-то у тебя не просто так? — Хуц-Ги-Сати стоял, перекатывался с носка на пятку, руки в карманах, грелся.

— А тебе-то с того что? — теперь смотрел и настороженно, но и с интересом. Тем более, говорил Хуц-Ги-Сати на английском, а его мало кто знал. Кто из-за кордона приезжал, русский учили, да и, вообще, основными международными языками, как выяснил с удивлением Хуц-Ги-Сати, считались русский, немецкий, да португальский. Причём бразильский говор.

А последние лет тридцать, услышал он в какой-то программе, в моду прочно вошёл какой-то мандаринский диалект.

Это ещё что? — удивился индеец. Оказалось, китайский.

В общем, слово за слово, разговорился ДаШон.

Говорил, правда, так косноязычно, что индейцу пришлось напрягаться, чтоб понять.

— Йо, «пантеры» — сила! Мы свободные люди, корпорации пусть знают! Не то что эти юги-угольки!

Короче, как понял Хуц-Ги-Сати, «Чёрные пантеры» в этом мире действовали более открыто и вроде бы мирно, чем в его привычном. То выступали вместе с «Братьями-мусульманами», то грызлись. В целом, гоняли на демонстрации, добивались больших выплат для «свободных нигеров» и были чем-то типа профсоюза.

Негров он, откровенно говоря, не любил.

Да и за что?

В школе его настоящего мира власть держала чёрная банда, которая безжалостно метелила всех подряд, не делая различия. Для своих же ниггеров, если кто был не в банде, исключений тоже не делали.

Пару раз доходило до поножовщины.

Смотрел Хуц-Ги-Сати на ДаШона, который с горящими глазами рассказывал, как «да мы макаронников знаешь как нагнули? Там даже копы на раёне не рыпаются», смотрел да думал, что прав был Человек-Без-Лица.

Спросили его на одной встрече. Мол, надо бы объединиться с угнетёнными братьями-чернокожими, вместе бороться с белыми, которые угнетали чёрных рабов столько веков!

На что Человек-без-Лица, как всегда, не повышая голоса, бесстрастно спросил — отчего же негры не отправятся к себе в Африку бороться за свои права там? И почему вместо этого они ходят по земле, которая принадлежит по праву коренным американцам, и требуют каких-то особых пособий и выплат? Почему в то время, как истинные дети Америки трудятся в поте лица, чёрные пришельцы сидят на пособиях и требуют ещё и ещё? А когда получают — сбиваются в стаи, захватывают территорию и превращают её в помойку.

— Что бы вы сделали, окажись в вашем распоряжении современный небоскрёб? — спросил Человек-Без-Лица.

Кто-то сказал что утроил бы там общественный центр, кто-то предложил сдавать его, а вырученные деньги пустить на борьбу… Горячо говорили.

— Когда негры захватили города Южной Африки, какое-то племя заняло небоскрёб. Они просто кидали мусор и гадили в общий мусоропровод. Валили своё дерьмо в трубу. А то и просто на лестницу, — Человек-без-Лица, как обычно сидел в тенях, голос отстранённый,