Код Гериона. Бессмертие без жизни - Людмила Брус

Новая шаровая молния взвилась в воздух, направляясь к нам. Плевок плазмы из пистолета едва не стоил жизни андроиду, но его внешняя несуразность оказалась обманчива. Позволив заряду обуглить стену, он безо всякого «Илмаринена» швырнул противнику в башку бутылку черной дряни – вязкой, словно клей – и та замарала ему весь визор. Что только люди внутрь себя не заливают, и в кои веки это, холод и мрак, прекрасно!..

Каким-то чудом я поймал антигравом молнию и перекинул отправителю: шар грохнул так, что с потолка посыпалась мелкая пыль, но не успел поразить врага напрямую. Второй противник еще что-то видел сквозь черную массу, залеплявшую шлем: он выстрелил снова, заставив меня нырнуть под стойку. Меткость снижена – и то ладно! Еще одна бутылка, пущенная барменом, пронеслась со скоростью пули, разбившись о стену и облив врага содержимым. Поймав очередной опасный «мячик», я просто ударил им сверху, помня, что эти жидкости должны хорошо гореть. И точно: «фараона» охватило синее пламя.

Тем временем заряд антиграва упал до восьми процентов. Обрушив на «шарометателя» сразу два барных стула и вновь укрывшись за стойкой, я спросил Жан-Жака:

– Беспроводная передача электричества?..

– От аккумулятора передать могу, – ответил андроид, швырнув две бутыли с интервалом в четверть секунды.

– Где этот чертов аккумулятор? – я всерьёз боялся, что робота сейчас размажут

плазмой.

– У меня внутри. Куда передать энергию?

– Как куда? В этих двух… – я не мог подобрать правильного слова. Надо было спросить у Томми, как здесь величают настолько ужасных людей.

Бутылка, бутылка и шикарный бочонок! Что бочонок сотворил с «фараоном», засевшим слева, я не разглядел, но плазмомёт нас беспокоить перестал. Ещё одну бочку бросил я. Новая молния сильно её оплавила: «шарики», видимо, имели разную поражающую силу – от парализующей до летальной.

– Операция невозможна. Должно быть разрешение на доступ с той стороны.

– Ох ты ж пропасть! К ним сто процентов мчится подкрепление!

– Я заблокировал дверь.

Сквозь подступившую панику я разглядел на потолке водопроводную трубу, достаточно хлипкую, чтобы уже садящийся антиграв смог ее разломать. Вода хлынула фонтаном, щедро заливая разгромленный зал.

– Ты балбес! – уже совсем не по-машинному заверещал Жан-Жак.

– Сняв голову, по волосам не плачут! Крышки столов из чего?

– Из стекла.

«Илмаринен» издал предсмертный писк и часто замигал красной лампочкой. И эта чертова молния, как назло, мчится мне в голову… Пожалуйста, нет…

Блок антигравом поставил за меня инстинкт самосохранения. Последняя доза энергии направила смертоносный шар в залившую бар воду. «Фараон» хоть и не сгорел, но умер почти мгновенно. Меня и Жан-Жака спасло то, что стойка находилась на возвышении, и пол под нами намокнуть не успел. Перемахнув через стойку, я проверил второго врага. Бочонок ударил его с такой силой, что сломал шею, несмотря на все защиты. Скорее всего, у робота-бармена стояли боевые программы, и я догадывался, кто мог над этим потрудиться. Но какую программу закачали мне, если я не уступал ему в реакции? Волшебный эффект «Астии»?..

Я кинулся к Вайолету, лежавшему на залитых кровью столешницах: его несчастная рука – сложный гибрид искусственных и биологических тканей – была отрезана и, обугленная, валялась на полу. Теперь ни змеистые фиолетовые дреды, ни татуировки, ни пугающая чернота застывших глаз не мешали мне видеть прежнего Тэцуо, возлюбленного Кэт, сына Юрковского, бывшего курсанта, которого я недолюбливал – потому что так было принято. Ни отца, ни сына я, напыщенный дурак, спасти не сумел. Не мстит ли прошлое тем, кто нахально его ворошит?..

– Прости, дружище, – вздохнул я, закрывая веки замученному хакеру.

Но тут его уцелевшая рука железной хваткой поймала мою, и чей-то голос приказал: -Уинтер, проснись!

Приёмный сын архонта

Уинстон Уинтер. 29—30 ноября 2188, Новая Гавана

Я находился всё в той же омниверс-комнате: её стены терялись под плотным слоем серебристых лиан с небольшими фиолетовыми цветами. Пол, как во многих жилищах на Марсе, покрывал толстый слой тёмного упругого мха. К моей голове, словно липкие щупальца, были приклеены подозрительного вида провода. Они срастались в шнур потолще, который был подключен к прозрачной, обтекаемой формы коробочке; с её противоположной стороны спускался на пол нейрокабель.

Справа, закинув босые ноги на низкий стол, вырезанный из полупрозрачного дымчатого кристалла, сидел живой и здоровый Вайолет, выглядевший точно так же, как за минуту до побоища с «фараонами» – расслабленный, довольный. Холод и мрак, на каком уровне виртуала я оказался сейчас?

– Погружение окончено, должно пожаловать в реальный мир – сверкнул зубами модификант, угадав (а может, и напрямую прочитав!) мои мысли. – Прости за всю эту жестокость и кровь, но так было нужно…

Я тряхнул головой, пытаясь прогнать сонливость, но продолжал чувствовать себя обескровленной жертвой вампира, в которой по недосмотру осталась крупица жизни. Но с осознанием того, что со мной только что провернул этот парень, которого я и раньше считал тем еще засранцем, внутри меня, несмотря на слабость, вновь зашевелился гнев…

– Значит, заваруху срежиссировал ты?.. Я, между прочим, на сто процентов верил, что убиваю людей… Не говоря уже о тебе…

– Как будто ты в учебных симуляторах людей не убивал, Архангел, – возразил Вайолет, снимая с меня провода.

Мне показалось, что даже запах от киборга исходил хоть и приятный, но искусственный, точь в точь как от новой, только что извлечённой из принтера детали.

– Ты меня приятно удивил! Я-то думал, что не справишься!

– С чем?..

– Для чувака, привыкшего дома ходить по струнке, вступить в противоборство с представителями власти дорогого стоит! – пояснил Вайолет, нарезая вокруг меня круги. – Особенно если его поведение может нарушить мир меж двух общин!

– А у меня был выбор? – огрызнулся я, сползая с кресла и делая неловкий шаг. Вайолет созерцал меня, как забавного зверька, и под пристальным взглядом глянцево-черных киберглаз мне было по-прежнему неуютно.

– Уинстон, Уинстон… Зачем оправдываться, как припёртый к стенке школьник, да ещё не сделав ничего плохого?.. Я и не думал оценивать твои действия! Всего лишь хотел знать, можно ли тебе довериться и с какими ты пришел намерениями. А выбор… Выбор всегда есть, как бы банально это не звучало.

– И как, удовлетворился?..

– Вот, выпей-ка, – Вайолет протянул мне высокий влажный стакан с густым оранжевым напитком. – Хорош метать молнии: по-настоящему сегодня никто не умер.

Сегодня, значит… Ну, спасибо!

– Это что? – с подозрением спросил я, нюхая напиток.

– Обычный фруктово-протеиновый микс. Нагрузка на нервную систему была нехилая, так что восстанавливайся!

Мне претил его покровительственный тон, однако, почувствовав знакомый запах, а затем – вкус, я позволил себе залпом осушить стакан. «Санитары» – искусственные вирусы в моей крови – требовали большого сытного обеда, но я отмахнулся от голода и перешёл к делу.

– Тэцуо, я пришел сказать, что Максима…

– Больше нет. – вздохнул Вайолет, скрестив на груди руки. Весёлую беспечность словно смыли с его лица ведром воды.

– Но как?.. – изумился я. У Марсианской республики и Новой Гаваны были независимые, изолированные друг от друга квантовые сети.

– От меня у вас секретов нет, – сказал хакер до оторопи просто и буднично. – Хотя признать такое вам с вашим снобизмом было бы сложно. Если хочешь знать, Совет Директоров прознал, что я имею доступ к вашей сети… И Служба электронной безопасности теперь очень настойчиво предлагает кооперацию. То, что ты видел в моем маленьком спектакле – почти правда. По крайней мере, у меня грозились кое-что изъять, если я буду слишком упёртым.

– Так что это… – я вновь похолодел, вспомнив жуткую сцену в баре. – Они у вас действительно этим занимаются?

– Ну, я, конечно, сгустил краски, иначе вряд ли получилось бы до тебя достучаться. Им важно то, что хранится на моих