Инженер 2: Тульские диковинки - Алим Онербекович Тыналин

притереть. Взял напильник с мелкой насечкой, начал осторожно снимать металл с выступающих мест внутри втулки. Работа тонкая, ювелирная. Снимаю понемногу, проверяю пальцем.

Час работы. Втулки стали ровнее. Установил шпиндель обратно, проверил, люфт уменьшился. Не идеально, но терпимо. Для наших работ хватит.

Смазал подшипники обильно, закрыл крышку.

Суппорт. Проверил все крепления, болты, гайки, винты. Подтянул где нужно. Проверил резцедержатель, зажим работает правильно.

Часы пробили одиннадцать. Спина затекла, глаза устали от тусклого света ламп. Пальцы онемели.

Но станок почти готов. Осталось завтра установить ремень, испытать под нагрузкой.

Погасил лампы, вышел, запер мастерскую. Шел домой в темноте, по пустынным улицам. Луна светила яркая, полная.

В комнате разделся, лег на кровать. Сразу уснул.

Снова встал в пять утра. Так же тихо оделся, вышел в предрассветной темноте. Дошел до мастерской, зажег лампу.

Сегодня установка ремня и испытания. Самое важное.

Ремень для привода лежал на полке, кожаный, широкий, вершка в четыре. Старый, но крепкий. Проверил, нигде не надорван, не растрескался. Пригоден.

Надо установить между шкивом водяного колеса и шкивом станка. Водяное колесо стоит в соседнем сарае, крутится от ручья, отведенного из реки. Оттуда идет вал через стену, на валу шкив. От шкива ремень идет к станкам в мастерской.

Подошел к шкиву станка, проверил, сидит крепко на оси, не болтается. Хорошо. Взял ремень, перекинул через оба шкива. Натянул, проверил натяжение, должно быть тугое, но не чрезмерное. Закрепил.

Часы пробили семь. Пришел Семен, увидел ремень:

— О! Уже установили?

— Установил. Сейчас попробуем запустить.

Вышли в соседний сарай. Там стояло водяное колесо, деревянное, лопастное, диаметром сажени две. Вода из желоба падает на лопасти, колесо вращается. Сейчас колесо остановлено, заслонка перекрывает воду.

— Открывай, — сказал я.

Семен дернул за веревку, заслонка поднялась. Вода хлынула на лопасти. Колесо дрогнуло, начало вращаться. Сначала медленно, потом быстрее. Заскрипело, застонало, давно не работало.

Вернулись в мастерскую. Шкив на стене вращался, ремень начал вертеться. Шкив станка начал крутиться.

Станок ожил. Шпиндель завертелся плавно, равномерно. Без рывков, без скрипа. Красиво.

— Работает! — воскликнул Семен.

Я подошел, проверил рукой. Шпиндель крутится ровно, вибрации нет. Включил подачу, каретка начала двигаться вдоль направляющих. Медленно, плавно. Отлично.

Остановил, выключил подачу. Колесо остановилось.

— Теперь под нагрузкой проверим, — сказал я.

Принесли заготовку, круглый кусок железа, вершка три в диаметре. Зажали в патроне. Установили резец в резцедержатель. Резец стальной, заточенный под углом.

Снова запустили колесо. Шпиндель завертелся, заготовка закрутилась. Подвел резец к заготовке, включил подачу. Резец коснулся металла.

Завизжало, застонало. Пошла стружка, длинная, золотистая, закручивается спиралью. Резец шел плавно вдоль заготовки, снимал слой металла. Каретка ползла по направляющим без рывков.

Я стоял, внимательно наблюдая. Слушал звук, ровный, без скрежета. Смотрел на стружку, непрерывная, значит резец заточен правильно. Проверил направляющие, каретка идет прямо, не виляет.

Резец прошел по всей длине заготовки, остановился. Я выключил подачу, отвел резец. Остановил колесо.

Вытащил заготовку из патрона, осмотрел. Поверхность гладкая, блестящая, ровная. Провел рукой, нет ступенек, нет волн. Идеально.

— Вот это работа! — Семен взял заготовку, поднес к свету. — Поверхность чище не бывает! На таком станке детали для насосов точить, одно удовольствие!

Пришли остальные работники. Трофим, Филипп, Гришка, Иван. Все толпились вокруг станка, разглядывали.

— Заработал? — спросил Трофим.

— Заработал, — подтвердил я. — Теперь можем начинать настоящую работу.

Я распределил задачи. Семен начал готовить заготовку для цилиндра насоса, отрезал кусок медного листа, скатывал в трубу, паял шов. Трофим ковал крепежные детали, болты, гайки, скобы. Филипп собирал клапаны из старых насосов, проверял, какие годятся, какие нет. Гришка с Иваном чистили медь, латунь, готовили материалы.

Я чертил. Сидел за верстаком с бумагой, циркулем, линейкой. Чертил насос Баташева. Цилиндр, поршень, клапаны, корпус. Рассчитывал размеры, толщину стенок, ход поршня. Все должно быть точно, иначе насос работать не будет.

К обеду уже приготовил чертеж. Показал Семену:

— Вот. Цилиндр диаметром четыре вершка, длиной восемь. Стенка толщиной две линии. Поршень чугунный, с кожаной прокладкой. Клапаны медные, на медных седлах. Корпус из листовой меди.

Семен изучал чертеж, кивал:

— Понятно. Цилиндр я сегодня сделаю. Завтра на станке расточим изнутри, чтобы диаметр ровный получился. Поршень Трофим отольет из чугуна, потом на станке обточим. Клапаны из латуни выточим. Дня три-четыре работы.

— Правильно. Начинай.

День пролетел быстро. К шести вечера цилиндр насоса был готов, медная труба, спаянная по шву, с фланцами на концах. Семен работал споро, руки опытные.

Часы пробили шесть. Работники стали собираться. Я отпустил всех. Семен задержался:

— Ваше благородие, вы опять решили остаться?

Я кивнул.

— Надо цилиндр на станок поставить, расточить изнутри. Сегодня сделаю, завтра сразу к поршню приступим.

Семен посмотрел в окно, уже темнело. Потом на меня:

— Эх, я тоже останусь, Александр Дмитриевич. Работа важная, не бросишь на полпути.

— Спасибо.

Остались вдвоем. Зажгли лампы. Я принес цилиндр, начали устанавливать на станок.

Цилиндр надо зажать в патроне так, чтобы ось совпадала с осью шпинделя. Иначе расточка получится кривая. Установили, проверили, подкладывали деревянные клинья, пока не добились идеальной соосности. Проверил по отвесу, по уровню. Точно.

Запустили станок. Цилиндр завертелся. Взял расточной резец, длинный, на штанге, входит внутрь цилиндра. Вставил резец внутрь, закрепил в резцедержателе. Включил подачу.

Резец пошел внутрь цилиндра, начал снимать тонкий слой меди со стенок. Стружка сыпалась наружу. Проходил медленно, осторожно. Стенки тонкие, можно испортить, снять лишнее.

Прошел по всей длине. Остановил, вытащил резец, проверил диаметр нутромером. Замерил в нескольких местах, вверху, посередине, внизу. Записал размеры.

Вверху диаметр четыре вершка ровно. Посередине на одну линию меньше. Внизу на полторы линии меньше. Неравномерно. Надо еще проходить, снимать больше с середины и низа.

Снова запустил станок, снова провел резец. Еще раз замерил. Стало ровнее. Еще проход. Еще замер.

Часы пробили десять. Семен стоял рядом, подавал инструменты, держал лампу, подсвечивал. Молчал, не отвлекал.

Наконец добился нужного размера. Диаметр везде одинаковый, четыре вершка ровно. Отклонение не больше одной сотой линии. Для насоса достаточно.

Остановил станок, вытащил цилиндр из патрона. Тяжелый, теплый от работы. Заглянул внутрь, поверхность гладкая, блестящая. Провел пальцем, ровная, без ступенек.

— Готово, — сказал я. — Теперь поршень надо сделать, чтобы входил точно. Завтра Трофим отольет заготовку, послезавтра обточим на станке.

Семен вытер пот со лба:

— Хорошая работа получилась, Александр Дмитриевич. Цилиндр как часы.

— Ты хорошо помог. Спасибо, что остался.

— Не за что. Дело общее.

Погасили лампы, вышли. На улице темно, тихо. Светила лкна. Холодно, изо рта шел пар.

— До завтра, Александр Дмитриевич, — попрощался Семен.

— До завтра.

Пошел домой. Усталый, но довольный. Станок работает. Цилиндр расточен. Насос Баташева