Фантастика 2025-161 - Мила Бачурова

— Какая разница, что я думаю? — Серый вдруг почувствовал, до чего он устал.

Не только от того, что сутки провёл на ногах. От непроходимой тупости, от неумения слышать, от нежелания смотреть по сторонам... От всего.

— Видела, как мухи, когда в дом залетают, о стекло бьются? Вот и я сейчас, как та муха... Задолбало. Молитесь дальше своей Матери, ну вас на хрен.

— Я ничего не говорила о Ней, — Мария не выпускала его руку. — Скажи. Ты ведь знаешь, почему заболели люди?

— Не знаю, свечку не держал. Только догадываться могу.

Мария смотрела по-прежнему внимательно и пытливо. Серый вздохнул.

— Слушай, ну ты же умная баба. Неужели сама не поняла? Никакая это не болезнь! Людей отравили.

— Кто?

— Тот же, кто травил скот, — жёстко проговорил Серый. — Кто опрыскал ядом деревья. Кто стрелял в Джека. Кто-то, кто настолько нас ненавидит, что ради своей ненависти готов на всё! Мне откуда знать, кто это? Это ты всю жизнь здесь живёшь, не я.

Мария отвела глаза. Пробормотала:

— Но, если ты прав... Как? Отравить можно через еду или питьё. Но все эти люди живут в разных домах! Они ели разную пищу. А заболели одновременно.

— И всё, что у них есть общего — уколы, — кивнул Серый. — Значит, отрава в них. То есть, выходит, это я всех потравил... Логично, чё. — Дёрнул Эри за руку: — Пошли отсюда.

— Нет! — Эри сердито вывернулась. — Не смей сдаваться! Думай. Если мы поймём, как отравили людей — может, догадаемся, кто это! И докажем, что никакая Мать никого не наказывала.

Мария кивнула:

— Девочка права. Нужно хорошенько подумать.

Серый понял, что от него не отстанут. Уселся на ступеньку. Буркнул:

— Джек, всё-таки, очень умный человек. Всегда говорил: одна баба — хорошо, а две — неудобно. Х*й не натрёшь, так мозги вынесут.

— Перестань, — вздохнула Эри. Села рядом с ним. — Лучше подумай. Что может быть общего у этих людей? Помимо уколов?

Серый пожал плечами.

— В одну баню ходили? В одной речке купались? Одну козу за вымя дёргали? Хрен его знает! Говорю тебе, не варит башка.

— Чай, — вдруг сказала Мария.

Серый сначала не понял. А потом увидел, куда смотрит женщина. Под навесом в углу двора, рядом с дровницей, стоял самовар.

***

— Никуда мы не пойдём.

Георгий, как Серый и ожидал, не замедлил явиться. На этот раз сам — Марию то ли пожалел, женщина с ног валилась от усталости, то ли нести чужакам очередной ультиматум она отказалась.

— Джек ушёл, и хватит с вас.

— Как это? — такого Георгий явно не ожидал.

Постная мина, с которой объявил: «Матери Доброты не нравится то, что ты делаешь. Вам нельзя больше оставаться здесь» сменилась искренним недоумением.

— Как так — не уйдёте?

— А вот так. — Серый, сидящий на лавке у стола, откинулся спиной к столешнице. Небрежно забросил руки за голову — изо всех стараясь не показать, как ему хреново. — Не уйдём, и всё. Не нравится — попробуй, выгони.

Серый блефовал. Чувствовал он себя слабее новорожденного котёнка, Георгий мог бы вышвырнуть его за порог единственным пинком. Вся надежда была на то, что сам ультиматист об этом не догадывается. Ну, и на то, что в принципе не привык решать проблемы таким способом — о себе и любом из жителей Цепи Серый точно знал, что подобную наглость не потерпели бы. Начни он так хамить в родных краях, наваляли бы — мало не покажется.

А Георгий нерешительно перетоптался с ноги на ногу. Он, похоже, понятия не имел, как реагировать.

— Люди будут недовольны, — выдал наконец.

Серый издевательски развёл руками:

— Соболезную. Пусть чайку с мятой попьют. Всё у тебя? А то мы спать собирались. Я, если кто-то не заметил, сутки вокруг ваших больных плясал. И она тоже, — Серый кивнул на Эри.

Георгий перевёл взгляд на девушку. Лицо немного смягчилось — Эри была единственной из «чужаков», на кого смотрел без настороженности. И придумал:

— Да. Вам надо отдохнуть! — Аж лицом просиял. Ухватился за возможность отложить сложное решение на потом. Снова повернулся к Серому, присмотрелся внимательнее. — Ты, и правда... странный какой-то.

— Надо, ага, — кивнул Серый. — Как наотдыхаемся, скажем. А пока топай. Храни тебя Мать Доброты.

— Храни вас Мать. — Георгий ушёл.

Эри бросилась к Серому:

— Как ты?

Он, с трудом сдержав стон, скрючился на лавке.

— Больно?

— Приятно, блин... — Серый тяжело дышал.

— А я говорила, — упрекнула Эри.

— Фигню ты говорила. Как бы мы ещё проверили, отравлена вода или нет?

Вода в самоваре ещё оставалась. На вид — самая обыкновенная, ничем не пахла. И Серый не придумал ничего лучше, кроме как выпить пару глотков. Собак, кошек, а уж тем более лабораторных крыс, о существовании которых знал от отца, в лечебнице не водилось. И другого способа выяснить, отравлена вода или нет, в голову не пришло.

От всплёскивающих руками, охающих Эри и Марии Серый отмахнулся. Сделал глоток, выждал полчаса. Ничего не произошло. Они с Эри пошли домой.

И через два часа живот скрутило так, что Серый с трудом разгибался. Нашёл в заветном Ларином мешочке снадобье от отравлений, выпил. Лёг. Ещё через полчаса притопал Георгий. Пришлось встать и делать вид, что всё в порядке — Георгий был последним человеком в посёлке, кого Серый собирался посвящать в свои планы.

— Ничего, — выдохнул он. — Жить буду. Отпускает уже, было хуже... Главное, чтобы тот гад повёлся.

***

Прошло четыре ночи. За это время Георгий ещё дважды пытался наставить Серого на путь истинный. Объяснить, что в посёлке им с Эри не рады, и надо уйти. Нёс уже привычную ахинею про недовольство людей и Матери Доброты. Серый в ответ всё так же нагло ухмылялся.

А вечером приходил вместе с Эри на площадь, невозмутимо брал инструмент — Георгий мстительно ставил его на самые тяжёлые работы — и шагал, куда отправят. Перед рассветом они возвращались домой, ужинали, и Серый шёл купаться.

Быстрая горная река за оградой посёлка метрах в трёхстах ниже по течению поворачивала, образуя небольшую заводь. То, что