Запрещенный ритуал - Дина Зарубина

У меня челюсть отвисла. Паразиты!

– Так они не завелись, Дори, их тут разводят специально! Это яйца пуругов! Ваших смертоносных червей.

– Не может быть! – ахнула Доримена. Всплеснула руками и бросилась в заросли.

Глава 20

К Кипарисовому дворику я добралась заполночь. Доримена не успокоилась, пока не выжгла все растения-рассадники. После чего обессилевшую дриаду пришлось тащить чуть ли не на горбу в крыло невест, замачивать в ванне, ждать, пока ее кожа и волосы не расправятся, напитавшись водой. Потом кормить с ложечки, поить теплым молоком, укладывать спать и подтыкать одеяльце. Порадовалась субтильности дриады; Геро или Мартеллу я бы так не утащила, там бы и легла, дожидаясь стражников. Они ребята здоровые, они бы справились.

Хорошо, что на кухне удалось разжиться окороком, куском сыра и парой булок. Мне было что предъявить Кушу, встретившему меня недовольным мявом. Впрочем, он сразу же встал с кровати человеком, сверкнув обнаженными ягодицами. Хоть шаровары быстро натянул, бесстыдник.

– Прости. Я даже за лекарствами не успела, – повинилась я.

– Эликсир хорошо действует, – сухо сказал Куш. – Когда придет Руш?

– Не успела отдать записку, – развела руками.

– Чем ты целый день занималась? – Возмутился Куш.

– Могу сказать, чем я не занималась. Не медитировала, не спала, не вышивала.

Куш поморщился.

– От тебя воняет магией, землей и травой. Валялась на травке с эльфом?

– Какое тебе дело? Валялась я или не валялась?!

– Мой брат при смерти и ты в этом виновата!

Ну уж нет, не надо из меня делать всю жизнь виноватую! Мамочка была мастерица выращивать у меня комплекс вины, это же я виновата, что она не устроила личную жизнь, что у нее не хватает денег на новые и модные тряпки, что она устает, надрываясь на работе, потому что хорошая работа требовала командировок, а я висела у нее на шее, препятствуя карьере.

Да чему я только не препятствовала! Мне почти пятнадцать лет понадобилось на осознание и проработку новых моделей поведения. Очень трудно ломать то, что вбито с детства.

Последние несколько лет мать пыталась наладить мосты, звонила, давила на жалость, требовала внимания и заботы, но я хорошо помнила, что она всегда занимала чью угодно сторону, но никогда меня не поддерживала. Даже когда сосед снизу сказал, что мы с Катькой лесбиянки, она безоговорочно поверила и меня шпыняла, а Катю жалела, это же я плохая, сбила с пути бедную девочку. А я даже не понимала тогда, в чем она меня обвиняет. Дошло намного позже, через несколько лет.

– Его никто не заставлял рисковать собой! Большие умные мальчики на поводу у девочек не идут. Он взрослый самец!

Бочка была полна теплой воды, и я в нее залезла по самые ноздри. Из-за ширмы раздавалось чавканье и порыкивание. Надеюсь, он мне хоть одну булку оставит.

Спать повалилась почти без сознания, мне было совершенно плевать, кто там еще мостится на кровати, коты, тигры, хоть бегемоты! Поспать дайте!

Утро началось с ойканья Легретты и звона разбитой посуды.

Рыком села и разлепила глаза.

Подумаешь! Из-под одеяла торчала загорелая нога и одна голая ягодица. Нашла, из-за чего посуду бить! Послушница в Обители могла бы нервы и покрепче иметь! Тут у них есть вещи пострашнее мужской задницы.

– Простите, – виновато сказала Легретта, подбирая осколки глиняной миски.

– Ничего, – подтянула одеяло и укрыла торчащий зад Куша. – Там хоть что-то осталось целым?

– Все целое, госпожа! Даже яблоки, они только рассыпались, сейчас соберу и помою. – Легретта так и рыскала глазами по сторонам, ища свидетельства моего грехопадения. Ну, пусть ищет. Жилетка могла и мне принадлежать, а пышные желтые шаровары, сваленные кучкой, не поддавались опознанию, как мужская одежда.

Я быстро натянула на себя серую ряску, ширму переставила от бочки так, чтоб она закрыла кровать. Незачем там рассматривать количество холмиков под одеялом. В зоофилии еще обвинят.

– Ах, госпожа, у нас такой переполох с утра! – Легретта споро выставила из корзины плошки с кашей, вареными овощами, зеленью, пресными паровыми булочками. Хорошо, что остальная еда была в корзине и пострадала только миска из-под яблок.

Я уже впилась зубами в булочку, поэтому только подняла брови и кивнула Легретте, чтоб продолжала.

– Кто-то разорил оранжерею! Самые ценные и редкие растения погублены!

– Я уж думала, убили кого, – прожевала кусок булки. – Подумаешь, какие-то цветы!

– Уже начали искать преступника! У него особенная обувь, иномирная, ни у кого такой нет! С необыкновенными узорами, поэтому начнут с гостевых домиков. Стража будет осматривать обувь и сличать следы. У них есть образец!

– Да что ты! – Я намазала булку маслом, щедро обмакнула в мед и протянула послушнице. Какая полезная девушка! И разговорчивая!

– Я попозже зайду за посудой, – Легретта скользнула глазами по ширме.

– И не торопись, сама понимаешь, – выразительно поиграла бровями. – До состязания я из постели не вылезу. Такой затейник попался!

Девушка понятливо хихикнула и закивала. За ширмой явственно засопели и зашевелились.

Подошвы Легретты застучали по плиткам дворика, тогда только Куш высунулся из-за ширмы с праведным гневом в глазах.

– Затейник?!

– Пусть лучше меня обвинят в сладострастии, чем в преступлении. Ты мое алиби, пушистый, – весело отозвалась я.

– Алиби? Это ты разорила оранжерею? Зачем?

– С ума сошел? Мы тут с тобой занимались всякими непотребными вещами всю ночь. Очень приятными! Я тебе все расскажу!

– Да я!

– Переживешь! – оборвала я его возмущение. – Если будут ходить по домикам, тебе надо сваливать. Куда болезного денем? Тут его совершенно негде спрятать!

– Зачем его прятать? Вирр под одеялом совершенно незаметен! Если сделать складки, то никому в голову не придет, что тут лежит кот.

– Хорошо, что вы не тигры, – вздохнула я, признавая его правоту. Под взрослым самцом кровать бы сломалась, двести килограмм не шутка. Да еще и я в довесок. Нет, кровать бы точно не выдержала.

Наглый кот доел мою кашу, подчистил блюда и только после этого убежал.

Я задумчиво уставилась на свои ноги. Узоры. Кроссовки! Это же я там наследила! Наверное, еще в первый раз. То-то отец Аллас проверял, во что я обута, а я и не сообразила. Меня еще тогда заподозрили? Вот черт!

Стража пришла за час до состязания.