Возвращение повелителя. Книга II - Александр Евгениевич Владыкин

Да, мои надежды, что никто ни о чем не догадается, в данном случае беспочвенны. Уж укус пантеры от любого другого кто-кто, а оборотни отличат легко. Хорошо, что я еще днем при всех отпустил Сигру на свободу, а то пришлось бы за совершенное ею отвечать мне. За все поступки невольницы, как известно, ответственность несет ее хозяин.

— Я бы, несмотря ни на что, опять бы его убила, — вдруг произнесла девушка, которая стояла передо мной уже в человеческом обличье и, соответственно, опять обнаженной. — Он хотел зарезать тебя… Хозяин…

Глава 16

«Ширга»

Да уж… Вот я и опять ее «хозяин», хотя по законам Мезинары больше им не являюсь. Но придется им снова для Сигры стать. А куда деваться? Казнят ее в противном случае завтра. И ее отец, как бы он ее ни любил, этот приговор схода утвердит, и присутствовать при казни будет в качестве вождя.

Жалко ли мне глупую и несдержанную девушку? И это тоже, хотя и далеко не главное. Если разобраться, то каким бы несвоевременным и неприятным по последствиям не был ее поступок, но совершила она его в какой-то степени из-за меня. Хотя и то, что просто всегда недолюбливала своего двоюродного брата со счетов сбрасывать нельзя.

Однако, это все ерунда. Ну, погибнет она из-за меня? И что? Из-за меня и за меня столько моих ближайших соратников в моей прежней жизни головы сложили, пока я к титулу императора шел, что давно уже к этому привык. Тут другое. Она умрет позорно. Камнями ее забьют, или привяжут к дереву и оставят в лесу, где ее быстренько настоящие волки найдут, или еще что-то измыслят, в любом случае это не будет почетная смерть в бою. А это неприемлемо для меня. С юности.

— Ли, мы обязаны спасти! Пусть даже все при этом погибнем! — объявил нам (я тогда еще был совсем юным разбойником) наш атаман. — Он прикрыл меня в схватке, а потом задержался, чтобы дать нам скрыться в лесу. Из-за этого и попал в руки к страже. Через декаду его казнят на площади этого жалкого городка, — атаман махнул в сторону видневшихся через просветы в деревьях стен. — Допустить этого мы не можем!

Да, тогда мы напали на караван, но не заметили, что за ним следует отряд конной стражи. И еле ноги унесли. А вот Ли попался. Нет, если бы он был убит в схватке, то ни о какой мести городу и речи не шло бы. Дело житейское. Но вот казнь… Опять же если бы он на нее напросился сам, устроив, например, драку с убийством в кабаке… Такое бывало, когда мы навещали города, чтобы оттянуться, посорить деньгами и, вообще, расслабиться. Но в данном случае, он пострадает за атамана и всех нас.

Резню мы тогда на площади у ратуши учинили знатную. Потеряли половину шайки, но Ли от казни спасли. Правда, только от казни, а не от смерти. Он погиб в общей заварушке. Это я, подобравшись к эшафоту, сначала метнул кинжал в палача, а потом освободил Ли, который, естественно, тут же принял участие в сражении. И погиб. Но мы, вернувшись на свою лесную базу, чувствовали себя победителями. Мы выполнили наш товарищеский долг по отношению к Ли и ничего его отлетевшей в мир иной душе должны не были.

Тот урок и то чувство удовлетворения от правильного поступка, которое тогда испытал, засыпая возле костра, я запомнил на всю жизнь. Никогда и никого из моих ближайших соратников или слуг (а Сигра в какой-то мере в данный момент к этому пока еще очень небольшому списку, пусть и условно, но принадлежит, так как провела меня к моему бывшему замку, да и постель со мной делила) не казнили, если я был в силах этому помешать. Исключением стала только «бешенная графиня», но она как раз сама, напав на темных эльфов без моего приказа или одобрения, на нее нарвалась. Спасти я ее тогда не смог, так как узнал о случившемся уже после того, как все произошло, зато отомстил я за нее страшно. Как и предкам Вениры, кстати. Не даром она до сих пор на меня смотрит с некоторым испугом. То, как ее род расплатился за свои преступления, осталось в их семейных преданиях.

В общем, выбора у меня нет — сейчас я тут, Сигра — принадлежит отныне мне, так что придется вмешаться. Завтра, если оборотни не согласятся с моей версией произошедших событий, это поселение перестанет существовать. А пока — спать! Постель в этом замечательном «доме для почетных гостей» одна, на Сигре ни единой тряпочки, так что займемся приятным делом.

* * *

Дверь в дом с треском вылетела внутрь, хотя, я это прекрасно помнил, открывалась наружу. Это уже по мою душу пришли разъяренные оборотни? Или чтобы Сигру из моей постели вытащить? Так это вряд ли. Сначала я оденусь, умоюсь, позавтракаю, и только потом буду готов подискутировать на разные важные темы с «местной общественностью».

— Сигра!!! — в мою комнату, на этот раз не срывая дверь с петель, а только с грохотом распахнув ее, ворвался вождь Ригнар. Он же отец Сигры. — Ты в его постели⁉ Ты убила ночью Зирда⁈

Интересная у него последовательность того, что его беспокоит, получилась, отметил я. Впрочем, отец. Понять можно. Однако мне такое утреннее пробуждение совсем не нравится. Ага. А вот и достойная супруга вождя. В прихожей за дверным проемом появилась.

— Уважаемая Милдра, — обратился к ней я, накрывая одеялом обнаженную по самое не могу ногу Сигры. — Не могли бы вы приказать доставить из вашего дома какую-нибудь одежду для Сигры. И о завтраке позаботиться было бы неплохо. А ты, вождь Ригнар, потрудись выйти из комнаты и закрыть за собой дверь! — сменил я вежливый тон на почти рык. — В твоем поселении вчера на меня, гостя, было совершено покушение! И я это не оставлю безнаказанным! Выйди, мне нужно одеться, — опять спокойно завершил я.

Надо иногда ошарашить такого вот излишне возбужденного визитера. Хороший прием. И раньше чаще всего срабатывал, и сейчас не подвел. Мать Сигры поспешила к выходу из дома, а Ригнар, постояв на месте пару секунд, скрылся за дверью, прикрыв ее за собой.

— Жду вас