Возвращение повелителя. Книга II - Александр Евгениевич Владыкин

Минут через двадцать мы уже все вчетвером сидели за столом, где я под нетерпеливыми взглядами вождя и его жены сначала съел пару кусков очень недурственной ветчины, запив ее взваром из каких-то лесных трав и ягод, а потом в нескольких словах рассказал о том, что произошло. Опустил только тот факт, что Сигра сначала ко мне пришла в обличье пантеры, и только после нее явился Зирд с кинжалом. По моей версии, первым моим «гостем» был Зирд, а когда он убежал, его на улице перехватила Сигра, которую я потом и спрятал у себя в доме. Нюанс, что утром мы были в одной постели, я совсем не затронул. Итак, и Ригнар, и Милдра это видели.

— Как ты оказалась на улице. И почему перекинувшись? — повернулся, выслушав меня, к своей дочери вождь.

К счастью, Сигра оказалась достаточно сообразительной и не обремененной излишней честностью.

— Из-за ошейника, который несколько дней был на мне, я не могла стать пантерой, отец, — ответила она. — Соскучилась, вот и решила прогуляться ночью. И тут увидела, несущегося от дома герцога волка. Хотела его остановить, но он набросился на меня, и я была вынуждена его загрызть.

«Вынужденная самооборона», так на Земле говорил бы в суде ее адвокат. И присяжные, может быть, и скостили бы срок. Но только оправдательного приговора все равно не было бы. Очевидное «превышение меры самообороны». Глупость дикая это «превышение», но в Мезинаре законы еще жестче. Да и следствие оборотни ведут куда эффективнее, как выяснилось.

— Не лги! — устало произнес Ригнар. — Да, Зирд, вполне вероятно, хотел убить герцога. Я нашел его кинжал возле двери в дом. Зачем бы он еще сюда с ним ночью явился? К сожалению, оброненный кинжал не является достаточным доказательством намерений. Теперь ты! — он ткнул пальцем в Сигру. — Ты, это видно по твоим следам, не встретила твоего двоюродного брата на улице, а гналась за ним отсюда, догнала, запрыгнула на спину, повалила и сразу разорвала горло. Он даже не успел оказать сопротивления. Это очевидно для всех, кто вместе со мной осматривал труп Зирда. Тебя сегодня казнят, — он вздохнул и закончил. — А ты, герцог, хотя я тебе за это и благодарен, не пытайся выгораживать мою дочь. Ничего из этого, как видишь, не выйдет. И на вире за покушение на тебя не настаивай, доказать ты ничего не сможешь.

— Что же ты натворила, дочка, — вступила в разговора Милдра. — В племени после гибели стольких мужчин и юношей и его объединения в одно такое творится, что и так скоро может много крови пролиться. Столько девиц останутся без мужей! А ты ведь знаешь, чем это может закончиться.

Да, слышал я, хотя никогда этим и не интересовался в подробностях, что в поселениях оборотней бывает, если оборотниц-волчиц оказывается значительно больше самцов. Грызня стоит такая, что никакой закон «кровь за кровь» не помогает. Говорите, мужики из-за представительниц прекрасного пола дерутся? Это все «детский лепет» по сравнению с тем, что могу устроить женщины из-за мужчины. А уж если это оборотницы-волчицы, так и совсем пиши пропало.

— Тебе надо бежать, — продолжила между тем Милдра, обращаясь к Сигре. — Может быть…

— Не выйдет, — прервал я ее, выглянув в окно. — Ваши соплеменники окружили дом. Да и никакой казни Сигры тоже не выйдет, — я обвел взглядом вождя и его жену. — Сегодня ночью Сигра добровольно назвала меня своим «хозяином». И это произошло до того, как она убила этого недоноска (соврал, но что делать?). Так что отвечать за нее буду я. И если дойдет до схватки, то могу вас заверить — никаких проблем с соотношением юношей и девушек в племени не будет. Потому что племени больше не будет. Я, конечно, этого не хочу, но понятно, что перегрызть себе горло я не позволю.

При этих моих словах Ригнар оскалился и привстал. Не терпят оборотни угроз. Вот, вроде бы, я сейчас его дочь спасаю, но при этом угрожаю. И последнее для него нестерпимо. Почти как для меня казнь Сигры. Надеюсь, что почти.

— Подожди, Ригнар, — остановила своего мужа Милдра. — Герцог чужак. Да и кинжал все-таки Зирд у его дверей обронил. Можно попробовать убедить племя согласиться на «ширгу».

А это еще что такое? Никогда не слышал. Милдра, когда вождь снова опустился на лавку, мне пояснила.

Оказалось, что иногда, крайне редко, но бывает так, что родственники и соплеменники семьи, потерявшей кормильца и имеющей право на кровную месть, соглашаются на особую виру, которая называется «ширга». Заключается она в том, что убийца берет на себя обязательство обеспечить семье убитого такую же жизнь (на Земле сказали бы «уровень благосостояния»), какая у нее было до этого.

Приемлемо, пожалуй. Сколько там этой семьи у Зирда может быть? Мать, если жива, братья и сестры, если они есть. Я им без труда, как только сопряжение откроется, столько золота и разных нужных товаров отсыплю, что они в этом лесу настоящими олигархами хвостатыми станут.

* * *

Сижу в кресле (на грубом деревянном табурете с почти вертикальной и какой-то кривоватой жесткой спинкой — последнюю приделали только что специально для меня и по моему требованию) в метре от торцевой стены «дома собраний» (сарай, сколоченный из толстых бревен). Чуть правее меня два табурета без спинок (слова «комфорт» оборотни не знают), на которых разместились вождь Ригнар и Милдра. На длинных лавках, стоящих вдоль продольных стен, три десятка оборотней — старейшины той части племени, которая всегда подчинялась Ригнару, и их «коллеги» из той половины, что только что, после гибели брата Ригнара, со своими сородичами воссоединилась.

Картину дополняет сидящая у моих ног Сигра. Не на деревянном полу, а на низенькой скамеечке. Сидит чуть боком, лицом ко мне, так как если сядет прямо, то колени будут на уровне головы. Обнимает мою правую ногу ниже колена. Моя рука покоится в вырезе ее платья и ласкает грудь. Зачем эта постановочная сцена? Затем, что она сразу без лишних слов, которым могут и не поверить, доказывает, что я ее «хозяин». Такое прилюдное унижение допустимо только если девушка чья-то собственность. В данном случае — моя. Как я уже упоминал, юная наложница-оборотница, перекидывающаяся в пантеру, — мечта любого богатого мезинарского аристократа. У меня, к слову, такой мечты не было в этой жизни.