Кречет. Первый очаг - Эльхан Аскеров

– Чего примолк-то? – вдруг подтолкнул парня Григорий.

– А чего тут скажешь? – вздохнул Беломир. – Всё одно только гадать и можем. А как оно там на самом деле, только хазары знают.

Понимающе усмехнувшись, Григорий плавно прижал приклад к плечу и, примерившись, мрачно проворчал:

– Не попаду, если и докину, всё одно мимо пройдёт.

– Вот и отпусти его, – буркнул Беломир в ответ, прикидывая, как бы половчее залить противнику сала за воротник. Но ничего умного в голову не приходило.

Один из казаков, поднявшись из-за перевёрнутой телеги в полный рост, не торопясь подошёл к самым воротам и, громко свистнув, что-то прокричал. Что именно, парень не понял. Говорил он на хазарском, но в том, что это было не пожелание крепкого здоровья, по реакции степняков понял сразу. Всадники принялись выкрикивать что-то в ответ, но казак, развернувшись, уже шагал обратно. Откуда прилетела стрела, Беломир не заметил. Сообразил, что стреляли, только когда крикун запнулся и начал заваливаться на землю.

Чуть приподнявшись, Беломир мысленно восстановил картинку и, прикинув, откуда мог быть произведён выстрел, поднял арбалет.

– Ты чего? – моментально подобрался Григорий, но парень не ответил.

«Батюшка, помогай», – мысленно произнёс парень и, чуть сместив оружие, нажал на спуск.

Как так вышло, он потом и сам ответить не мог. Сорвавшись с ложа, болт ушёл в сторону от дороги. За кусты. Примерно метров на десять за то место, где стояли рогатки. Из кустов раздался крик и на околицу посыпались стрелы. Присев за валун, Беломир быстро перезарядил арбалет и, выждав, когда в обстреле возникнет пауза, снова выпустил болт. Отчаянная ругань стала ясным показателем, что он и в этот раз не промахнулся.

– Поглядывай, казаки! – громко крикнул Серко. – Похоже, хазары решили лесом к нам подобраться. Даром головы под стрелы не подставляй. – Как учуял? – повернулся он к Беломиру.

– Понял, откуда того казака достать смогли, – коротко пояснил парень.

– Много их там? – тут же последовал очередной вопрос.

– Да откель мне знать? – возмутился Беломир, перезаряжаясь. – Десяток, может чуть поболе. Из кустов из лука особо не постреляешь. Выходит, не может их много быть.

– И верно, – хмыкнул казак и, подхватив арбалет, метнулся куда-то в сторону.

– Поглядывай, казаки! – повторил парень призыв напарника и, сорвавшись с места, ринулся следом.

Григория он нагнал метрах в ста от ворот околицы. Казак, перемахнув плетень, через чей-то огород уже подбирался к глухому внешнему забору. Услышав шаги, он мимолётно усмехнулся и, кивая на лесную чащу, тихо спросил:

– Сбегаем, глянем, сколь их там собралось?

– Потому и пришёл, – пожал Беломир плечами, хищно усмехаясь.

Подобравшись к забору, набранному из не толстых брёвен, напарники замерли, пытаясь прикинуть, как половчее перемахнуть на ту сторону. Припомнив кое-какие приёмы разведчиков из прошлой жизни, Беломир отложил арбалет и, сложив руки ступенькой, тихо скомандовал:

– Ногой упрись и на гребне на живот ложись. После мне руку подашь, на ту сторону вместе спрыгнем.

– Ага, уяснил, – коротко кивнул казак и, оттолкнувшись от подставленных ладоней, одним прыжком оказался на заборе. Улёгшись на живот, он упёрся ногами в брёвна и, протянув парню руку, тихо скомандовал: – Лезь.

Подпрыгнув, Беломир ухватился за протянутую руку и, скользя подошвами сапог по брёвнам, взобрался наверх. Утвердившись на брёвнах, парень внимательно осмотрелся и, поводя заряженным арбалетом из стороны в сторону, велел:

– Спрыгивай и кусты под прицелом держи.

Не произнеся ни слова, Григорий спрыгнул на землю и, подхватив арбалет, навёл его на подлесок. Спрыгнув следом за ним, Беломир перекатом погасил удар и, вскочив, привычно доложил:

– Готов.

– Туда, – кивком головы указал казак и первым устремился в указанную сторону.

Парень не мог не отдать ему должное. По лесу Григорий двигался, словно призрак. Тихо и почти не беспокоя ветвей кустарника. Как у него это получалось, Беломир так и не разобрался. Просто старался во всём подражать напарнику, делал всё, чтобы не производить лишнего шума. Минут через пятнадцать напарники подобрались к дороге, и Григорий, присев на корточки, молча ткнул пальцем куда-то в сторону. Присев рядом, парень заглянул в просвет между ветвями и, чуть кивнув, жестом показал казаку в ту сторону.

Удивлённо выгнув бровь, Григорий плавно поднялся и скользнул назад. Отойдя метров десять, он снова присел и, жестом подозвав парня к себе, еле слышно спросил:

– Чего задумал?

– Я там всего пятерых приметил. Надо к ним из-за спины подобраться и выбить по одному. Один стреляет, второй заряжает. Главное, чтобы они нас не приметили.

– Добре, пошли, – чуть подумав, скомандовал казак, легко взмывая на ноги.

Ещё минут семь тихого перемещения по подлеску, и напарники вышли в спину степнякам. Встав за кустами орешника, они не торопясь выцеливали защитников станицы и, убедившись, что стрела пройдёт беспрепятственно, стреляли. Хищно усмехнувшись, Григорий вскинул арбалет и тут же нажал на спуск. Не глядя на результат его выстрела, Беломир тут же выстрелил сам и, не дожидаясь, когда болт найдёт свою жертву, тут же принялся взводить оружие.

Пятеро хазарских стрелков полегли, не издав ни звука. Выждав пару минут, напарники осторожно подобрались к телам и, сместившись в сторону, снова выглянули на дорогу. Всадники продолжали гарцевать по тракту, пытаясь отвлечь станичников от стрелков. Быстро переглянувшись, напарники не сговариваясь хищно усмехнулись и прижали приклады к плечам. Выстрел, и два степняка с хрипом вывалились из сёдел.

Напарники успели сделать по три выстрела, когда хазары поняли, что что-то идёт не так, и, нахлёстывая коней, понеслись по тракту куда-то в сторону. Куда именно, Беломир даже не пытался угадать. Их появление на дороге вызвало среди станичников оживление и одобрительный свист. Быстро обыскав тела, бойцы прихватили трофейных коней и, нагрузив на них всё собранное, почти бегом устремились обратно в станицу.

Вылазку эту старшины без внимания не оставили. Едва только они успели завести коней на подворья и снять с них всё добытое, как прибежавший мальчишка известил, что их ждут старшины. Встретились напарники перед общественным домом. Войдя, они уже привычно поклонились огню и вопросительно уставились на стариков, сидевших за широким столом. Все трое, угрюмо насупившись, с мрачными минами оглаживали бороды, держа театральную паузу.

Сообразив, что их ожидает выволочка за вылазку, Беломир выпрямился и, сложив руки на груди, молча уставился на старшин. Уж что-что, а молчать он умел не часами, а сутками. Благо прошлая жизнь крепко тому научила. Быстро переглянувшись, старшины испустили дружный вздох, и самый старший, качнув бородой, мрачно спросил:

– Вы почто приказа ослушались? Сказано, из станицы ни шагу. А вы чего? Иль неймётся добычей разжиться?

– Надо было так, – коротко ответил Григорий, отвечая старикам не менее мрачным взглядом.

– Кому надо? Зачем?

– Затем, что хазары пешими к самой околице подобрались. Их в кустах не приметить было, а они запросто казаков пострелять могли, – коротко и по сути пояснил Григорий.

– Так и били б их из самострелов своих, за околицу не выходя, – возмутился старик.

– Не видать было, – всё так же коротко ответил казак.

– Это что ж выходит? Вы так и станете теперь сами городить, что решите?

– А вы знаете, как воевать правильно? – не удержавшись, жёстко спросил Беломир.

По местным меркам, эта его фраза не просто грубость. Это было нарушение всех правил, но парень сознательно шёл на обострение. Сразу было понятно, что эта троица о серьёзной войне имеет очень отдалённое представление. Просто потому, что времена их личной доблести давно прошли. А самое главное, эти трое очень мало знали о тактике и стратегии. Самого парня тоже трудно было назвать полководцем, но его знания ставили его на голову выше всех местных бойцов.

К тому же тот же Григорий являлся кем-то вроде местного воеводы, и оспаривать его решения во время ведения боевых действий было по меньшей мере, глупостью. Если в обычной жизни эти старики могли требовать от него исполнения своих решений, то во время войны приказы казака не должны были обсуждаться.