Смерть во имя истины - Анна Велес

— К сожалению, новости у меня печальные, Арам, — только войдя в комнату, сказал ему Посланник. — Затворник Дарий найден и судя по всему, он был убит.

— Грустно, — прокомментировал скорбно брат Маркус, снимая одежды вслед за Саймеем. — Не мог бы ты, брат, отправить послушника своего в мои покои за талифом, чтобы я мог переодеться?

— Сбегай, Арам, — попросил Саймей. — Позже же я все расскажу тебе.

Юноша кивнул и, не медля, поспешил в покои брата Маркуса.

— А теперь брат Саймей, — сказал блюститель, как только юноша вышел. — Я хотел бы поговорить с тобой, пока Арама нет. Я не хочу его пугать. Да и считаю, что не стоит ему знать еще всех отвратительных подробностей. Так лучше для его безопасности.

— Согласен, — Посланник смотрел на брата Маркуса очень пристально. — А ты хитер, брат. Даже я не догадался бы, что твой постоянный простодушный вид лишь умелая маскировка.

Брат Маркус задорно рассмеялся.

— Правда твоя, брат, — он плеснул воды на лицо. — Но теперь, когда я скинул ее в обществе твоем, уж сохрани мою тайну.

— Будь уверен, — Саймей улыбнулся в ответ, но голос его был тверд, чтобы не усомнился блюститель в его словах. — Но за это потребую я плату. Сам ты знаешь, что я должен услышать от тебя все, что на самом деле произошло в ту ночь.

— Отчего и нет? — брат Маркус стал серьезен. Утерев тело свое, сел он за стол, где приготовил Арам пищу для них. — До молитвы еще более часа. Успеем и вкусить трапезу, и побеседовать.

— Ладно, но все же не тяни с рассказом, — посоветовал Посланник.

— Как ты правильно догадался, — начал блюститель. — Я возвращался к себе той ночью. Но я не слышал никакого стона. Отец Иоким просто окликнул меня. Он и правда шел ко мне со стороны дома брата Дария. Его шатало. Он держался за раненый бок. А то, что он ранен, понять было не сложно. Вся его одежда была в крови, да и рука, которой он прижимал рану.

— Но если ты сразу это понял, — чуть холодновато заметил Саймей. — То почему не повел его к лекарю, не слушая никаких возражений?

— Пойми, — тяжело вздохнув, принялся объяснять брат Маркус. — Настоятель наш был в полном сознании. И у меня не было никаких причин считать, что разум его помутился. Он сразу же велел мне молчать. Резкими такими словами, какие были ему не свойственны. Он объяснил, что его рана отравлена и уже неизлечима. Он говорил, что никто не должен ничего знать. Эта тайна, как он уверял, грозит гибелью всей общине. И я… да я просто растерялся.

— И ты ему поверил? — немного удивился Посланник. — Ты же знал, наверняка знал, что он искал истоки вашей общины. Всего лишь! И как его поиски могли привести к таким страшным результатам?

— Он начал искать истоки общины, — возразил блюститель. — Но после… В общем, все дело в том, что искали у брата Дария. Но об этом позже. Твой ученик вот-вот вернется, а я не хочу, чтобы он знал тайну той ночи.

— Ты можешь не стесняться его — напомнил Саймей, приглашая блюстителя жестом к столу.

— О том мне известно, — брат Маркус взялся за инжир. — Но все же, не дожидаясь его, я продолжу. … Наставник наш велел мне вести его в кабинет. Он что-то хотел оставить там…. Хотя я и не видел никакой вещи в его руках. Тут я подумал, что он все же начал бредить от боли. И сказал, что он не ступит ни шага, пока я хотя бы не перевяжу его рану. Понимаешь, я хотел удостовериться, что … ну, что он на самом деле близок к смерти, что ему это не кажется от боли.

— Ты сведущ в медицине? — Саймей смотрел на брата Маркуса пристально и отнюдь не дружелюбно.

— Брат, — с некоторой горькой насмешкой усмехнулся блюститель. — Если бы ты жил там, где я провел годы своей юности, ты тоже знал бы многое не по пергаментам. Конечно, я не мог бы сменить брата Веспаса на его посту, но уж понять, почему так чернеют края раны настоятеля, я мог.

— Он и правда умирал, — не столько вопросительно, а больше утвердительно сказал Посланник.

— Да! — тут вид у брата Маркуса стал печален. И трудно было сомневаться в его искренности. — Я перевязал рану. Хотя бы для того, чтобы отец Иоким смог исполнить задуманное. И …. Пойми, по той же причине, я согласился дать ему слово, что все это останется тайной. Это была его последняя воля!

— Ладно, — успокаивающе согласился Саймей. — Я могу тебя понять. И верю, что ты поступил верно. Но скажи, а что-то еще о своей страшной тайне говорил тебе настоятель?

— В ту ночь он только сказал, чтобы я был осторожен, — воспоминания для блюстителя были тягостными. — Конечно, я удивился этому предостережению. Тогда он пояснил, что это связано с его поездками в Шалем и Лехем, куда я иногда сопровождал его. Он сказал, что хоть мне и неизвестны результаты его поиска, но убийца может добраться до меня, зная, что тогда я был с ним.

— Вот как… — задумчиво сказал Саймей. — Ладно. Давай пока оставим эту тему. А что ты знаешь о смерти брата Дария? Почему отец Иоким питал к этому человеку такой интерес, что даже спешил к нему, зная, что умирает?

— Все дело в свитке, который обещал брат Дарий настоятелю, — чуть поджав губы в неудовольствии, ответил блюститель. — Который брат Дарий обещал настоятелю, и которого на самом деле у него не было.

— Потому что он у тебя? — пристально глядя в глаза монаха, вопросил Посланник.

— Нет, Саймей-тень, — Маркус чуть улыбнулся. — Просто об этом свитке он только слышал, но даже в руках его никогда не держал.

— Что за странная тайна? — удивился Саймей.

Брат Маркус не торопился с ответом, собирался с мыслями, деля хлеб.

— Тайна эта интересовала и настоятеля нашего, — начал он рассказ. — С нею и ходил он к брату Дарию.

— Это как-то связано с поисками отца Иокима? — спросил встревожено Саймей. — С теми, которые уже не касались истоков вашей общины?

— Не знаю, — честно сказал блюститель, разведя руками. — Послушай, брат… Почему так задерживается твой ученик?

— Хм… — Посланник нахмурился. — Ты прав, его нет слишком долго.

Он встал из-за стола.

Маркус тоже поспешно поднялся. Он выглядел встревоженным.

— Неужели ты думаешь, что с ним