Старые недобрые времена 2 - Василий Сергеевич Панфилов

— Вернуть… — пробормотал он, — Вернём! Вот только в какую цену это встанет? Да ещё это письмо!

Опытный царедворец, он замолчал, уже жалея, что сболтнул лишнего даже наедине с собой. И у стен, знаете ли…

Этот выплеск эмоций, к гадалке не ходи, не остался незамеченным Двором! А теперь… каждая помарка и лишний нажим на перо Его Императорским Величеством встанут Российской Империи в таможенные уступки, в…

Перед его мысленным взором пробежал список того, что могут потребовать шведы взамен за Аланды. Длинный!

А хуже того — список, который могут предъявить Англия и Франция, стоящие за Швецией.

— Чёртов Нессельроде! — снова повторил Горчаков. А что он хотел сказать ещё, но не сказал, осталось тайной…

* * *

— Неплохое, кажется, местечко, — довольно констатировал Жером, усевшись по соседству с попаданцем, — и девочки…

Он проводил жадным взглядом одну из девушек, работающих в генгете, и замолчал, а потом, хмыкнув, вскочил очень живо, подмигнул Ежи, и, подкрутив усы, двинулся вслед за понравившейся особой. Нравы здесь простые… если не сказать больше.

Монмартр пока предместье, селится здесь преимущественно богема, причём в изначальном смысле этого слова, и славится он пока не столько художниками, сколько необыкновенной лёгкостью нравов. Даже по меркам Парижа…

Впрочем, рекомендованный их компании генгет оказался весьма недурным, певички и танцовщицы миловидными и небесталанными, а напитки и еда вполне приличными и недорогими. Да и публика вокруг не то чтобы очень приличная, но проститутки, их «коты» и прочая публика того же рода здесь, разумеется, присутствует, но старательно притворяется порядочными людьми. Иногда это бывает забавно… но пусть их! Они, по крайней мере, стараются.

Единственное, пожалуй, что омрачает веселье Ежи, так это отсутствие Анет. Она с отцом отправилась проведать одну из старших сестёр, собравшуюся рожать первенца, и, кажется, по такому поводу там соберётся вся семья!

А он пока не часть семьи…

… и уже не очень уверен, что хочет этого. Нет, любовь не прошла, но…

Тряхнув головой, он выкинул из головы ненужные мысли, и, встав, пригласил на танец Мадлен, девушку Эжена этим вечером.

Вдоволь натанцевавшись, насмотревшись на танцующих и пофлиртовав с девушками, в том числе и теми, кого так можно назвать только в насмешку, он вернулся на своё место, решив немного перевести дух.

Подозвав официанта и заказав ещё вина, попаданец откинулся на спинку стула, достал папиросу и закурил, глядя на мир вокруг себя не слишком трезвыми, но вполне довольными глазами. Не всё ещё гладко, но у него есть девушка, друзья, недурственный капитал, и главное — перспективы!

Контакты с профессурой, а через них и с деловыми кругами, налаживаются, ещё несколько месяцев, и он станет вхож в определённые круги, а там…

' — Будем поглядеть' — мысленно прервал он себя, возвращаясь в реальность, в которой царит музыка и веселье.

— Ежи! — плюхнулся напротив изрядно нетрезвый Якуб, — Мне нужно тебе признаться!

… и признаться, попаданец несколько насторожился от такого начала!

— Понимаешь… — замолчав, Шимански ухватил бокал, налил себе вина и выпил едва ли не залпом.

— Русские офицеры, которые тобой заинтересовались, помнишь, ты говорил? — продолжил он, — Это, Ежи, может быть из-за меня!

Он длинно вздохнул и замолк, уставившись на попаданца больными глазами.

— Я не уверен… — вцепившись в бокал, продолжил Якуб, — но… помнишь, мы говорили с тобой о настоящих именах твоих родителей? О том, что они, скорее всего, были не только хорошего рода…

— И не спорь! — перебил он Ежи, даже и не думавшего отвечать,- Не спорь! Твоё воспитание, образование… если оно, как ты говоришь, получено едва ли не в домашних условиях, благодаря отцу, то каков же был уровень его образования⁈ Это, безусловно, был выдающийся человек!

Ежи склонил голову, не став оспаривать выдающиеся достоинства мифического отца.

— Да… — Якуб облизал губы и снова налил вина, — и скорее всего, твои родители были близки к руководству Ноябрьского восстания! Об этом свидетельствуют пусть и косвенные, но многочисленные доказательства!

Попаданец медленно кивнул, в который уже раз ругая себя за слишком хорошую легенду.

— Я… — Шимански снова замолк, и прокашлялся, — Я, кажется, высказал слишком много предположений… и слишком громко! Ну, знаешь, все эти разговоры…

— Знаю, — ответил попаданец, с трудом подавив раздражение, — прекрасно знаю.

— В общем… — Якуб, весь красный, прокашлялся, а потом выпалил решительно и быстро, — Ежи, я думаю, что они ищут бумаги!

— Но, Ежи! — продолжил он с отчаянием, — Я даже не знаю, какие бумаги они ищут! Я тогда… я тогда сильно пьяный был, потому что, понимаешь, Малгожата, она такая… а какие у неё глаза! В общем, много всего наговорил. Очень!

— А потом, — вздохнул Якуб, — ещё! Не пьяный уже, а так… сдуру. Просто вопросы задавали, понимаешь? А я и не думал тогда, я… Я виноват, Ежи!

Из дальнейших объяснений попаданец уяснил, что Якуб говорил много и охотно, и вспомнить, кому и что он говорил, хвастаясь своими и чужими планами, связями, возможностями и героическим прошлым, да всё это вперемешку со словами о свободе Польши, необходимостью вооружённого восстания и Революции. Ничего, впрочем, нового…

… просто сейчас карты легли неудачно для попаданца, и, кажется, пустые, в общем, разговоры, кто-то воспринял всерьёз!

Бумаги, которые, по мнению Шимански, ищут русские офицеры, это какие надо бумаги…

Во всяком случае, Якуб, потея, признался, что он упоминал и некие списки восставших, и компрометирующие документы на тех, кто сейчас при власти, и… в общем, упоминал он, кажется, решительно все варианты!

— … а офицеры, Ежи, — торопливо говорит Якуб, переводя взгляд с попаданца на подсевшего к ним Матеуша, и обратно, — они непонятные какие-то!

— Здесь, в Париже, сейчас сам чёрт не разберёт, — озабоченно подтвердил Матеуш, — Есть доверенные лица Нессельроде или Горчакова, а может, кого-то из Великих князей. Есть случайные люди, приехавшие в Париж, желая надувать потом щёки и туманно хвастаться причастностью, а есть авантюристы, и понять, кто есть кто, решительно невозможно!

— Сейчас в Париже прямо-таки дьявольский клубок, — согласился с ним попаданец, усмехаясь несколько натужно. Проблема… он ведь, чёрт подери, не знает, кто против него играет!

Одно дело — люди из дипломатического корпуса, другое — какие-нибудь предтечи «Священной дружины», другое — офицеры, которые каким-то образом были замешаны в